Я уже не пытаюсь встать и, опустившись на пол, просто начинаю крутиться, разворачиваясь как блинчик, пока не становится видно начинку. Или, в моем случае, пока я снова не оказываюсь в одном коротком топе. Мне уже так все равно, что я не чувствую никакого стеснения, оказавшись обнаженной перед старухой.

– Это традиционная женская одежда, – продолжает хихикать Зара. – И тебе нужно научиться носить ее, если собираешься влиться в общество.

– Мне все детство говорили, что и как должна носить девочка, – бреду к резному шкафу. – А я всех этих советчиков посылала в далекое-далекое путешествие, из которого они никогда не возвращались.

В шкафу оказывается множество вешалок. Мой взгляд тут же цепляется за штанины, выглядывающие из-под удлиненной кофты, напоминающей тунику. Их-то я и хватаю.

Зара укоризненно мотает головой, глядя, как я поспешно натягиваю тунику, которая на вид не кажется легкой, но по факту почти не ощущается на теле.

– Белье не забудь, – вздыхает старуха тяжко.

Нижнее белье в этом мире почти не отличается от того, что есть в моем мире. Правда, без всяких излишеств. Поэтому я с радостью влезаю в хлопковые трусики, а затем в шаровары.

– Наконец-то, – выдыхаю с облегчением. – Я, конечно, люблю ходить по дому обнажённой, но это не тот случай. И да, этот наряд мне подходит куда больше.

– Это хитари, – сообщает Зара. – И не обольщайся. Ты не будешь носить это постоянно. Когда соберешься выйти в город, придется надеть рихали, – кивает она на цветастые тряпки.

– Нет, – мотаю головой. – Даже под страхом смерти.

– Не заикайся, – усмехается старуха. – Шевелись, нам надо заняться твоими волосами. Не можешь же ты трясти своими лохмами.

– Почему не могу? Есть какой-то закон, запрещающий…

– Если не хочешь подцепить какую-нибудь дрянь на свои волосы, которая после залезет тебе в ухо и отложит там яйца, то не спорь со мной. А если хочешь получить нового соседа в свое тело, то пожалуйста.

Прикрываю уши ладонями.

– Не хочу.

– Тогда садись, – приказывает Зара с улыбкой. – У нас еще полно дел.

Никогда не разрешайте делать прическу старухе, которая говорит, что у вас совсем нет времени и надо быстрее со всем закончить. Она продержит вас на стуле два с половиной часа.

– Ну вот, наконец ты стала похожа на девушку…

Зара улыбается, глядя на меня через зеркало. Я тоже улыбаюсь, разглядывая замысловатую высокую прическу с завитками по бокам и целой тонной железок, которые скрыты под волосами. Уже чувствую, как к вечеру станет болеть шея от всей этой тяжелой красоты. С новой прической страшно голову резко повернуть.

– …Ладно, идем, – старуха хватает меня за руку. – Надо тебя накормить.

Желудок снова дает о себе знать, поэтому я даже не сопротивляюсь.

На первом этаже Зара дает отмашку охраннику, и тот притаскивает один из столов и ставит его на середину пустого зала.

– Садись, – командует старуха, кивая на деревянный стул. – Я сейчас принесу перекусить.

Мебель выглядит убого. Старая и замызганная. Мне жаль чистую и красивую одежду, но, уверена, Зара меня силой усадит, поэтому приходится самой. Усаживаюсь на край стула и тут же вскакиваю на ноги с коротким вскриком.

– Чего там? – вытягивает Рык шею.

– Заноза, – провожу пальцами по бедру.

– А, ну да, – улыбается охранник. – Есть такое. Для местных это не проблема. Не привыкли они носить такие одеяния, – указывает он огромной ручищей на меня. – А доспех и усиленную защиту ни одна заноза не проткнет.

Славно. Не помню, чтобы вчера видела тут благородных рыцарей в сверкающих доспехах. Скорее, вчерашнее сборище напомнило съезд бандитов с большой дороги всех мастей. От таких только здоровяк типа Рыка и может защитить.

– Вот, лови.

Охранник кидает в меня непонятно откуда взявшейся подушкой. Когда-то она была явно красивой и мягкой, теперь же… Ну теперь я решусь взять ее лишь двумя пальцами и уже точно не стану на ней сидеть.

– Спасибо, – благодарю Рыка. – Но мне и так нормально.

Подушку я все же использую. Провожу ею по сиденью стула в надежде, что она соберет на себя все занозы. Срабатывает. По крайней мере, больше я не вскакиваю с криком.

Зара долго не возвращается, поэтому я могу позволить себе как следует оглядеться и понять, куда же меня занесло.

Это точно трактир. Или таверна. Или, учитывая восточный колорит, то… Как называется аутентичное заведение для приема пищи на востоке? В общем, как бы ни называлось, я попала именно туда. Или сюда.

У дальней стены длинный бар, за которым полки с пыльными то ли от времени, то ли от лени работников бутылки и колбы. Представляю, как обрадовались бы проверяющие из Роспотребнадзора, увидев подобную картину. Радости у них было бы на большую сумму с кучей нулей.

Над потолком висит люстра в виде ветвистых рогов какого-то животного. Красивая. Надеюсь, это просто макет, а не настоящие рога.

– Здоровый был бризон, – улыбается Рык, глядя на люстру. – Говорят, что тетя его сама того… – он проводит когтистым пальцем по шее. – Она у нас крутая.

– Кто? – сглатываю. – Люстра?

– Тетя, конечно. Но ты и сама поймешь, когда пообщаешься с ней немного. Главное, не делай ничего глупого, она этого не любит. Вот на днях Чин, пройдоха такой, решил, что может…

Я уже не слышала охранника, продолжая осматривать люстру. Если это настоящие рога, то я боюсь представить, каким было животное, у которого их забрали. Потому что они не только больше, но еще и наверняка тяжелые. И если старуха сама их добыла, то… Мне стоит быть поаккуратнее с ней.

– …синяк так и не прошел, – смеется Рык. – Чин, конечно, его своими мазюльками маскирует, но разве от внимательного глаза знающего человека такое укроется? Сразу становится понятно, что он тетю расстроил. Она бьет нечасто, но так, что на долгие годы запомнишь.

– Понятно, – киваю.

Рык, довольный своим рассказом, снова замирает рядом с дверью, как изваяние. От двери я, кстати, тоже не в восторге. Не выглядит она как нечто надежное, да и деревянная к тому же. Тут все, кажется, из дерева. Настоящий раз для пожарников. Особенно учитывая свечи на люстре, которые освещают зал. А огнетушителя, понятное дело, нет. Еще один штраф в копилку.

Я продолжаю осматривать помещения, в уме подсчитывая сумму, которую старухе придется выложить за все косяки. За шесть лет работы в общепите глаз у меня уже на такие вещи наметанный. Могу заметить самую маленькую крупицу пыли, падающую на пол. Что уж говорить об огромных крысах, которые…

– Крыса!

Запрыгиваю на стул быстрее, чем успеваю понять, как у меня это получилось. Рык приходит в движения, и животное, метнувшееся под один из столов, замирает, пригвожденное к полу маленьким клинком.

– Жирный, – приближается охранник к своей добыче и поднимает ее за хвост. За пушистый хвост. У крыс бывают пушистые хвосты? – Да ты не бойся, – Рык подходит к моему столику. – Смотри, – вытягивает он руку с мертвой животиной. – Шычаи, конечно, вредные, могут сожрать все запасы еды, но выглядят забавно. У племянницы целый выводок в клетке живет. Она им имена дала и даже научила командам.

Я отдаляюсь от охранника, который без тени сомнения решил, что мне интересно рассматривать паразитов. Но пусть и издалека, все же вижу, что этот грызун отличается от обычных крыс. Морда более тупая, хвост пушистый и шкурка разноцветная. Вполне мог бы сойти за какую-нибудь декоративную зверушку, которую дамы таскали бы в сумочке.

– А ну убери эту дрянь!

Рык прячет руку за спину и пятится к двери.

– Я сколько говорила, чтобы отравы разбросали везде? – ворчит Зара. – Скоро вместо мяса будем жрать этих тварей без соли и специй. И ты будешь самым первым дегустатором.

– А я чего? – мотает Рык головой. – Я ничего, – он отходит к двери. – И вообще они, кстати, могут быть очень питательными…

– Спаси нас от твоих кулинарных предпочтений, – старуха приближается к столу с подносом в руках. – Или хочешь, чтобы девчонка нам тут все облевала?