– Попей, – он протянул другу бутылку.

– Спасибо! – Льюис почти наполовину опустошил бутылку и медленно сел. – Не помню, чтобы нас так гоняли когда-то. Пойдем, перекусим где-нибудь? – предложил он, стягивая носки.

– Да, стоит поесть, я ощущаю себя на грани голодного обморока, – признался Рей, стягивая балетки и пластыри со стоп.

Их вещи были мокрые от пота, так что они приняли душ для начала, а потом уже отправились в кафе.

В таком режиме тренировки проходили всю неделю, и Дилан не давал Рею никаких домашних заданий. Но, когда все партии прогнали уже хотя бы по разу, он стал давать больше времени на самостоятельные тренировки.

Но естественно он наблюдал за всеми, и на репетициях Алекса и Рея бывал чаще всего, внимательно наблюдая за их взаимодействием, наставляя, поправляя. И все чаще показывал движения в тесном контакте с Реем. Если Алекс сам пытался коснуться и прижаться, то его он сдерживал, а вот Рея часто трогал довольно интимно.

Мысли о невинности этого паренька не шли из головы Дилана, и он все чаще задумывался о том, что и ему лично, и постановке пойдет на пользу, если он раскрепостит Рея. Тем более, что тот пока явно зажимался, работая в тесном контакте.

– Ты опять закрываешься! – не скрывая своего неодобрения, констатировал он после очередной репетиции.

Алекс уже ушел, а Рей все отрабатывал коду, дрожа от напряжения. Он прочитал пьесу и пытался понять характер Лизандра, особенно с учетом новой трактовки.

– Я.. я стараюсь, – тяжело дыша, ответил он. – Мне трудно подстроиться под Алекса, он каждый раз разный, я не успеваю реагировать.

– Ты не должен подстраиваться под него! – взорвался Дилан. – Ты должен быть собой… Лизандром! – он подошел вплотную к Рею, глядя прямо в его глаза. – Ты должен метаться между чувствами к Гермии и Деметрию, а не думать о том, как ведет себя Алекс.

Рей вздохнул, облизав пересохшие губы, и не знал, что ответить.

– Я.. я постараюсь, – пообещал он.

– Одевайся! – практически приказал Дилан и отошел от него, выжидательно глядя на Рея.

Рей подвис на пару секунд, а потом пошел к своей сумке, стягивая мокрую от пота одежду, и переоделся в сухие теплые вещи, чтобы не простыть. Сложив мокрую форму в пакет и в сумку, он повернулся к дверям и увидел, что Дилан все еще дожидается его.

– Пойдем, – Дилан велел ему идти за собой и вышел из репетиционного зала.

Он не объяснял, куда они едут, но это стало очевидно, когда, проехав какое-то время на такси, они вышли у трехэтажного дома старой постройки. Дилан снял там апартаменты, так ему было удобнее, чем в гостинице.

Войдя в квартиру, он прошел в большую просторную гостиную, взял со стола томик Шекспира, нашел самый эмоциональный монолог Лизандра и протянул книгу Рею.

– Читай.

Только по дороге в такси Рей вспомнил о матери и отправил ей смс, что задержится на репетициях и примерке, чтобы она не трепала ему потом нервы. И все же по нему бегали мурашки, а в животе холодело, пока он думал, что же будет дальше.

В квартире Дилана было уютно, но было видно, что это не его дом, а временное пристанище. Взяв книгу, Рей откашлялся и начал читать монолог. Он понял, что выражать телом эмоции ему было легче, а вот даже к звучанию собственного голоса он не привык и смущался.

– В речи Папы Римского и то больше эмоций, – Дилан прервал его на полуслове.

Вздохнув, он взял телефон и открыл с него пьесу, именно тот фрагмент, который читал Рей. Там его слова были адресованы Деметрию, и, хотя подразумевалось, что они спорят из-за Гермии, подтекст, стоит отдать должное Шекспиру, даже искать не было необходимости.

Пробежав взглядом строчки, он стал читать за Деметрия, с таким накалом, словно перед ним и правда стояла любовь всей его жизни.

– Папе Римскому нужно вдохновлять людей, – ответил Рей, но все же влился в диалог, и стал отвечать Дилану, и тот вел его своей интонацией, и у него стало получаться лучше. Страсти в их диалоге прибавилось, и они сблизились, так что Рей мог ощущать дыхание наставника, и от этого по коже снова бежали мурашки.

Пару раз Дилан напоминал Рею больше смотреть ему в глаза, а не в книгу, но вскоре его глаза одобрительно заблестели. И в момент кульминации в диалоге, он обнял парнишку за талию и страстно, безумно чувственно поцеловал.

У Рея перехватило дыхание, он ахнул и оказался втянут в поцелуй, такой горячий и глубокий, что у него закружилась голова, и он уцепился за Дилана, боясь упасть. Книга шлепнулась на пол, сердце у парня колотилось как отбойный молоток, но он не сопротивлялся.

Целовать Рея было чертовски приятно. Это напоминало какое-то безумие – воздуха становилось все меньше, и от того ощущения приобретали какое-то экстатическое наслаждение. Дилан словно душу его высосать пытался.

Но, наконец, он отпустил губы парнишки, но не его от себя.

– Да ты воплощенное безумие, – прохрипел он, сверкая глазами.

У Рея все плыло перед глазами от эмоциональной встряски, он тяжело дышал, глаза у него блестели, а губы раскраснелись. Он буквально повис на Дилане, забыв обо всем. Голоса у него тоже не было, да и что сказать он не знал. Но поцелуй был приятным.

Обнимая его за талию, Дилан рассматривал лицо парнишки и со всей отчетливостью понимал, что трахнет его прямо здесь, если не отпустит. Лишь чудом он нашел в себе силы усадить Рея на диван и шагнул назад.

Рей все еще пытался отдышаться, и во все глаза смотрел на Демидова. Потом облизнул губы и все же спросил.

– Ты поэтому дал мне роль? – голос у него охрип. – Не из-за моего… таланта?

– Поэтому, это почему? – лицо Дилана нехорошо изменилось, глаза угрожающе потемнели.

Да, он спал со своими артистами, и нередко, но через постель в свои постановки он не брал никогда.

– Потому что хочешь меня? – спросил он, смутившись. – Я теперь тебе должен?

– Если бы я хотел просто переспать с тобой, я бы сделал это, и не давая тебе главную роль, – Дилан навис над ним, выглядя довольно угрожающе. – И я не расплачиваюсь ролями за секс, – выплюнул он и резко распрямился. – Вон отсюда, – тихо сказал он, но прозвучало оглушительно.

Рей ощутил себя так, словно ему оплеуху залепили. Он поднялся с дивана на ватных ногах и едва не забыл свою сумку, выходя из дома. На улице резко похолодало, словно вот-вот пойдет снег, но ледяной ветер отрезвил Рея и прочистил ему мозги.

Стоя у окна и провожая взглядом стройную фигурку, Дилан тоже старался успокоиться. Слова Рея его оскорбили. Никогда он не давал кому-то роли только за то, что переспал с человеком, и никогда не пытался добиться расположения, дав роль.

Рей был в замешательстве, и не понимал, что будет дальше, останется ли роль за ним, или Демидов за такое пошлет его к черту? Он ведь озвучил довольно распространенную практику, все и без того судачили, что роль Лизандра он получил не просто так. Рей не мог понять, где в этом районе метро, пришлось ловить машину, он успел здорово замерзнуть, и домой приехал уставший, разбитый и желал только одного – теплую ванну и постель.

Не смотря на случившееся, лишать Рея роли Дилан не собирался, будучи предельно профессиональным в этом плане. Но ему надо было сбросить напряжение, поэтому он пошел в ближайший клуб, без труда там снял парня и трахнул его прямо в туалете.

Что обидно, полегчало не особо.

– Что с тобой? Ты заболел? – спросила Миранда, встретив сына в коридоре.

– Я очень устал, – ответил он, раздеваясь. – Мы сегодня репетировали около семи часов. Не только танцевали, но и разбирали пьесу и героев, чтобы лучше их понять. Хорошо, что завтра выходной, – припомнил он.

– Иди, прими душ и приходи ужинать, – позвала она. – Все уже давно готово.

На ужин была жареная рыба с пюре.

Рей кивнул и ушел в комнату, на ходу разделся и, забравшись в горячий душ, стоял там и отогревался, перебирая в памяти поцелуй, прикосновения и очнулся, только когда мать постучала в дверь. Тогда он завернулся в халат и пришел на кухню, но не стал даже спорить, увидев гору еды на тарелке. Он механически ел, выбирая из рыбы филе и проглатывая пюре, радуясь, что его не надо жевать.