— Ты сильнее.

— Получается так.

Мы свернули за угол и увидели дверь кабинета с красным крестом в белой окружности. Я постучал. Не дождавшись ответа, нажал ручку и вошел. Назарбаев втянулся в проем вслед за мной.

— Что там у вас?

Кабинет был простеньким, без излишеств. Окно в лицейский парк. Шкафчики с магическими снадобьями. Пара кресел, кушетка. Письменный стол, экран стационарного компьютера. Целитель сидел за столом, уткнувшись в экран. Молодой парень лет тридцати. Аккуратная стрижка-полубокс, белый халат, интеллигентное худое лицо.

— Спарринг, — пояснил я. — Бились на шестах.

— Ясно. — Целитель поднялся и, обогнув стол, двинулся к нам. — Что там случилось-то?

— Удар в грудь, — ответил Мирас. — Шестом.

— И кто разрешает подобные поединки?

— Аристарх Митрофанович.

Цилитель тяжело вздохнул.

Удивления в его глазах — ни на грамм.

— Пострадавший? — кивок в сторону Назарбаева.

— Угу, — буркнул я.

— Таак, — ладони целителя покрылись уже знакомым оранжевым сиянием, только насыщенным и каким-то… теплым. От мужика реально исходил жар. — Посмотрим-посмотрим.

Целитель возложил ладони на грудь моего одноклассника и закрыл глаза. Мне показалось, что на краткий миг веки одаренного стали полупрозрачными.

— Переломов нет, — констатировал мужик. — Трещина в мечевидном отростке. Вторая — в левом пятом ребре. Обширная гематома. Вывих указательного пальца. На кушетку.

Уложив моего одноклассника на ровную поверхность, целитель приступил к выполнению своих обязанностей. Я внимательно наблюдал за происходящим, стоя у окна. Сияние, исходящее от одаренного, перетекло на лежащего ученика, окутало грудную клетку Мираса, его плечи и руки. На меня пахнуло теплым ветерком. Целитель работал сосредоточенно, словно массажистка в тайском салоне. Выполнял надавливающие и разглаживающие движения, добавлял круговые и спиральные приемы, разводил и сводил ладони с растопыренными пальцами. Я заметил тонкие золотистые нити, протянувшиеся от подушечек пальцев целителя к груди Назарбаева.

Сеанс занял около трех минут.

Затем свет пропал.

Целитель открыл глаза.

— Всё? — спросил Мирас.

— Да, можно вставать.

Одноклассник выпрямился.

— Не спеши, — врач подошел к одному из шкафчиков, порылся в выдвижной полке и протянул Назарбаеву крохотный цилиндрик серебристого цвета. — Смажешь вечером этой мазью. Экстракт волшебных трав. Без побочки. Завтра тоже советую применять в течение дня. Ускоряет заживление, купирует боль.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Мирас.

— Топай уже, — врач добродушно помахал рукой. — Побереги себя на выходных.

Дверь кабинета захлопнулась за нашими спинами.

— Почему он не остановил бой?

Я внимательно посмотрел на Мираса.

— Ты ничего не понял, как я погляжу.

— О чем ты?

— Адамсы уже ведут отбор. Присматриваются к тем, кого хотят затащить в клан. Наш Аристарх из рода Апраксиных. Бойцы, которые на протяжении четырех поколений служат клану.

Выходные пролетели незаметно.

После обеда в пятницу мне пришло голосовое сообщение от Тимановской. Девушка проснулась, сгоняла на южную окраину Неома, укрепила заклинаниями чью-то квартиру и вспомнила обо мне. Да так вспомнила, что захотела встретиться вечером, обсудить «рабочие вопросы».

И мы встретились.

После занятий я сходил с Полиной в кафешку, забил холодильник едой на пять дней, предупредил, что вернусь ближе к полудню субботы и отправился на «Ладью Харона». Для этого мне пришлось обратиться за помощью к Сатину. Куратор заявился ко мне в восемь вечера, обсудил последний рейд и порадовал новостью — на выходных заданий не планируется. Я попросил перебросить меня к Нарышкинской пристани. Учитель не стал задавать лишних вопросов, но я понял, что адрес ему знаком.

Я выпал из портала в крохотную сувенирную лавку. Продавщица смерила подозрительным взглядом подростка, уверенно хлопнувшего дверью подсобки и бодрым шагом потопавшего на улицу — в дождь и слякоть. Всё это выглядело странно, но среагировать женщина попросту не успела.

До прибытия парома оставалось пятнадцать минут.

Мне требовалось переждать дождь и лучшим решением виделось здание морвокзала. Именно здесь продавались билеты на паром, один из которых я и поспешил приобрести.

За четверть часа в уме можно перебрать многое.

У меня существенно улучшились отношения с одноклассниками. Особенно — с Мирасом Назарбаевым и Вадимом Троицким. Даже Поль Дюран и Макс Шереметьев теперь относятся к числу моих приятелей. Многие перестали злобно коситься в мою сторону и считать выскочкой. Подозреваю, я набрал очки популярности и среди девушек, но сейчас это не имеет решительно никакого значения. Меня традиционно измучили языки и математика, зато удалось отдохнуть на уроке продвинутой медитации. Особо порадовали факультативы. Стихийная физика поначалу казалась непонятной хренью, но учитель был креативным молодым парнем, обожавшим свой предмет. Пять человек, выбравших эту дисциплину, получили огромное удовольствие от изучения сил, влияющих на реальность посредством праны. Со мной на лекцию, кстати, отправилась эльфийка Микуцкая.

Вторым факультативом мне поставили боевой телекинез. И я понял, что ничего толком не знаю об этом искусстве. По сути, психокинетические навыки означают удаленное воздействие оператора на предметы. Я могу швыряться в противников граблями и палками, но применяю технику скорее для отвлечения, чем в роли реального оружия. Действительно, от летящей палки можно уклониться. Одаренный может выставить щит, блокировать атаку или перехватить предмет с помощью собственных техник. Что мне остается? Упорные тренировки.

Одно дело — швырнуть карандаш во врага. Другое — направить орудие острием вперед, разогнать до убойных скоростей и поразить глаз или шею противника. Оперирование во втором случае должно быть филигранным, поэтому на передний план выходит концентрация.

Выяснилось, что бойцы-телекинетики в третьем поколении ускоряют пули и стрелы, замедляют и перехватывают летящие ножи, обрушивают дома и переворачивают машины. В схватках телекинетики очень опасны. К примеру, я мог вообще не заморачиваться в бою на шестах с Назарбаевым. Учитель сходу предложил три варианта завершения боя. Вырвать оружие из рук противника, нанести удар Мирасу собственным шестом или применить минимальное воздействие, вынудив оппонента раскрыться. Кроме того, ничто не мешало бросить шест, ускорить его и пробить врага насквозь. Нет предела совершенству.

Остаток занятия мы провели, упражняясь с карандашами. Следовало удерживать предмет в воздухе как можно дольше, плавно разворачивать его по вертикали и горизонтали. Чем больше мы тренируемся, объяснил учитель, тем быстрее продвинемся в искусстве и достигнем убойных уровней. Из моей группы, к слову, на факультатив никто не пришел.

Выходя из школы, я пересекся с Кириллом Ефановым.

Недоросль смерил меня неприязненным взглядом, но ничего не сказал. Я уверен, этот урод что-то замышляет. Надо держать ухо востро.

Погрузившись на паром, я тут же отзвонился Сандре. Чернокожая богиня встретила меня на пассажирской палубе, притянула к себе и поцеловала в губы. Мы даже не стали делать вид, что интересуемся рестораном — сразу заперлись в каюте.

Утром в субботу меня разбудил звонок.

Ну, как утром.

В половину двенадцатого.

Обнаженная Тимановская шевельнулась во сне, промурлыкала что-то сладкое и забросила на меня ногу. Я сразу понял, что вырваться из цепких объятий кубинки будет непросто, но звонила сестра.

— Привет, — сказала Полина. — Соня.

— Ага, — я зевнул в трубку. — Что случилось?

— Антикинотеатр.

— Это сложное слово, сестренка. Говори по-человечески.

На том конце провода — тяжелый вздох.

— Забыл, о чем мы разговаривали вчера утром?