И сейчас, на двадцать шестом году жизни, он уже покорил барона Казира, уничтожив всю его охрану и ополчение. Можно было собирать урожай из соседних деревень. А заодно найти там толкового кузнеца, среди изделий которого чернокнижник хотел подобрать себе новый хороший клинок, так как без меча чернокнижник вдруг ощутил себя каким-то не целостным, будто теперь чего-то не хватало.

Старые ножны с гравировкой огнедышащих демонических собак о двух головах были сняты с пояса. Нет смысла искать другой клинок, который в них идеально подойдёт по размеру. Что он, детская сказка про туфельку что ли? История верно служившего, но, увы, отжившего своё лезвия, была окончена. Этот этап оставался позади, нужно было двигаться дальше.

Подбирать замену прямо с места сражения он сейчас не стал, решил присмотреть по пути у торговцев. А заодно у каждого такого городка должен быть свой чародей-покровитель, с ним-то и можно будет прилюдно устроить дуэль. Чтобы потом народ, из числа не пополнивших своей гибелью его армию нежити, с ужасом бежал и рассказывал о его триумфе, вопиющей жестокости и несказанном могуществе.

И даже на руку, что он потратил немало сил на колдовство в этой битве. Так было гораздо интереснее: посмотреть, что могут здешние волшебники, попытаться расплести чьё-нибудь заклятье ещё на подлёте или умело контратаковать, применяя всё, чему его учили. Мало было завоевать Кронхольд, забрав силой замок. Нужно было ещё хорошенько встряхнуть все ближайшие города и деревеньки.

Яротруск был ближайшим таким поселением на его пути. Городок немаленький, но смотря с чем сравнивать. Высокие чёрные сапоги наружной тугой шнуровки несли чернокнижника неторопливыми шагами по песчаным и каменистым дорогам. Ни телег, ни путешественников в ту или в другую сторону не встретилось. Ленивое начало дня местные встречали без особой суеты.

К удивлению путника, в городке было немало мужчин. Кажется, не все примкнули к ополчению барона, иначе б здесь повсеместно слонялись только женщины и дети. Вид у жителей был понурый, словно они уже заведомо знали, какую судьбу им готовил чернокнижник.

Но при этом никто не обращал на него никакого внимания. Все в простецких рубахах, льняных накидках и курточках, кто-то в смятых пыльных жилетках, кто в епанче приглушённо-зелёного оттенка, словно для лесной маскировки, – видимо, здешние охотники. И никому нет дела до грозного аристократа в дорогой одежде – серебристо-чёрном мундире, мрачных кашемировых брюках и тёмно-фиолетовом с внутренней стороны плаще, подобранном чуть ли не идеально под цвет глаз.

Им не надо было тут же охать, ронять всё из рук, признавая в нём тёмного мага, и удирать прочь. Следовало хотя бы выказать уважение знатной персоне, почтившей их своим присутствием. Бальтазару нравились внимание и поклоны. Эти моменты, когда его умоляли пощадить и сохранить жизнь. Тогда он и вправду ощущал себя властителем душ и судеб, важной персоной, чьи решения влияют на ход движения этого мира.

Вздыхая, женщина несла на своих плечах красное деревянное коромысло с пустыми вёдрами, глядела лишь себе под ноги и едва не врезалась в некроманта. Позади неё вдали виднелся центральный колодец, однако со всех мыслей мужчину сбил звук внезапно распахнувшихся двойных дверей заведения справа, откуда люди дружно вышвырнули голого дворфа, что-то там озлобленно бормотавшего.

Он был коренаст, весьма мускулист, с кожей цвета красной глины и весь блестящий, будто покрытый маслом или потом. С тёмной, оформленной в крупные колосья косичек бородой и также заплетёнными усами, венчавшимися снизу металлическими кольцами. Да и волосы его, оттенка медвежьей шкуры, представляли собой свалявшиеся «стебли» дредлоков, уложенных косматой гривой назад.

– Да сказал же, заплачу чуть позже! – прикрывался голозадый дворф небольшим белёсым полотенцем.

Недовольный бурчащий голос его был низким и кряхтящим, напоминал скатывающийся в горный ручей небольшой камнепад. Широкий нос с округлым кончиком шумно сопел, раздвигая крылья крупных ноздрей. А густые брови, как лохматые гусеницы, и вовсе, казалось, жили своей жизнью. Будто мимика дворфа в чём-то была даже побогаче людской, выписывая в его недовольном настроении невероятные ужимки широкого лица.

– Что б духу твоего здесь больше не было, голодранец! – визгливо кричала на него в дверях статная дама в бордовом платье и тёмно-зелёной накидке на плечах с высоким накрахмаленным воротником, а близстоящий к ней чернобородый мужчина грозил кулаком.

– Никакого понимания о долгах и возвратах! Что за отсталый народ! – причитал гном. – Какие отсталые люди, однако! Сказано им «запишите на мой счёт», значит, верну попозже. Что суетится-то сразу?! Что так нервничать?! – спешно побрёл он прямо так, босяком, по песчаной улочке.

Где-то там, сзади, взвизгнули тонкими голосками гулявшие девчушки-подружки, кто-то шутливо присвистывал и посмеивался, а одна пожилая дама упала в обморок. Так или иначе, появление этого бородача хоть как-то оживило атмосферу уныния, царящего на городских улочках, где все с грустными лицами неторопливо шагали по своим делам.

Бальтазар даже не стал провожать его взглядом. Ещё подумают о нём что-то не то, если он станет тут голых дворфов рассматривать. Но тип был и вправду странный да любопытный. Некромант никогда не был в Яротруске и местных порядков не знал. Да и к чему это всё, если он собирается испепелить и разрушить в щепки эти постройки.

В задумчивости пальцы правой руки коснулись колючего подбородка. Небольшая щетина давала о себе знать, последние пару дней он был слишком занят, чтобы приводить себя в порядок – собирал и вёл отряд на замок местного барона. Мелькнула странная мысль: не заглянуть ли к здешнему брадобрею перед тем, как всех вокруг истребить. Воспользоваться гостеприимством городка, прежде чем здесь останется лишь грузный вой стенающих призраков среди смрадной черноты и инфернальных переливов тлеющих углей.

Чем ближе к центру, тем чаще попадались различные торговые лавки. У одного морщинистого мужчины, что покуривал трубку из вишнёвого дерева, как раз лежали различные мечи и боевые топорики. Он аккуратно разложил их на багряное, в причудливых белых узорах, покрывало. Этот господин с тёмным полумесяцем густой короткой бороды сидел в красной феске на голове и поджидал покупателей на свой товар, прислонившись к стене.

Там путник и остановился, чуть склонившись, и долго выбирал, изучая глазами, что бы такое себе присмотреть. Для подобного городка мечи выглядели слишком уж хорошими, вряд ли местной работы. Бальтазару подумалось, уж не пособирал ли торгаш их по-быстрому с недавнего поля боя, умудрившись попасть сюда другим, более коротким путём, но вооружение солдат барона по большей части уступало качеству этих клинков. Иначе бы некромант уже сам по окончании схватки, да ещё при солнечном свете, присмотрел бы себе какой-то трофей.

– Подходи! Подходи, разглядывай! – маячил перед его глазами жестами простираемых смуглых рук выходец из жарких земель Таскарии, который, видимо, был здесь проездом. – Выбирай, что понравится! Смотри, какой клинок! А вот этот! Вот этот-то как хорош! – тараторил он, мешая Бальтазару сосредоточиться. – Ах, какой тесак! Так мясо будет рубить! Нет? Да ты не торопись, гость! Подумай! Кинжал на пояс возьми. А то, как так, такой путник и без кинжала ходит! – разглядывал он наряд некроманта. – Полдня ещё в городе побуду, присматривай поскорей да бери! Цены низкие, в таких городах мы наценок не делаем, господин. А товар хороший, сам видишь. Глядя на тебя, как в картах вижу, что в оружии такой молодой человек уж точно разбирается.

– А этот эсток в какую цену? – изучал новоявленный барон-чернокнижник красивую гарду в виде вороньего клюва, которая идеально бы подошла к застёжкам для плаща на его мундире. – Хотя нет, с двуручным будет неудобно колдовать, а вот этот фальчион ничего… Или вот, с идеально ровными кромками… Но мне бы полуторный, как был, – вздохнул он, так ничего и не выбрав, и отошёл от торговца.