Согнувшись пополам от нестерпимой боли, Ульяна приближается к горящему камину, хватается за мраморный декор, стараясь удержаться на ногах, но побелевшие от напряжения пальцы предательски соскальзывают с опоры. Бросив затуманенный взгляд на яркие всполохи огня, медленно сползает на мягкий ковёр. В голову лезут неуместные мысли о том, как долго и тщательно она выбирала этот самый ковёр, обращая внимание на плотность, рисунок и даже длину ворсинок; о её выстраданном эдеме, где всё должно быть идеально… А теперь Уля беспомощно распростёрлась на полу, глядя в потолок сквозь непроглядную пелену слёз.

– Я вызвал скорую, потерпи немного,– доносится откуда-то сверху хрипловатый голос, обволакивая её теплотой и заботой.

– Спа-си-бо,– отвечает она с благодарной улыбкой, которая в тот же миг бесследно исчезает с бледного лица.

«Как больно… Неужели всё может вот так оборваться в этих страшных муках? Нельзя сдаваться, всё будет хорошо… Похоже, что эта адская боль – последнее искупление за мои грехи. Ммм… – Уля сильнее сжимает мужскую ладонь и наконец-то находит в себе силы повернуть голову на любимого.– Он смотрит так, будто я, как раньше, прекрасна. Но я-то знаю, что моё искажённое лицо не может быть красивым… Наглая ложь… А сам говорил, что не потерпит обмана».

Ульяна никогда не была верующим человеком, но сейчас она с надеждой целует нательный крест и мысленно взывает о помощи, но на этот раз просит вовсе не за себя. Новая волна острой боли заставляет её забыть обо всём и потерять связь с происходящим вокруг, её дыхание учащается, а пульс лихорадочно стучит дробью африканских барабанов.

– Уля, очнись, бригада уже приехала. Ульяна…

Он задумчиво подошёл к кофе-машине, торопливо достал из шкафа большую упаковку с кофе и жадно вдохнул любимый аромат. Привычка начинать день с порции бодрящего напитка, пожалуй, была единственной ниточкой, связывающей его прошлое и настоящее. Кивнув своим мыслям, он открыл специальный лоток, засыпал в него кофейные зерна, не забыв добавить дистиллированной воды, необходимой для особой обволакивающей тягучести напитка. Несмотря на его теперешний образ жизни, любимый эспрессо готовился исключительно по устоявшемуся годами «правильному» рецепту. Выполнив все необходимые манипуляции, мужчина замер у стола, наблюдая, как в чашку монотонно закапала порция утренней бодрости.

Как назло, на сегодня заказов не было, а это означало, что день пройдёт впустую. Он открыл кухонный шкаф, взял бутылку коньяка, задумчиво покрутил её в ладонях, но тут же решительно поставил обратно. Раз работы нет, тогда следует заняться заготовкой сырья.

***

Настойчивые лучи солнца скользят по лицу и не дают Ульяне ни единого шанса поспать немного подольше. Она медленно открывает опухшие веки, но яркий солнечный свет, врывающийся в комнату сквозь полуоткрытые портьеры, заставляет её снова закрыть глаза.

Уля осторожно усаживается в кровати, стараясь не спровоцировать приступ утренней тошноты, и вырвавшийся из груди тяжёлый вздох облегчения возвещает об окончании этого нехитрого маневра. Кто бы мог подумать, что долгожданная беременность обернётся для неё скорее наказанием, чем временем счастливого ожидания малыша.

Будто потеряв ориентацию в пространстве, Ульяна растерянно оглядывается по сторонам, пока её взгляд не останавливается на большом зелёном яблоке, которое она нетерпеливо хватает с блюдца и жадно вгрызается в сочную мякоть. Кажется, что к концу беременности она всей душой возненавидит эту кислятину. За издаваемым хрустом ей едва удаётся расслышать, как муж, крадучись, выходит из соседней комнаты.

– Миш, я уже не сплю,– кричит ему Уля, насколько хватает осипшего голоса.

– А я не хотел вам мешать. Но раз вы уже проснулись, то зайду, чтобы узнать, как там мой наследник поживает.

Михаил входит в комнату, поправляя на ходу полы тёмного пиджака, добавляющего ему солидности и каким-то волшебным образом скрадывающего возраст.

Всё ещё жуя яблоко, Ульяна фокусирует внимание на лице мужа, стараясь рассмотреть как можно больше деталей. Почему-то именно сегодня она задумывается над тем, что кроме внушительного состояния ребёнок может унаследовать какие-то черты или особенности характера супруга. «Бесцветные голубые глаза человека, идущего к закату жизни… Отпадают… А как забегали-то… Думает, что я начну расспрашивать о его бесконечных отлучках, так я догадываюсь, что только у меня два месяца нет секса. Но Мишенька и не думает прекращать этот театр абсурда. Всё, хватит об этом думать… Продолжаем искать видимые достоинства… Густые волосы, пусть седые, но когда-то же они были в цвете?» – размышляет она.

Разыгравшееся воображение Ульяны гасит многозначительное покашливание мужа.

– Милая, с тобой всё в порядке? Или ты позвала меня поиграть в молчанку? Так пока рановато для детских игр,– с недовольством в голосе спрашивает Михаил.

Молодая жена в забавной шёлковой пижаме не вызывает у него улыбки умиления, а, наоборот, провоцирует приступ раздражения, которое он не скрывает.

Его повелительный тон и явная торопливость не проходят для Ули незамеченными. За последнюю минуту Михаил уже в третий раз смотрит на наручные часы, как всегда, спеша на очередную очень важную встречу.

– Миш, ты меня любишь? – несмело спрашивает Ульяна.– Понимаю, что это странный вопрос. Но ты с каждым днём всё больше от меня отдаляешься, а я уже не знаю, как на это реагировать. Ясно одно: нам нужно спокойно поговорить…

Уля размазывает по щекам упавшие слезинки, чувствуя себя пристыженной девочкой. Но она тушуется перед незыблемым авторитетом мужа и не решается высказать накопившиеся обиды на повышенных тонах, как велит ей сердце, опасаясь ещё больше усугубить зарождающийся кризис в отношениях. Больше всего Ульяна страшится, что вся эта роскошь и стабильность в один прекрасный миг развеются, как утренний туман, поэтому даже предполагаемая неверность Михаила не может подтолкнуть её к масштабной семейной ссоре.

– О-о-о, началось. Неужели ты только за этим меня позвала? У меня срываются два крупных контракта, мой пасынок, будь он не ладен, землю под меня роет… А ты думаешь о какой-то ерунде, лучше бы посмотрела на себя в зеркало: ни кровинки на лице нет. Сходила бы лучше прогуляться, вокруг такая богатая природа. К слову, за участок этой нетронутой красоты я заплатил огромные деньги, так что пользуйся. Если вдруг почувствуешь себя плохо, то звони врачу, она готова тебя выслушать в любое время суток. Всё, мне пора,– выпалив эту тираду, он энергично вскакивает с банкетки и стремительно покидает комнату, оставляя за собой шлейф дорогого парфюма.

Ульяна растерянно смотрит мужу вслед, потом подхватывает маленькую подушечку и утыкается в неё носом, сокрушаясь тому, что долгожданный разговор не принёс желаемого душевного спокойствия.

Не проходит и часа, как Ульяна всё-таки решается нарушить добровольное заточение в стенах шикарного трёхэтажного особняка и отправляется на прогулку. Мотивируя себя покупкой сладостей в местном супермаркете, она выходит на тротуарную дорожку и начинает неторопливое движение, но чем дальше Уля отходит от дома, тем сильнее нарастает её тревога. Она то и дело останавливается и опасливо вслушивается в окружающую тишину. Ульяна никогда не говорила с Михаилом о том, что безумно боится леса и всех его обитателей, но по закону всемирного равновесия дворец, о котором она так грезила долгими ночами, оказался в живописном посёлке по соседству с густым березняком.

«Обычно дикие животные днём сидят по своим норам, и мне совершенно не о чем беспокоиться… Вряд ли какая-то бешеная лисица выскочит и нападёт безо всякой причины… Это ночью они блестят своими неоновыми глазами из темноты, доводя меня до дрожи…» – успокаивает себя она.

Уля плотнее застёгивает толстовку, спасаясь от порывистого ветра, и всё так же размеренно вышагивает по идеально ровному асфальту, но через несколько метров внезапно замирает, её внимание привлекает извилистая тропа, ведущая на небольшой пригорок. Неудержимое любопытство разжигает исследовательский пыл, и она сворачивает на эту тропинку и направляется туда, где пестрят буйным цветом полевые цветы.