Помнил атаковавшую их группу инквизиторов и мгновенную ослепительную догадку, что это было ловушкой для них с Зорой. Одинокий инквизитор, которого они допрашивали, оказался приманкой, еще одним обманутым участником спектакля, целью которого было заманить двоих нефилимов в подземные тоннели. Но злиться на собственную глупость не было времени, он принял бой от инквизиторов, позволив Зоре броситься на помощь Источнику, которую собирался захватить катахари.

Их было шестеро. Они были сильнее всех остальных инквизиторов, с которыми приходилось сталкиваться Каю. Их удары были сокрушительными, они сами – неутомимы, их движения – молниеносны, и Кай понимал, что ему не одолеть их. Без помощи демона его тело уступило неизбежной физиологической потребности в отдыхе, от усталости его удары становились все более неуклюжими, он промазывал и пропускал удары, настолько сильные, что он едва мог удержать себя в сознании. Но Кай готов был отключиться и/или погибнуть, лишь бы не будить демона. Если он разбудит его, чтобы стать сильнее, то его уже нельзя будет остановить. Поэтому он принимал удары, принимал боль, и отдавал свою кровь в качестве платы за контроль над собственным разумом.

Он слышал, как Зора ворвалась в центр их группы и отбила удар, предназначавшийся ему. Кай был уверен, что без её вмешательства этот удар стал бы для него последним. Но Зора помогла ему и тут же поплатилась за это: один из инквизиторов пустил в ход оружие, парализующее противника и на некоторое время останавливающее сердце. Зора упала на землю и, хоть Кай и знал, как действует это оружие, тишина там, где секунду назад с силой билось её сердце, подействовала на него, как разряд тока. Не помня себя, Кай с рычанием бросился на ближайшего инквизитора, все его чувства звенели и вибрировали от гнева, и эта ярость сделала его беспечным, сделала его глупым.

Потому что следующий удар действительно стал последним. Кай отключился, провалившись в море темноты, пустой и холодной, в котором он тонул до этой самой минуты. Но в этом море не было боли, и сейчас, когда каждый сантиметр его тела горел и плавился, Кай понял, что вынырнул из его волн в реальность. Которая не могла быть обнадеживающей, судя по его последним воспоминаниям.

Кай прислушался к своему телу, усилием воли заставляя свои чувства переступить через боль и воспринять что-то еще от окружающего мира. Сырость. Запах плесени, цемента и мокрого дерева. Мускусный душок чего-то живого, скорее всего, крыс, свивших гнезда в этих дряхлых стенах. Тяжесть веревок, опутывающих его тело. Волосы сзади на голове влажные, кожа на шее липкая от стекающей по ней крови из раны на затылке. Повязка все еще закрывает его глаза. Он сидит на полу, прислонившись к стене.

Сбоку от него раздается прерывистое дыхание. Знакомое сердцебиение, запинающееся, но сильное. Зора. Волна жара прокатилась по плечам и груди, от облегчения даже немного сперло дыхание. Она жива. Зора почувствовала, что он пришел в себя. Носок её ботинка легко коснулся его ноги, будто говоря: я здесь.

Приглушенные голоса. Они тихо переговаривались, и поначалу Кай слышал только шум, как из расстроенного радиоприемника, но вскоре этот шум начал складываться в слова, слова – в предложения. Зора задержала дыхание рядом, тоже прислушиваясь к разговору инквизиторов.

- Нужно скорее покончить с этим. – сказал один из них. Голос низкий, скрипящий. – Мне не нравится эта развалюха.

- Это мы уже обсуждали. В заброшенных домах вроде этого меньше шансов, что людишки нас обнаружат.

- Нужно разбудить наших спящих красавиц. – вмешался в разговор третий. Отчетливый влажный звук донесся до ушей Кая, когда инквизитор сплюнул на пол. – Слишком долго они прохлаждаются.

- А что насчет девчонки? – спросил хриплый.

- Реакция катахари сказала сама за себя. Дух почуял в ней присутствие Источника. – снова второй. Его сердцебиение сильнее всех остальных, Кай слышал его громко и отчетливо.

- Это видели все, но почему он так отреагировал на нее? – продолжал недоумевать хрипящий голос. – Катахари и раньше нападали на Источников, но никогда не пытались напитаться от них самостоятельно, без помощи брида.

- Потому что в ней сила не простого Источника. Свой дар ей передал Кастор.

- И что?

Пауза в разговоре затянулась, стала почти неловкой.

- Если ты не знаешь, то мне не стоит тебе об этом говорить.

Кай даже не отдавал себе отчета в том, как сильно напряглось его тело, как заныли и задрожали от напряжения его мышцы. Что это должно означать? Зора рядом с ним едва заметно шевельнулась. Её сердце сбилось с ритма, дыхание участилось.

- Так-так, похоже наши гости соизволили вернуться в мир живых. – объявил инквизитор, плевавший себе под ноги. Судя по звучанию слов, его нижняя губа все еще была немного влажной от слюны, и Кай почувствовал брезгливое отвращение к этому субъекту.

Шаги по пыльному полу - один, а затем и второй инквизитор подошли к ним и остановились. Кай молчал, Зора тоже. Их запястья связаны за спиной, другие веревки опутывают тело, прижимая руки к туловищу, ноги связаны вместе на щиколотках.

- Как вам понравилось представление в тоннеле? – продолжал насмехаться слюнявый инквизитор, но Кай не слушал его.

Он слегка склонил голову на бок, прислушиваясь к словам стоящего в отдалении инквизитора, который отдавал приказания в передатчик на его руке:

- …найти её и разобраться. Здесь не должно остаться никого с даром Источника, нельзя рисковать.

Кай провел языком по пересохшим, потрескавшимся губам. Их намерения очевидны. Они выяснили, что Кастор передал девушке свой дар и собираются убить её. А он сидит здесь, связанный и беспомощный, и его демон все сильнее ворочается внутри, ожидая, когда сможет вырваться наружу, в мир, где уже не будет никого, способного помочь Каю сдержать его. Плохо. Хуже некуда, если быть точнее.

- Ты собираешься и дальше трепаться, или перейдешь к делу? – Зора грубо оборвала болтовню инквизитора, одновременно возвращая внимание Кая к происходящему с ними.

Он услышал почти беззвучный скрип от растяжения мышц на лице, когда инквизитор растянул губы в жестокой усмешке.

- Я слышал, что нефилимы не отличаются терпеливостью. Что ж, девочка, у вас двоих главные роли в нашем представлении. – Кай и Зора молчали, ожидая продолжения. Которое не заставило себя ждать: – Или я должен сказать, у вас четверых?

- Внутри вас обитает мерзость и скверна, но эти чудовища помогут нам в достижении наших целей. – вмешался хриплый инквизитор. – А вместе с ними поможете и вы.

Слюнявый сделал один шаг к пленникам, слегка наклонился, будто хотел, чтобы они лучше его слышали.

- Мы собираемся пробудить ваших демонов. Астарот известен своей необузданностью, - инквизитор отвесил насмешливый поклон в сторону Кая. – А Касикандриэра кровожадна, как истинная женщина. Поправьте меня, если я не прав, но думаю, ваши наездники вдоволь повеселятся в этом мире, когда мы выпустим их на свободу.

Кай застыл и всем телом почувствовал, как замирает рядом с ним Зора. Чистая правда: если их демоны пробудятся, они устроят ад на земле.

- Вы не сможете вызвать их в обход нашей воли. – проговорила Зора.

Она пыталась придать уверенность своему голосу, но Кай отчетливо слышал в нем сомнение и страх. Снова шаги – это третий инквизитор, осведомленный лучше остальных, приблизился к пленникам и своим товарищам.

- Не стоит недооценивать наши силы, дитя. – туманно ответил он на слова Зоры.

Кай услышал шорох одежды, звук вынимаемого из ткани предмета и тут же ощутил исходящую от него энергию. От её силы покалывало кожу. Ему не нужно было видеть этот предмет, чтобы понять, что в руках инквизитора один из артефактов, похищенных из Протектората асуров.

А в следующий миг он уже не мог думать, не мог дышать, потому что его внутренности скрутило жестокой судорогой, легкие сплющивались, выдавливая из себя воздух, внутренние органы трещали и лопались, и боль была сокрушающей, она дробила в пыль его кости и выжигала мышцы, плавила его кожу. Все тело Кая выгнулось в жесточайшем спазме, мускулы замкнулись и он не мог выдавить наружу дикий вопль, который эхом метался внутри его горящего тела.