Сегодняшнее утро ничем не отличалось от всех предыдущих, а потому ванную Людмила Марковна покинула ровно через десять минут после того, как в неё вошла.

Уставилась с приоткрытым ртом на стоявшую у окна, уже одетую, Леночку.

Коротенькие шортики такой степени заношенности и припачканности, что, казалось, их не то, что купили в секонд-хенде, а выискали на помойке, очень гармонировали с майкой-алкоголичкой с огромными проймами, из которых вполне могла вывалиться грудь, будь она у юной балерины хоть немного больше, и дыркой в районе пупка.

– А что? – Леночка усмехнулась, заметив растерянность Людмилы. – Это мне Машкина мама выбирать помогла! Последний писк моды! Леди-бомж называется! И стоит этот прикидик, кстати, недешево!

– Лена, ты собираешься в таком виде ехать через весь город? – уточнила Милочка охрипшим голосом.

– Ага, – кивнула, явно довольная нарядом. – А чё такова?!

Подхватила полиэтиленовый пакет, стоявший у ног:

– Ну, я пошла?

– Погоди, – Людмила только сейчас вспомнила, что у неё нет номера телефона ученицы: – Дай мне номер мобильного и забей в память мой.

– Я не беру мобильник, – пожала плечами девушка. – Папка все равно звонить не будет, а вы свой номер запишите. Позвоню из кабинета директора, если представится возможность.

– Но ведь так нельзя! – запротестовала Милочка. – Я обещала Тимуру, что присмотрю за тобой!

– Нечего присматривать, – насупилась девушка. – Сама наворотила – самой и расхлёбывать!

– Как же ты похожа на отца, – Людмила прижала девушку к груди. Попросила: – Ты все же позвони. Я буду волноваться. И если случится что-то неординарное – сразу дай знать. Хорошо?

– Хорошо, – Леночка неловко ткнулась губами в щеку Людмилы Марковны, обозначив поцелуй, – Все! Я побежала! – и выскользнула из квартиры, тихо закрыв за собой дверь.

– Халфина? – директор детского дома, как всегда проводивший лето на даче вместе с воспитанниками, удивленно смотрел на застывшую на пороге его кабинета девушку. – А ты здесь какими судьбами?

– А где мне еще летом быть? – ответила вопросом на вопрос Леночка.

– Как где? – не понял директор. – С отцом, конечно. Дошли слухи, что отыскался твой папаша.

Леночку покоробило от этого «папаша», но она и бровью не повела, не желая демонстрировать недовольство:

– Нашелся или нет – не имеет значения! – и словно желая побыстрее завершить разговор, добавила: – Или вам уже не нужна бесплатная рабсила? Помнится, вечно не хватало младшего персонала. Может, я не в теме и за прошедший год что-то изменилось?

Директор вздохнул, вспомнив о постоянной нехватке нянечек и уборщиц:

– Все по-прежнему. Иди во флигель, где жили в прошлое лето. Займешь свободную койку и догоняй младшую группу. Они как раз на пляж отправились.

– Диана тоже за малявкам присматривает? – решила на всякий случай уточнить Леночка.

– Ну да, – кивнул директор. – Давай, беги. На довольствие поставлю, обед для тебя приготовят. С нашим меню ты знакома, так что деликатесов не жди, – усмехнулся, наблюдая за реакцией бывшей воспитанницы.

Надежд директора, какими бы они ни были, Леночка не оправдала. Не говоря больше ни слова, развернулась и покинула кабинет.

Директор смотрел вслед бегущей по аллее к флигелю Леночке. Вспоминал о том, что весной по детдому поползли слухи о том, что у Халфиной «обнаружился» отец. Вспомнил, как еще зимой из службы по опеке у него затребовали весь пакет документов на Лену Халфину. Как оставили без внимания вопросы, приказав выполнить требование.

И вот теперь, глядя на шорты, явно стремящиеся в помойку, и такой же топик, больше подошедший бы пропитому бомжу, а не юной девушке, засомневался в рассказах о том, что отец Леночки Халфиной явно не беден. Впрочем, все эти нюансы давно перестали быть его проблемой. Хочет работать – флаг в руки! Девчонки, хоть Диана, хоть Леночка, старательные и без их помощи воспитателям и нянькам было бы намного труднее.

***

– Не замедляемся! Крепко держим за руку партнера! Не растягиваемся кишкой на дорожке! Смотрим в сторону моря и к нему же идем быстрым шагом! – Диана, идущая впереди шеренги малышей-трехлеток, вздрогнула, услышав за спиной голос Леночки.

Обычно она замыкала шествие, но сегодня воспитатель младшей группы доверила ей «возглавлять колону». Малыши, впервые вывезенные на дачу, еще не привыкли ходить строем. Их нужно было постоянно подгонять, следить, чтобы никто не отстал, не свернул с тропинки, и, упаси бог, не потерялся.

Конечно, Диана прекрасно справлялась с обязанностями замыкающей! Но сегодня утром нянечка, увидев бледное и чем-то испуганное лицо девушки, забеспокоилась:

– Что с тобой, голубка? На тебе лица нет. Что-то случилось? Опять кто-то «дачи перепутал»?

Эта нянечка была свидетелем приезда Сергея Истомина, и, конечно, в байку о том, что слёзы надул ветер, не поверила. Но лезть в душу нужным не посчитала. Впрочем, Диана вскоре сумела взять себя в руки. Работала как все и как всегда. Разве что улыбка совсем пропала с лица девушки. Разве что стала она еще молчаливее, чем прежде.

– У меня месячные начались, – отчего-то покраснела Диана, отвечая на вопрос нянечки.

– Тю! – махнула рукой женщина. – Нам, бабам, всю жизнь с этим маяться!

– Первый раз, – личико девушки покраснело до самых корней волос.

– А шо ж так поздно-то? – удивилась нянечка. – Лет-то тебе сколько? Четырнадцать?

– Угу, – кивнула, – четырнадцать лет и четыре месяца.

– Ну и ничего, – махнула рукой женщина, – чем позже – тем лучше! Ты только с мужиками теперь поаккуратне будь!

– О чем вы говорите?! – Диана была готова расплакаться. – Не нужны мне никакие мужики!

– У тебя что, никого и не было? – удивилась, словно услышала что-то необычное, нянечка.

– Нет, конечно! – начала злиться Диана, которую заподозрили в ранних половых связях. – У меня есть балет и школа!

– Вот ведь как ваш балет ограждает девчонок от прелюбодеяний, – вздохнула женщина. – А ведь многие из наших, детдомовских, что в интернат были переведены, уже давно с мужиками якшаются. Одна даже родить успела.

– И где теперь она с ребенком? – отчего-то озаботилась судьбой незнакомки и её младенца Диана.

– Да в роддоме оставила! – беззаботно махнула рукой нянька. – На кой ей «довесок» в четырнадцать-то лет? – тотчас поспешила добавить, вспомнив, что Диану и саму когда-то бросила мать: – Мальчишечку сразу и усыновили! Таких маленьких быстро усыновляют! – отчего-то разозлилась непонятно на кого. То ли на себя, то ли на Диану:

– Ладно. Разболтались мы тут и все не по делу. Иди в медпункт, попроси у сестрички таблетку от боли и ваты там, марли. Прокладок нам в связи с возрастом подопечных не поставляют.

Диана кивнула, вставая с кровати.

– И это! – добавила нянечка. – Станешь сегодня впереди, когда на море пойдём! Чтоб на глазах была в случае чего!

Предложить Диане остаться в постели, не пришло в голову ни медсестре, ни нянечке.

***

Через четверть часа после выхода с дачи на песке в десяти метрах от моря были разостланы два марселевых одеяла, служивших подстилкой на пляже для детей младшей группы.

Разделив детей ровно пополам, Диана и Леночка усадили свою половинку на одеяла. Воспитательница вывалила из полотняной сумки формочки для песка, ведерки и лопатки:

– Разбираем, кто что успеет, – усмехнулась, глядя, как потянулись к игрушкам детские ручки. – Не деремся, ничего друг у друга не отбираем, не орем и не ревем! – посмотрела вначале на Диану. Перевела взгляд на Леночку. Приказала: – Смотрите тут, – сбросила халат на песок, – а я пойду искупаюсь.

Песок еще не прогрелся настолько, чтобы позволить детям начать лепить куличики и малыши уселись на одеялах, с тоской глядя на море, где уже купались «взрослые» дети.

– Так, что за очи полные тоски?! – Леночка обвела взглядом свою «половину» детей. – А ну подгребайте поближе к тёте Лене! Я вам сейчас сказку расскажу! Вы ведь любите сказки? – малыши закивали в ответ.