— Космос большой, мисс Флоренс, — сказал Кенен, и Гедимин удивлённо мигнул — ему казалось, что шум воды должен заглушить слова. — И чего только там нет. Слизняк получил по заслугам, и даже у шерифа нет претензий ни к Джеду, ни к вам.

Джой покраснела.

— Претензий?! Он должен был наградить вас! Мистер Джед сделал за него работу и ничего не получил. Нам даже запретили рассказывать, как всё на самом деле было. Но весь «Сю» знает.

Она провела пальцем по скуле сармата и прошептала ему на ухо:

— Мы хотим наградить вас, мистер Джед. Мы все. Особенно я и Мишти. Мы даём вам приват. Я, она или обе вместе. Никаких денег, мистер Джед. Вы уже за всё заплатили.

Гедимин изумлённо мигнул, повернул голову к самке, — её глаза блестели сквозь белую полумаску. Кенен приподнялся на локте, разворачиваясь к сармату.

— Не вздумай отказываться, идиот! — он говорил по-сарматски, не заботясь о том, что его слышат две «макаки». — Со мной они не стали и за деньги, а тебе предлагают за так!

— Sahasukemu, — отозвался Гедимин и услышал возмущённое бульканье. Не обратив внимания на Кенена — всё равно тот не дотянулся бы до него из дальней ванны — он перевёл взгляд на Джой.

— Мне не надо. А вот Кенен рвётся.

Самка усмехнулась.

— Это он сказал вам отказаться, да?

Кенен возмущённо фыркнул.

— Я сказал ему согласиться! Ну что за идиот на мою голову?! — он снова рухнул на дно ванны, выплеснув половину воды на пол. Гедимин недовольно сощурился.

— Ты знаешь, где достать неисправный дрон? — спросил он у Джой. — А лучше — несколько.

Кенен тяжело вздохнул. Джой оглянулась на Мишти.

— Мы купим вам десяток дронов, мистер Джед, — сказала она и недоверчиво усмехнулась. — Правда не надо?

— Нечем, — напомнил Гедимин, пошевелив хрящевой трубкой. Он успел к ней привыкнуть — выделительная система за два года ему ни разу не понадобилась, а под одеждой новый орган не мешался. Самки, увидев шевеление, прыснули от смеха.

— Это совсем не важно, мистер Джед, — сказала Джой и снова хихикнула. — Вам отрезали только ма-аленькую часть. Она не нужна, чтобы сделать вам приятно. Подумайте ещё раз. Может, не сегодня, — когда-нибудь, когда вы будете в настроении?

«Любопытная самка,» — Гедимин наконец разгадал её взгляд и еле сдержал ухмылку. «Эксперименты по биологии, уран и торий… Тогда чем не подходит Кенен? Он тоже сармат, и он не калека.»

— И пульты управления, — сказал он вслух. — Даже сломанные. Даже от других дронов. Или не от дронов. Сломанные должны быть дешевле… а свалка тут есть?

Джой, содрогаясь от смеха, прижала сложенные вместе пальцы к его губам.

— Нет, мистер Джед. Но мы найдём, чем вам помочь. Мистер Маккензи, да хватит уже плескаться!..

…Кенен терпел долго — пока они, отдыхая после горячего купания, пили чай в вестибюле и угощались пряниками и фруктами (Гедимин хотел отказаться, но ему было неловко), и пока они ехали обратно на базу. Уже войдя в шлюз бывшего корабля, он развернулся и хлопнул Гедимина по респиратору. Сармат растерянно замигал, соображая, удар это или нет, — полноценный удар повредил бы Кенену руку, а хлопок по респиратору никак не подействовал на самого Гедимина.

— Идиот! — выдохнул Маккензи, глядя сармату в глаза. — Тебе что, реактор все мозги выжег?! На ровном месте, бесплатно, сразу две самки…

— Да на кой мне мартышечьи самки?! — взорвался Гедимин. — Были бы нужны — нашёл бы ещё в Ураниуме! А дроны пригодятся на гонках. Я же не могу их купить — законы да Косты…

— Вот бы новый да Коста запретил тупых сарматов, — тяжело вздохнул Кенен. — Сгинь с моих глаз, Джед. Вот что самки в тебе находят?!

…В реакторном отсеке кто-то был — люк был прикрыт не так, как это обычно делал Гедимин. Сармат, насторожившись, вошёл в шлюзовую камеру — и тут же, натянув поперёк выхода защитное поле для удержания воздуха, рывком открыл внутренний люк. Обернувшийся к нему Иджес растерянно мигнул.

— Атомщик? А как я не заметил?

Облегчённо вздохнув, Гедимин вошёл в отсек и закрыл обе створки.

— Что ты тут делаешь? — спросил он, глядя на Иджеса, устроившегося в кресле оператора. В отсеке ничего не изменилось — сармат ни к чему не прикоснулся, хотя сидел тут не менее четверти часа.

— Зашёл, пока тебя не было, — Иджес заметно смутился. — Думал, смогу войти туда…

Он кивнул на закрытый люк активной зоны. Гедимин мигнул.

— Зачем?!

— Хочу понять, что в этом такого, — механик неопределённо шевельнул плечом. — Такого, что тебя отсюда на лебёдке не вытащишь. Никак не доходит. Думал, тут будет понятнее.

— Иджес, ты же сам механик, — тихо сказал Гедимин, растерянно глядя на сармата. — Механик и изобретатель. Что тут непонятного?!

— Линкен и Хольгер понимали, — сказал Иджес, выбираясь из кресла. — И Константин, хоть вы и не ладили. А я не могу. Может, в другой раз…

24 сентября 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Гедимин выложил на верстак шесть миниатюрных золотистых корпусов с торчащими наружу серебристыми проводками.

— Всё по списку, — сказал он. — Наконечники пусть делают сами. Это «ириен», взорваться не должен.

Иджес хмыкнул.

— И когда ты всё успел?! — он недоверчиво покачал головой, сгребая корпуса миниатюрных двигателей в открытую нишу скафандра. — Не жалко было ипрона?

Гедимин пожал плечами.

— Зачем он мне? Реактор построен, новых мыслей нет…

В наушниках раздался ехидный смешок.

— Не переживай, Джед. Скучать я тебе не дам, — сказал Кенен. — Бери Иса, инструменты и топай в рубку. На космодроме барк зацепил землю крылом, порвало надвое. Посмотри на месте, что можно собрать из кучи металлолома.

«Tzahasulesh,» — беззвучно выдохнул Гедимин. Ехать на космодром по такому заданию ему совсем не хотелось. Развалившийся надвое барк — это была работа минимум на неделю для нескольких бригад, а это значило, что выгруженный вчера плутоний заталкивать в синтезирующий реактор придётся по ночам. Сармат мог выдержать несколько суток без сна, но чем дальше, тем меньше ему это нравилось.

…Когда ремонтники приехали на космодром, вся стояночная полоса была занята медицинскими глайдерами. Часть уехала быстро, остальные стояли, подсвеченные красными маячками, пока их бригады обсуждали что-то с шерифом в кольце «копов» и «федералов».

— Катастрофа, — услышал Гедимин, проходя мимо. — Закрыть космодром…

Ближайший гравитационный батут был оцеплен полицейской лентой, и тягач тащил барк, направляющийся к Земле, к дальнему сооружению. «Пока не закрыли,» — отметил про себя Гедимин, переводя взгляд на обломки барка, рассыпавшиеся по трём полосам. Людей — и живых, и мёртвых — уже извлекли, но грузовые трюмы ещё были заполнены, и даже разрушенный корабль заметно перекашивало — именно на то крыло, которым он чиркнул по земле на посадке. «Вот мартышки,» — с вялой досадой подумал сармат. «Так и есть, куча металлолома. Полторы недели, не меньше…»

…В полвосьмого вечера Гедимин посмотрел на остатки барка, закреплённые внутри передвижного ангара, покосился на часы и махнул рукой.

— Иди за тягачом, — сказал он Иджесу, спускаясь по стене ангара.

Отослав ремонтников под купол, он остановился на площадке, задумчиво глядя на космодром. Кислорода хватало — было ещё полтора баллона, Иджес пока не вернулся, а оставлять его одного с тячагом и ангаром Гедимин не хотел.

Медики давно уехали, оцепление сняли, только за ограждением, в стороне от прохода, прикрытого защитным полем, стоял бронированный глайдер «федералов», а рядом с ними чего-то ждали двое «копов» в тяжёлых экзоскелетах. Гедимин опасался, что они привяжутся к сарматам, но ремонтники прошли мимо них, отделавшись дежурной проверкой личности. «Им не мы нужны,» — думал сармат, отворачиваясь от «копов» и переводя взгляд на мигающую красными огнями площадку на юге космодрома. Мигало там как-то странно — будто из четырёх стандартных площадок на ходу собирали одну, но очень большую.