Хагрид потрясённо моргал глазами. А Гарри достал из кошелька на поясе белую волшебную палочку и вручил её леснику. Тот махнул ей, и с кончика посыпались яркие искры. Зал снова утонул в аплодисментах.

Хагрид подхватил Гарри. Обнял его и закружил от полноты чувств. Поттер вовремя усилил магией тело, иначе сломанных рёбер ему было бы не избежать.

Через пятнадцать минут в Зале удалось кое-как навести порядок. Все посторонние покинули Хогвартс.

Директор произнёс свою речь и праздничный ужин начался.

— Гарри, это было реально круто! — сказала ему Гермиона, как только он вернулся за стол Гриффиндора. — Долго готовился?

— С того дня, как ты мне указала на Питера, — признался мальчик. — Так что без тебя бы ничего не вышло. Спасибо тебе, Миона. Я у тебя в долгу.

— Не за что, Гарри. Просто убей Лорда, и мы все сможем вздохнуть спокойно.

— Хорошо, Миона, я постараюсь…

Шум на следующий день поднялся в прессе невообразимый. И не только в Британии, но и по всей Магической Европе. Получилось так, что Дамблдор, не успев до конца отмыться от прежнего ушата помоев, угодил в новый. Ничуть не меньший. А то даже и больший. Ведь в прошлый раз большая часть обвинений была ложью. А тут правдой было всё. Причём правдой доказанной, признанной и подтверждённой. Кресло директора Хогвартса под ним не просто зашаталось. Оно ходуном заходило. И Гарри уже не был до конца уверен, устоит ли?

Сириус Блэк пришёл в Министерство Магии через день.

По его делу было экстренно созвано заседание полного состава Визенгамота. Публичное. В котором принимал участие и Гарри, на правах членства от Родов Поттер и Блэк.

Итогом заседания стало полное снятие обвинений, очистка Имени и компенсация за двенадцать лет, проведённых в Азкабане, в размере шести миллионов галлеонов, взысканных с Министерства Магии (и это был тяжелейший финансовый удар по Министерству).

На том же заседании, спасая свою репутацию, Дамблдор инициировал передачу магического опекунства над Гарри Сириусу, на основании тут же обнародованного завещания Джеймса Поттера. Передача опекунства была утверждена.

И в тот же день Гарри буквально затащил Сириуса в Гринготс на ритуал, объединивший Возвращение в Род, Испытание Крови и Испытание Лорда.

Испытание Крови Гарри прошёл вместе с Сириусом, где подтвердил перед Гриммом своё желание передать титул Лорда Блэка Сириусу.

Испытание Лорда Сириус проходил один…

Прошёл, но буквально выполз оттуда и наотрез отказался рассказывать, что же там было, Гарри.

А на выходе их ждала Селестина Сельвин.

Сириус сам достал брачный контракт, заключённый его отцом. И ПОТРЕБОВАЛ его исполнения от Селестины. Та "неохотно" согласилась.

Свадьбу сыграли через неделю. И Селестина поменяла титул Леди Сельвин на Леди Блэк. Главой Сельвинов стал её брат.

Гарри передал все капиталы и имущество рода Блэк Сириусу. Всё до кната. Все сто десять миллионов. Себе оставил только "детские" сейфы Поттеров. Свой и отца. Четыреста тысяч золотом. Сумма совсем не маленькая, но, по меркам Благородных Родов, ни о чём.

Причём сделал это публично. Да ещё и обнародовал завещание Чарлуса Поттера.

Тем самым очень сильно опустил себя в общественном мнении, как удачную партию. Но при том же поднял свою репутацию, как Героя Магического мира.

А вот то, что в тот же день, Гарри через гоблинов совершил сделку по продаже накопителей в Германию на сумму в десять миллионов, которые тут же положил в новооткрытый сейф на своё лично имя, общественность информировать Поттер посчитал лишним.

А уж о том, какие сбережения и какие прибыли у него крутились в магловском мире, не знали даже гоблины. И Гарри это совершенно устраивало.

В то же самое время Сириус уже на правах Лорда Блэка принял обратно в Род Андромеду и Нимфадору Тонкс, проведя их через Испытание Крови.

А ещё, по настоятельной рекомендации Поттера, ввёл в род по полному Ритуалу Принятия десять маглорождённых выпускников Хогвартса.

В результате этих действий Род Блэк с грани исчезновения внезапно перескочил на позицию Сильнейшего Рода Магической Британии. Но сам Сириус оказался надолго выбит с политической арены, поскольку был вынужден вплотную заняться подготовкой и обучением принятого молодняка.

А подготовку от них Гарри потребовал такую, чтобы Боевые Маги и Мракоборцы рядом даже не стояли. Собственно, на это он и отдал Сириусу деньги.

Сам же Гарри закончив с заседаниями и ритуалами (на что он брал в Хогвартсе двухнедельный отпуск) вернулся в школу Магии и Волшебства, наслаждаться беззаботной учёбой в компании друзей.

* * *

— И всё же, — ужасалась Джинни. — Как ты решился отдать целых сто десять миллионов?!

— Это не мои деньги, — в который раз пожимал плечами мальчик. — Это деньги Лорда Блэка. А Лорд Блэк — это Сириус. Так что это его деньги. А чужого мне не надо.

— Но у тебя же теперь ничего не осталось!

— Неправда, — не согласился мальчик. — У меня остались четыреста тысяч. Это очень большие деньги. На них можно всю жизнь жить и не работать. Для большинства волшебников, не относящихся к Благороднейшим Родам, это вообще астрономическая сумма.

— Но сто десять миллионов! Нет, мне тебя никогда не понять.

— Джинни, — влезла Гермиона, которой уже надоели эти стоны. — Ты завещание Чарлуса Поттера в газете читала? Оно в той же статье опубликовано.

— Читала, но там ещё Испытание Лорда пройти надо. А на нём редко кто выживает…

— Ты это говоришь о Мальчике-который-выжил-очередной-раз?

— Согласна, глупость сморозила. Но непонятно, есть ли вообще из-за чего напрягаться… — не сдавалась Джинни.

— Есть, — ответила на это Гермиона. — По данным Магического Вестника за семьдесят шестой год, состояние Поттеров оценивалось как восемьдесят миллионов, плюс Поттер-мэнор и недвижимость по всему миру…

— Миона! — взвыл Гарри. — Я тебя точно прибью когда-нибудь!

— А что я такого сказала? — не поняла та.

— Ты сказала это в Большом Зале Хогвартса! — пояснил он. — Ты только что сдала меня с потрохами всей школе! Теперь твои слова передадут из уст в уста все сплетницы Хогвартса и на меня снова объявят охоту, как на золотой приз! Только-только я сбил с них охотку, и, благодаря тебе, опять всё сначала… Да я за эти два года столько Амортенции в еду получил, что можно было на её продаже состояние вдвое большее, чем я отдал, заработать! — не выдержав, уронил голову на руки Гарри. Гермиона огляделась и с ужасом заметила, как от них расходятся по столам волна шепотков. Тут и там проскальзывало "восемьдесят миллионов" и "Поттер-мэнор".

Ей стало стыдно.

* * *

Уроки Снейпа проходили, как обычно. Ужас Подземелий носился по классу и прессовал студентов. Малфой справлялся и с зельями, и с прессом (хотя Слизеринцев Снейп как и раньше не трогал, особенно-то) на отлично. Как и Гермиона.

Снейп давил и на Поттера, язвил и снимал баллы… Но как-то осторожно, с опаской… Вроде бы и то же самое, но да не совсем…

Зато Невиллу доставалось по полной программе. Но вот сам Лонгботтом был не таким, как в прошлом году. Значительно более спокойным и уверенным. Настолько, что с самого начала учебного года ни разу не взорвал котёл и не вызвал ни одного ЧП. Правда, и зелья ни одно, так как оно должно быть, так и не смог сварить. Получалось что угодно, но только не то, что нужно. Однажды даже Феликс Фелициас вместо Зелья против Угрей сварил. Причём ингредиенты использовал те, что нужны для второго, а не для первого. В тот раз Снейп не ругался и не снимал баллы. Он просто долго, остановившимся взглядом смотрел на пузырьки с готовым зельем и молчал. Дети по звонку из класса сбегали тогда со скоростью, которой не показывали и после самых страшных головомоек от зельевара — странное поведение пугает больше…

* * *

Сегодня Гарри выбрал время побыть в одиночестве. Вся эта шумиха и суета его раздражали и утомляли, так что и одиночные ночные тренировки не слишком помогали.