— Я сказал снять все! — закричал Любимцев, а затем спальня наполнилась мерзким смехом, от которого захотелось спрятаться.

По щекам текли слезы, они душили, внутри всё сжималось еще сильнее.

Медленно я стала расстегивать бюстгальтер, движение — и он полетел к платью. Стараясь прикрыться одной рукой, так же медленно сняла трусики.

— Подними руки, — парень встал и подошел ко мне, словно хищник к своей жертве, — Да, ты красивая, — медленно провел костяшками по шее. К горлу подступил ком, и меня начало мутить от его прикосновений, — Противно? — шлепок, и я падаю от его пощечины на пол, — Это будет моим небольшим трофеем, — снова смеется Любимцев и поднимает мои трусики с пола.

Извращенец!

К реальности меня вернул шум за дверью, я услышала копошение и какую-то возню.

Что происходит?

Парень обернулся на звуки, он тоже все слышал…

— Только попробуй пикнуть, и я тебе задушу, — пригрозил он и ушел в прихожую, проверить, что там происходит.

Я забилась в угол, уткнулась лицом в колени и закрыла уши руками. Меня трясло от боли и страха. В ногах появилась ужасная слабость, отчего я не могла даже нормально двигаться.

Дверь с грохотом открылась, но от этого я еще сильнее сжалась.

Начались какие-то крики, вопли Любимцева, в комнату вбежал незнакомый мужчина в форме и тут же подскочил ко мне. Я была ослаблена, поэтому когда он поднял меня с пола, я снова потеряла сознание и уплыла в темноту…

***

Я резко открыла глаза.

Мне снилось, что я лечу с крыши огромного высокого здания. Вот только упасть я не успела — проснулась.

Спустя пару минут, ко мне пришло осознание, что я жива, более того — нахожусь в больнице…

Голова раскалывалась, все было слишком ярким, и от неприятных ощущений я издала протяжный хриплым стон.

Ко мне тут же кто-то подскочил, и сквозь затуманенный взгляд я узнала в этой фигуре отца.

— Папа, — выдохнула я из последних сил.

— Золотце, ты очнулась! — он тут же взял руку и принялся целовать мои щеки. На его лице появилась сияющая улыбка, — Все позади дорогая! Все будет хорошо!

В палату тут же забежал врач и, отодвинув отца, принялся меня осматривать.

— Что же, проведем пару анализов, и, если всё в порядке — вы сможете поехать домой.

— Спасибо, — пролепетал папа.

Мужчина что-то еще проверил на датчиках и, подмигнув мне, и удалился.

А отец тут же принялся причитать и корить себя.

— Это все мы виноваты, прости нас! Больше я такого не допущу, обещаю!

— Но как… Кто меня спас? — ужасные события прошлого дня обухом отдавались в голове, урывками всплывая в воспоминаниях.

— Это соседка! — воскликнул отец, — Все-таки прекрасная женщина! Она в глазок увидела этого… — отец запнулся от ярости, — Подонка! И то, как он беспардонно зашел в твою квартиру. Поэтому, когда поняла, что вы долго не выходите, вызвала службу спасения.

Я, пораженная смекалкой своей соседки, которую еще даже в лицо не видела, чуть не выпала с кровати.

— Боже, если бы я знал! Ни за что бы тебя не отправил в эту Италию!

Его лицо побагровело от злости.

— Этот проходимец, скот Любимцев! Он за все ответит, можешь мне поверить, дочка, — прошипел, наверное, представляя, как собственноручно его четвертует.

— Папа! — воскликнула я, вдруг вспомнив, что записала часть нашего разговора на видео, — У меня был телефон, в квартире на диване лежал! Вы забрали его?

— Да, вот он, — протянул мне отец руку с зажатым в ней сотовым.

Я быстро выхватила аппарат, надеясь, что видео не удалилось и записалось нормально.

В галерее висело новое видео длительностью двадцать две минуты. На большее телефону не хватило памяти.

Я быстро врубила его, в нетерпении ожидая, когда начнется воспроизведение.

Папа, заинтересованный моей увлеченностью, тоже наклонился и уставился в телефон.

На экране в идеальном качестве красовалось лицо Любимцева, искаженное злобой и ненавистью.

Вот он сидит на кресле, вот соскакивает, приближаясь ко мне. Пара минут и он ходит из стороны в сторону, сознаваясь во всех своих грешках. Еще минута, и он уже у моего живота — почти прямо в камеру говорит о преступлении, которое совершил он, Алена и Оля.

— Господи, Ангелина, что это? — восхищенно, почти с благоговением спрашивает отец.

— Это компромат, папа. Запись нашего разговора, — я повернулась к отцу, заглядывая в его глаза, — Денис не виноват! Его подставили!

— Что же это получается… — отец до сих пор не понимал.

— Макар во всем сознался. И я записала это на видео! Бойков не виноват, ты веришь мне?

Отец задумался.

— Папа!

— Я верю тебе, Ангелина. Верю…

***

Россия встретила нас прохладой после дождя.

Я сладко поежилась от нахлынувших ощущений. Как же я скучала по этому воздуху, по знакомой речи, по хмурым лицам людей…

— Ну что, поехали? — папа выглянул из такси, приглашая меня сесть к нему.

— Да, поехали.

Мама, наверное, уже заждалась нас.

Отец не стал брать ее с собой в Италию, боясь, что там ей станет плохо. Ведь после печальной новости про меня, она слегла с сердцем.

Еще из Флоренции отец позвонил кому надо, чтобы Макара депортировали на родину.

Я же связалась с Борисом и отправила ему видео, с доказательством невиновности Дениса.

— Ты не хочешь с ним поговорить? — спросил он у меня тогда.

— Нет, боюсь он не захочет. После всего, что я сделала… — я вспомнила тот голос, которым Бойков говорил со мной в последний раз.

— Зря ты так. Он тебя любит, несмотря ни на что.

Он попытался сказать мне еще что-то, но я была не преклонна. Я не смогу смотреть ему в глаза, после того, как разбила сердце…

Мы обсудили еще кое-что, и Борис отключился.

А уже сегодня утром он связался со мной и доложил, что Алена и Оля под стражей, и теперь над ними будет суд.

Макара должны были доставить отдельным самолетом сегодня вечером. Он пойдет по другим статьям.

А вот дело Дениса еще не закрыли… Нужно ждать второй суд, и уже там предоставить все доказательства его невиновности.

Отец не пожелал оставлять меня в Италии. Он понял, что там, находясь совершенно одна, я была беззащитна. Решил, что должен быть всегда рядом со мной, а это может быть только тогда, когда мы живем в одном городе. Естественно, родители не переедут во Флоренцию. Так что теперь я снова житель своего прекрасного городка.

Буду работать на концерне под крылом дяди Олега, а потом уйду в декретный отпуск. Отличный план на будущее!

Мы довольно быстро добрались из аэропорта до дома.

Около подъезда меня ждала потрепанная Тася. Видимо, очень спешила прибежать вовремя.

— Ангелина! — закричала она, когда увидела мое тело, выползающее из такси.

Подруга тут же набросилась на меня с объятиями, будто мы не виделись целый год.

— Прости меня, Ангелина! — тут же начала извиняться она, как только оторвалась от моей шеи.

— За что?

— Я не поняла, что Оля — сука! — выругалась Тася, даже не стесняясь моего отца, — Ведь мы все ей рассказывали, а когда ты уехала в Италию, она постоянно звонила мне, выясняла как ты, где ты…

Так вот, от кого Оля узнавала мои адреса, а вслед за ней и Макар.

— Я не знала, что за этим всем стоит она и Любимцев…

Я остановила причитания подруги, не желая слышать про этого му*ака.

— Тася, ты не виновата. Я тоже не догадывалась об их истинной сущности.

— Они причинили тебе столько боли… — чуть ли не плача сказала подруга.

— И подарили много жизненного опыта! Всё, хватит киснуть! Пойдем домой, пить чай.

Я подхватила подругу под локоть и потащила ее в подъезд, пока она не начала снова причитать о моей тяжелой судьбе.

Слушать об этом действительно уже не было сил!

В квартире нас встретила мама. Она долго обнимала меня, осматривала со всех сторон на наличие повреждений. Долго причитала, еще похлеще, чем Тася. Долго возмущалась.