– Вот Вы и ответили сами себе на вопрос… – улыбнулся раввин – вернее Вы начали отвечать. Признаюсь честно, не только в христианских церквях есть проблемы. Такие же проблемы и в еврейских общинах. Если бы Вы не признались в том, что есть у Вас, я бы не сказал про наши проблемы – улыбнулся Ицхак Абрамович.

– А в чем тогда разница? – не удержался Давид.

– Думаю, что еврейские общины идут своим путем к Ашему и ищут приближения к Нему, а у народов мира свой путь. Судя по тому, что Вы, молодой человек, мне сейчас рассказали, я вижу, что вы повторяете путь еврейского народа, только по-своему. Петя, ты сегодня меня удивил. Я всегда считал, что христиане не имеют общения с Всевышним и не могут приблизиться к Нему, потому что придумали какой-то синтез из Заповедей Творца и своих языческих обычаев. Но сейчас я думаю, что и среди них есть те, кто ищет путей приближения к Ашему. Возможно, правы были некоторые раввины, теории которых почти все не признавали в нашем народе, что среди христиан тоже найдутся люди, кто пойдет путями Заповедей… – раввин глубоко задумался и замолчал. – Знаешь, Петруш, все что я могу тебе сказать, если ты не будешь учить Тору, тогда не сможешь отличить правду от подделки. Если мы не пытаемся знать характер Ашема, то люди легко смогут нас обмануть, приписывая Ему те или другие качества.

– Понял, учиться, учиться и еще раз учиться… – улыбнулся Петя.

– …Как завещал великий Ленин – смеясь добавил Давид.

– Даже очень злые люди могут говорить умные мысли – кивнул раввин.

– Пап, ты что-то слишком смело стал говорить – улыбнулся Давид – раньше при гостях и детях ты никогда такого себе не позволял.

– Я надеюсь, что наша Софочка уже достаточно большая, чтобы понимать, что можно говорить при чужих, а что нельзя – отец посмотрел на дочь и она молча кивнула, затем раввин посмотрел на Петю и добавил – … а Петя давно стал своим в этом доме и я думаю, что он умеет отличать темы, на которые не говорят в нашей стране.

Петя не все понял из сказанного раввином, но запомнил, что важно обращать внимание на то, какого Бога исповедуют в общине и знать, что говорит Писание о Нем и Его характере, изучая Библию самостоятельно. А еще стоит обращать внимание, кто стоит в центре общества? Если слова лидера принято считать непогрешимой истиной, то это «красный свет» опасности. Ведь это означает, что за этим руководителем уже никого нет… Его мир – это коридор, который заканчивается тупиком, а не тоннель, ведущий к свету.

Подобные «застольные беседы» были часты в их домах, и друзья нередко дополняли ответы на свои вопросы в обоих семьях. Вольности в беседах при ребенке все же не остались без следа. Но к счастью в стране уже повеяло «ветром перестройки» и поэтому родителям Софочки не пришлось дорого платить за их вольнодумие.

Когда Софочка пришла в первый класс, на одном из первых классных часов, учительница спросила у детей.

– Дети, вы знаете, кто такой Ленин?

Поднялось несколько рук, не всем первоклассникам был знаком этот псевдоним. Одной из учениц, поднявших руку была Софочка. Когда учительница спросила ее, девочка бойко ответила:

– Ленин – политический авантюрист!

– Что?! – поперхнулась женщина. Затем добавила – садись, София. Ты не могла бы пригласить в школу свою маму?

Вернувшись домой девочка сообщила, что маму вызвали в школу.

– Я не думала, что из-за тебя меня вызовут быстрее, чем из-за Давида – покачала головой Рут Вениаминовна – а что ты сделала?

– Ничего. Я хорошо участвовала на классном часе – гордо сообщила девочка.

Когда Рут Вениаминовна осталась наедине с преподавателем, та рассказала о том, что было в классе и добавила:

– После ответа Вашего ребенка мне захотелось с Вами познакомиться. Конечно, сейчас в стране намного свободнее, но все же постарайтесь быть осторожнее. Поговорите, пожалуйста, с Вашей дочерью… Свободомыслие не всегда бывает безопасным.

– Да, конечно, – смутилась Рут Вениаминовна – спасибо, что сказали мне, а не позвонили куда следует… Я Вам очень благодарна за это!

Вернувшись домой Рут Вениаминовна поговорила с дочерью о том, что важно иметь мудрость в стране, где преследуется свободомыслие. Можно думать, но совсем не обязательно говорить.

– Доченька, не забывай важного правила: «Молчание – золото», особенно вне дома. Раньше ты бы уже не увидела папу и меня. Нас бы уже посадили в тюрьму на много лет.

– Правда?! – большие глаза девочки стали круглыми от испуга.

– Да, доченька. Раньше за одно слово можно было лишиться жизни. Барух Ашем, что сейчас все же стало намного свободнее. Дома с семьей ты можешь говорить все, что думаешь, но на улице старайся быть осторожнее.

Петя с Давидом раньше умели молчать вне дома, но воздух свободы все сильнее ощущался во всем, и мальчики чаще убегали в места, где говорили о свободе, перестройке и изменениях. Энергия ребят направилась теперь не на концерты и выступления. Теперь они все чаще молчали дома о том, что слышали и говорили на своих «сходках». Ребята прекрасно знали, что родители не поддержат их участие в политике, но со всем пылом юности они теперь переключились на борьбу с существующим строем.

Группа, которую раньше посещал Реувен почти перестала существовать, потому что все, кто имел малейшую возможность, выехали в Израиль. Но Давида и Петю не интересовали сионисты, им были интересны революционеры. В стране назревал переворот и, не успев получить паспорта, парни оказались «на передовой».

Свободно мыслящие люди различных направлений собирались в тихом кафе в почти заброшенной части центрального городского парка.

Давид привык рассказывать старшему брату о своих приключениях, и он очень хотел поделиться, но прекрасно знал, что почте доверять нельзя. Поэтому он начал вести дневник, чтобы когда-нибудь при встрече на Земле Отцов отдать записи брату.

«Мы живем в удивительное время! Каждый день по радио и телевизору только и слышно: «перестройка…, перестройка». Странные люди, зачем нужно было в семнадцатом году рушить то, что веками создавали отцы, чтобы построить нечто выдуманное, неестественное, корявое и непонятное, а потом все перестраивать?

Пару лет, с тех пор как повеяло свободой и в правительстве появились «новые веяния», мы с друзьями собираемся в «стекляшке» – это кафе, имеющее стеклянные внешние стены, за что оно и прозвано «стекляшкой». Цены в кафе невысокие и на пятьдесят копеек можно выпить кофе с одним большим или с двумя маленькими пирожными, а если довольствоваться пирожками, то получается еще дешевле. Но самое главное преимущество этого заведения в том, что, выпив кофе или чай не обязательно торопиться, никто не требует освободить места. Поэтому в стекляшке собирается много разного люда для общения. Мне сообщили, что в «стекляшке» происходит много интересного, встречается немало нестандартно мыслящих людей, и я сразу же пришел сюда. Войдя в зал, я услышал от ближайшего столика, где сидели студенты-философы.

– … Данте нужны принципы; «погляди на них и ступай мимо! – говорит ему Вергилий, когда они проходят мимо людей, которые не оставили по себе памяти на земле, на которых не взглянет Божественное Правосудие и Милость, потому что они были малодушны, не принципиальны»…

– Гордость и любовь – страсти, которые он сам признает за собой, от которых очищается, восходя по уступам Чистилищной горы к Беатриче! Но даже после чистилища, гордость не покинула его… – послышалось за моей спиной в другой группе повествование горделивого молодого человека, который очевидно для всех, пытался оправдать свой любимый порок.

– …Боттичелли – величайший мастер линии. Этим простейшим элементом изобразительного языка он владеет виртуозно… – слышно от двух столиков, составленных вместе, на которых расположились художники и искусствоведы, многие из которых учились в академии искусств, расположенной недалеко от «стекляшки».

– А мне кажется, его образы за очень редким исключением лишены монументальности и драматизма, их преувеличенно хрупкие формы всегда немного условны…. – возражал худощавый парень, с почти женской манерностью.