– Понимаете, ваши мальчики, конечно, не злые… но доставляют столько хлопот!

– Что они опять сотворили? – нахмурилась Кира Марковна.

– Дело в том, что недавно на уроке биологии ребята проходили теорию Дарвина… – вздохнула Светлана Викторовна. Обе матери начали догадываться, о чем пойдет речь, но дальнейшее их удивило. – Ваши дети, как я понимаю, несмотря на разность религий и воспитания, оба верят в то, что людей создал Бог… – вздохнула учительница.

– И что, Вы хотите сказать, что они должны идти на компромисс со своими убеждениями? – тоже нахмурилась Рут Вениаминовна.

– Ну… это совсем не обязательно. Преподаватель биологии даже специально не спрашивала их по этой теме. Сейчас в стране не так сильно борются с религией, и с нас уже не требуют переубеждать верующих детей. Но ваши мальчики подняли целую волну! Они сами нарываются на неприятности! Раньше вас самих уже посадили бы за ваших детей! – голос преподавателя зазвенел возмущением.

– Так что же они сделали? – попыталась добиться Кира Марковна.

– Они где-то нашли маски обезьян и на переменах устраивали шоу… Я понимаю, что ребята у вас творческие, и им хочется внимания. Но они изображали сначала одноклассников, и все остальные должны были угадать, кого они изображают. А потом, когда все ребята не захотели признавать свою связь с обезьянами и сообщили, что их, также как Петю и Давида, создал Бог, тогда ваши дети стали изображать преподавателя биологии, и других учителей, очень красочно рассказывать из какого племени произошли те взрослые, которые придерживаются теории Дарвина – раскраснелась классная руководитель – смех класса был слышен по всей школе! К ним на представления стали сбегаться из других кабинетов. Конечно, – она едва смогла сдержать улыбку, – я видела часть их шоу, могу признать, очень творчески и остроумно. Но весь преподавательский состав написал жалобу директору за оскорбление. Теперь почти у каждого учителя есть обезьянья кличка, даже у директора…

Кира Марковна попыталась сдержать улыбку, чтобы не обидеть учительницу.

– Ну что ж… думаю, что это довольно эффектный способ отстоять свои убеждения.

– Соглашусь, что их способ творческий и достаточно действенный. Даже я теперь не могу признаться перед учениками, что придерживаюсь теории Дарвина. Слишком хорошо знаю, чем это закончится! – воскликнула Светлана Викторовна.

– Так значит, у Вас еще нет клички? – лицо Рут Вениаминовны казалось непроницаемым и только в глубине карих глаз сверкали смешинки.

– Надеюсь, и не появится… – учительница не знала, смеяться ей или возмущаться. Но она была обязана попытаться как-то реагировать на жалобы. – Я уже боюсь эту черно-белую кудрявую парочку! В прежние времена за свой колкий язычок они сидели бы уже в детской колонии, или их отцы отправились бы в тюрьму или на этап!

– Мы обязательно поговорим с детьми, – честно пообещали матери.

– А с вашей творческой парочкой что-то надо делать! Когда Теренков только приехал, и я увидела эти черно-белые курчавые головы за партой, то сразу подумала, что все мы хапнем еще проблем с ними! Этим мальчикам нужно выступать, иначе они сами придумают, как это делать, и вряд ли всем нам понравятся их выдумки. Мальчики смотрятся очень фактурно и просто рвутся на сцену, знаю я таких! Если не дать им реализоваться в чем-то серьезном, они ради аплодисментов начнут что-нибудь плохое вытворять и тогда это шоу обезьян всем нам покажется игрушкой, – предупредила Светлана Викторовна.

– Спасибо Вам за мудрость и заботу о детях! – искренне поблагодарила Кира Марковна. – Мы обязательно поговорим с детьми.

– Спасибо, что Вам небезразлично их будущее! – откликнулась Рут Вениаминовна.

Женщины ушли домой, и детей дома ждал серьезный разговор. Несмотря на некоторое послабление и «ветер свободы», который витал по стране, все же столь яркие проявления свободомыслия могли оказаться источниками серьезных неприятностей для обоих семей.

В один из дней Ицхак Абрамович пришел домой очень довольный.

– Милая, – обратился он к жене – кажется, я нашел способ убрать детей с улицы.

– И что это за способ? – поинтересовалась женщина.

– Один мой знакомый предложил организовать их выступления в нескольких домах культуры. А если они согласятся, им придется немало поработать, чтобы подобрать себе хороший репертуар. И Сергей (тот мужчина, который все организует), тоже может что-то предложить для их репертуара.

– Это прекрасная мысль! – обрадовалась Рут Вениаминовна. – Только бы не возникла проблема с родителями Пети.

– А какие проблемы могут возникнуть? – не понял Ицхак Абрамович. – Это же уникальная возможность для мальчиков!

– Я уже немного познакомилась с их семьей и предполагаю, что проблемы могут возникнуть, – вздохнула Рут, – Кира Марковна иногда говорит кое-что об их образе мышления…

– Надеюсь, она не пытается сделать тебя христианкой-антисемиткой? – напряжение в голосе мужа буквально зазвенело. Он даже не пытался этого скрыть.

– У нее хватает разума не пытаться меня переубедить, она тоже достаточно хорошо меня знает, чтобы понимать бесполезность этой затеи, – спокойно ответила Рут. – Пообещай мне, что пока ничего не будешь говорить мальчикам. Я не хочу вносить разлад в их семью. Ведь я уверена, что Петя загорится этой идеей. Лучше я сначала с Кирой Марковной переговорю.

Рут Вениаминовна заглянула в комнату сына, он ушел.

– Наверное, опять на улицу, – тяжело вздохнула она, – как же трудно бывает с подростками!

Затем она подошла к телефону и набрала номер, ставший привычным в последние годы. Гудок скоро прервался звонким девичьим голосом дочери Теренковых, которая лишь на год была старше Пети.

– Алло!

– Добрый день, Наташенька, маму можешь пригласить к телефону? – спокойно сказала Рут.

– Да, конечно, Рут Вениаминовна, – с готовностью откликнулся голосок – мама!

Когда Кира Марковна подошла к аппарату, Рут рассказала ей об идее мужа.

– Может быть, это поможет сделать так, чтобы наши дети без давления и ссор в семьях перестали бы сидеть на улице? – закончила она.

– Мне нужно поговорить с мужем, – в голосе Киры не было слышно энтузиазма. – Вам не кажется, что это подогреет их подростковую гордыню?

– Простите, Кира Марковна, у подростков скорее не гордыня, а незнание себя и ужасная неуверенность, – возразила Рут Вениаминовна. – Хотя конечно, Вы уже четверых детей определили, а мои все еще растут, но разве я не права? Их показная гордость только прикрывает неуверенность.

– Может, Вы и правы? – помялась Кира Марковна.

– Когда-то я слышала фразу, что гордость – это «вопли выброшенной на задворки личности». То есть гордится тот, кто не знает, за что может себя уважать. А если мальчики начнут выступать, тогда поймут, как мало еще знают и умеют на самом деле. Ведь это не дворовую детвору развлекать. А если на самом деле добьются чего-то, то будут знать, сколько труда за этим стоит…

Женщина не стала больше уговаривать свою собеседницу. Она не хотела результата любой ценой. Тора и другие священные книги учили ее важности права каждого человека на выбор, во что верить и как поступать в жизни.

Кира Марковна отошла от аппарата в задумчивости. Она пошла на кухню, продолжая размышлять об услышанном. Ее память услужливо подбросила слова из Библии, когда Авраам хотел похоронить Сарру «…Сыны Хета отвечали Аврааму и сказали ему: послушай нас, господин наш; ты князь Божий посреди нас;»24 Если бы Авраам не был знаменитым мудрым князем, тогда его слова звучали бы намного менее серьезно для окружающих. И когда Павел писал к Коринфянам: «…Но я думаю, что у меня ни в чем нет недостатка против высших Апостолов…» и дальше: «Они Евреи? и я. Израильтяне? и я. Семя Авраамово? и я. Христовы служители? (в безумии говорю:) я больше…»25 Если бы Павел не обладал прекрасным образованием и не сделал бы так много, то люди, мечтающие унизить или уничтожить его весть, смогли бы сделать это.