Турнир прошёл просто отлично. Наша пара одержала победу в одной из номинаций. И вообще наши танцоры выложились на максимум. После награждения был организован банкет. Александр позволил мне пригласить Антона. Не успела я и в гримёрную зайти, он с букетом малиновых розочек догнал меня в коридоре. Неловкий поцелуй в висок. Промахнулся мимо щеки или нет? Цветы были свежие и благоухали до одури, отчего я, сражённая неожиданностью, взяла его за руку и неестественно приторно среагировала: «Как трогательно». Зарево выступило на всём лице от того переизбытка чувств, что заполняли мою душу, и тональный крем не мог этого скрыть.

Мы заняли тихое уютное местечко в уголке зала и начали общаться. Антон выдал все свои секреты со вчерашнего вечера относительно наших танцев, вспоминал, как он растаял от моего пристального и тёплого взгляда и что «это была какая-то магия». Мы разговорились обо всём на свете, о детстве, юношеских мечтах и планах, путешествиях, «Удаче» (так мы называли шоу «Good luck!»), даже шутили, и совсем не пили вина. Когда я призналась, что завтра в четырнадцать часов мы улетаем в Севастополь, Антон загрустил. Я только нашла слова, содержащие в себе маленькую уловку:

– В настоящий момент в Москве мне предложений для сотрудничества не поступало, поэтому нужно возвращаться. Севастополь – чудесный город, и там меня ждёт наш театр.

Ну и что дальше? Антон просил остаться, мы не могли надышаться друг другом. Когда вышли на улицу и направились в «гастрольные» апартаменты, он лишь заглянул в мои глаза, галантно поцеловал руку, крепко обнял и приблизился к Александру, сказав следующее:

– Я у вас прошу украсть Веронику. Она может взять отпуск и не уезжать? – Он сложил перед собой ладони, как бы умоляя Александра, и, выражая подобие обиды, надул нижнюю губу.

Неважно, что бы тот ответил, а я уже еле сдерживалась от победного жеста.

– А с чего бы мне вам доверять, молодой человек? Ника мне как дочь.

Я слегка погладила плечо Александра, и он увидал в моих глазах искорки, затем пламя, считал в них источник вдохновения… Ладно, хватит выдумывать, его не обманешь. Не понимаю как, но он каким-то образом всё-всё понял.

– Вероника, будь осторожна. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. И возвращайся, ты нужна нам.

Я обняла его и поблагодарила от всего сердца, насколько оно вообще было способно на это чувство.

Антон, не теряя ни минуты, сияя как самовар, воодушевлённо шепнул:

– А хочешь увидеть все огни ночной Москвы?

– Видела, и не раз, но не могу отказаться, когда такая компания.

Усталости не было, живость согласия была продиктована скорее желанием быть рядом, потому что он Антон Удальцов, и я с ним. Забрав все вещи из моей комнаты, мы двинулись в мир грёз и тайн шумного мегаполиса.

Когда я уже выбилась из сил и засыпала на его плече в такси, Антон вытягивал завитушку из моих волос, трепетно проводил пальцами по моей холодной руке. Мы вышли в спальном районе, Антон взял чемодан и поднялся со мной на шестой этаж новостройки, где он и жил.

– Добро пожаловать! Располагайся. Прости меня, что так замучил тебя. Вот дурак.

Он усадил меня на диванчик и снял обувь с моих ног, потом показал, где ванная, отправившись готовить чай.

Я разобрала чемодан, почистила зубы и приняла душ, выйдя после в полотенце.

– Тони, у тебя не найдётся пижамы? – Его неописуемо милый взгляд окутал моё тело, будто он видел женские ноги и оголённые плечи в первый раз. Антон протянул мне свою футболку, которая еле прикрывала трусы.

– Ты прекрасна. – Он смотрел то на меня, то на заварочный чайник, заливая в него кипяток. Мне стало неловко, и я прокашлялась.

– С вашего позволения я бы прилегла, мои ножки подкосятся от усталости прямо сейчас, мой рыцарь. – Смех вырвался из меня слишком громким раскатом. Он уронил ложку на пол, когда я начала нарочно падать. Антон подхватил меня на руки и отнёс на кровать, где пожелал «принцессе» добрых снов, и вышел из комнаты, словно бы выдохнув от облегчения. Я была довольна, расплывалась в улыбке. Не верилось, что все последние события происходили в реальности, что всё было так, как случается только в фильмах. Однако я и думать не хотела о плохом. Ведь у всех в жизни рано или поздно наступает белая полоса. Пусть будет рано. Иначе я не выдержу забывать чувства к Кате полжизни. Свежая постель призвала глубокий сон, в котором Катя стучала в окно, по пояс замерзая в наметённом за ночь сугробе.

Сон развеялся, чуть только я заслышала музыку в кухне: Антон уже вовсю кашеварил завтрак и пританцовывал, как актёр в рекламном ролике. Я юрко шмыгнула в ванную, прокричав: «Доброе утро!». Когда же выходила обратно, завтрак аппетитно смотрел на меня, и Антон, играя роль шеф-повара, манерно позвал меня к столу, отодвигая стул. Я протянула ему руку, он лёгким поцелуем прикоснулся к ней губами, что невозможно было упустить шанс потрепать его белокурую шевелюру. Ох и не до завтрака мне было! Этот молодой парень, его энергичность, оптимизм, некая сексапильность и огромная забота зажгли дикий огонь в моём сердце. Я бросилась в его объятия и положила голову на его плечо, укутываясь, как облаком, его пением, что, видимо, было его защитной реакцией, так как после моего жеста, петь он не перестал. Теперь мы танцевали вместе. И меня совсем не смущал тот факт, что мы знакомы всего сутки с небольшим. За один вечер получилось узнать друг друга лучше, чем я узнала некоторых своих друзей за год. Было так просто стоять посреди кухни и смеяться над убежавшим молоком.

Весь день мы провели на ногах, вне дома. Гуляли в парке Горького, ВДНХ, катались на скутерах, бродили по «Авиапарку». Завтра собираемся на каток, на который я давным-давно хотела, а так и не сходила. Тони был всегда в солнцезащитных очках, чтобы лишний раз нас никто не тревожил, всё-таки в Москве уж точно найдутся прохожие, знающие его и, возможно, желающие подойти. Я завидовала сама себе!

Катя мне часто звонила по вечерам, а я словно сама не своя вздрагивала от каждого её звонка. В итоге я решилась ответить ей и рассказать, что встретила давно знакомого молодого человека, и мы очень соскучились друг по другу. Катя как бы искренне обрадовалась, но и лёгкая тень грусти отразилась в её поплывшем взгляде. Я хотела повторять, как сильно люблю её. Но зачем? Главное, что с Матвеем у них всё хорошо.

В этот вечер мы с Антоном запаслись вкусностями и устроились на диване смотреть выпуски прошлого сезона «Удачи». Антон рассказывал обо всём, что происходило за кадром в тот или иной момент съёмки. Я видела в нём почти родного, абсолютно открытого парня, каким он был на экране. Я не могла перестать обнимать его мускулистую руку, всё сильнее прижимаясь к его тёплому боку. Антон глотнул воздуха, подняв глаза вверх, потом закрыл их, и уложил меня к себе на колени. Моя голова лежала на его ногах, и мы смотрели друг другу в глаза. Я резко оседлала его бёдра и поцеловала его, медленно смакуя губы. Его передёрнуло, но глаза были закрыты. Руки легонько придерживали меня за спину, он заправил прядь моих волос за ухо, нашёптывая комплименты моим волосам. Кто-то умирал со смеху за моим плечом. Эхом отзывался тот дьявольский хохот.

Мы лежали на диванчике, Антон был сверху и уже жадно целовал мою шею и декольте. На фоне еле слышались голоса, доносившиеся из телевизора, но мы, можно было подумать, полностью растворились друг в друге. Антон снял с меня футболку, я осталась лишь в нижнем белье, кружевном белом комплекте, купленном накануне в Intimissimi (а что? я готовилась!). Он окинул меня глазами, полными стра… нет, это не страсть, это был страх.

Ночь съедала вечер. В комнате горел один ночник, рассеивая приглушенный свет и создавая (не)нужную атмосферу. Мы мирно спали. Он уложил меня под одеяло и лёг рядом, чтобы не обижать ещё сильнее.

После Антона вызвали на мероприятия. Мне предстоял полный событий день, и я не стала оставаться дома. Мой пункт назначения – ледовый дворец «Алмаз». Именно там находится знаменитая школа Эрики Давыденской «Олимпия». Вот уж сегодня я покатаюсь!