— Я не так люблю многоножек, — отозвался химик. — Вообще мы думали, что вы сейчас в отсеке Кагета, с новыми животными.

— А, вот зачем вы пришли, — сказал Ассархаддон. — Нет, отсек ещё не вполне готов. Животные должны привыкнуть к новому месту. Но вы правы, что интересуетесь кагетской фауной. Редкое многообразие видов…

Зелёный Пожиратель снова «обнюхал» руку Гедимина и, не найдя ничего радиоактивного, отполз назад и опустил голову к земле. Сармат несколько секунд смотрел на него, а потом взял ещё один обломок из контейнера Ассархаддона и выпрямился, подняв кусочек металла на вытянутой руке. В наушниках послышался смех.

— Дрессировка беспозвоночных? У вас возникают странные идеи, Гедимин!

Он отстегнул опустевший контейнер и бросил его наземь. Ближайшие Пожиратели оживились и начали ощупывать ящик, запачканный радиоактивной пылью. Один из них погрыз край, заляпав контейнер тягучей «слюной».

— Чистейший флоний, — Ассархаддон, подняв контейнер, рассматривал плевок. — Даже жаль выбрасывать, но…

Размахнувшись, он кинул ящик в скопление многоножек.

Что-то прикоснулось к лицу Гедимина, частично заслонив лицевой щиток, и сармат удивлённо мигнул — на нём, опираясь последней парой ножек на ступню, а всеми остальными вцепившись в неровности скафандра, висел Зелёный Пожиратель. Он уже перекинул переднюю часть тела на плечо сармата и теперь втаскивал последующие сегменты, завиваясь спиралью вокруг вытянутой руки. Вот хвостовая часть осталась без опоры, ещё один рывок — и челюсти Пожирателя сомкнулись на кулаке Гедимина.

Давление было сильным, даже болезненным, — многоножка сжала пластины брони, вдавив их в палец. Сармат приоткрыл ладонь, позволив Пожирателю взять радиоактивный обломок.

— Гедимин, ты цел? — встревоженно спросил Хольгер. Он держал Пожирателя за хвостовой сегмент, свисающий с руки сармата, но существо никак не реагировало на слабые подёргивания.

— Не трогайте его, — сказал Ассархаддон. — Гедимин, разожмите ладонь. Пусть он убедится, что больше ничего не осталось. Вот так…

Пожиратель, расслабив тело, шмякнулся под ноги сарматам и, не успели они и мигнуть, встал на ножки и резво пополз к сородичам. Гедимин неуверенно усмехнулся.

— Животное-дезактиватор…

— Скорее, животное-дозиметр, — сказал Ассархаддон, отряхивая руки. — Великолепная чувствительность. Они реагируют на перепады фона в считанные микрорентгены и вскрывают стальные контейнеры, если положить туда миллиграмм радиоактивного вещества. Биоблок даже предлагал использовать их как детекторы утечек в реакторных отсеках. Если бы не их смертельный яд…

Он с сожалением покачал головой и жестом позвал сарматов на выход.

Уже у входа в шлюзовую камеру Гедимин оглянулся. Он ожидал, что Пожиратели, убедившись, что у чужаков нет ничего радиоактивного, забудут об их существовании. Но многоножки, развернувшись в их сторону, продолжали шевелить усиками, и выросты на их теле слабо поблескивали, будто перемигиваясь.

— Вас заинтересовали flonesh? — с лёгким удивлением спросил Ассархаддон, когда сарматы вышли из шлюза, и их скафандры были очищены и от возможных инопланетных бактерий, и от радиоактивной пыли.

— Они странные, — сказал Гедимин, оглянувшись на вольер. — Умеют координировать действия. Их интеллект проверяли?

Ассархаддон весело хмыкнул.

— Подозреваете их в разумности? Многие животные успешно взаимодействуют. Тесты — стандартные тесты для беспозвоночных — конечно, были проведены. Ничего неожиданного, Гедимин. Это просто животные.

Двое сарматов возвращались обратно через отсеки Энцелада и Венеры. Глядя на проносящиеся мимо обзорных окон тени, Гедимин вспоминал немигающие взгляды многоглазых Пожирателей и странную дрожь их усиков. «Они излучают омикрон,» — думал он. «Зеленоватое свечение… Да, так и есть. Значит, должна быть и сигма. Интересно, если войти к ним и убрать пластины, что-нибудь почувствуешь?»

30 июня 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

Гедимин тяжело вздохнул и навалился грудью на заскрипевший стол.

— Я уже месяц сижу без дела, — он угрюмо смотрел на свои руки. — Когда меня выпустят?

Хольгер сочувственно погладил его по плечу. Сам он уже две недели назад распрощался с медотсеком и больше туда не приходил. Гедимина отпустили только этим вечером, и то он не был уверен, что завтра его не вытащат обратно.

— Им что, уже не нужен реактор? — спросил самого себя ремонтник. — Я хочу работать…

Константин, посмотрев на что-то над его плечом, резко ударил сармата по локтю. Тот, сердито фыркнув, отодвинул руку.

— Вы здесь, — сказал Ассархаддон, проходя между шарахнувшимися охранниками и занимая свободное место. Там должен был сидеть Линкен, но его не было — уже больше месяца он не появлялся в столовой, проводя полные сутки в кратере Кеджори.

— Где ещё мне быть? — фыркнул Гедимин, глядя на свою ладонь.

— Медики говорят, что вы полностью восстановились, — Ассархаддон, будто не заметив ни грубого ответа, ни сердитого шипения Константина, спокойно рассматривал ремонтника. — Что ж, это хорошо. Завтра утром спускайтесь в цех синтеза. Четыре плутониевых реактора были введены в строй на той неделе. Осмотрите их и ознакомьтесь с отчётами операторов. Если справитесь до отбоя, поднимайтесь к полигонным шлюзам «Койольшауки». Возможно, мы там пересечёмся. С отбоем я покину «Гекату», вечером мы уже не встретимся. Днём я обдумаю, куда вас можно отправить.

Гедимин мигнул.

— Раньше ты давал поручения через охрану или передатчики.

— Как выяснилось, это не всегда надёжно, — сказал Ассархаддон. — С ядром проекта я предпочту беседовать лично. Поднимайтесь к шлюзам, там мы поговорим без помех.

Он встал из-за стола, и стена охранников снова сомкнулась за ним. Сарматы переглянулись.

— Ядро проекта, — пробормотал уязвлённый Константин. — Меня он на личные разговоры не вызывает.

— Целее будешь, — покосился на него Хольгер. — Мне вот не нравится, что он глаз не спускает с Гедимина. Что за новые планы?

Гедимин пожал плечами.

— Константин, ты помогал им с реакторами? — спросил он. Северянин качнул головой.

— Впервые слышу.

— Надо посмотреть, что там. Четыре сразу… — Гедимин настороженно сощурился. — Надеюсь, там ничего не напутали.

01 июля 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката» — кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

Зал управления был один на все реакторы, синтезирующие плутоний. Длинное помещение в форме полумесяца — выпуклой стороной к отсекам, вогнутой — к ещё не изрытым лунным скалам — было разделено защитными экранами; сейчас они погасли, и Гедимин мог видеть все показатели на всех мониторах. Он смотрел и едва заметно улыбался.

— Ну? — Хильда нетерпеливо толкнула его в бок. Сармат медленно кивнул.

— Хотели позвать тебя на запуск, — смущённо сказала Хильда. — Но ты вроде болел…

— Звать надо было Константина, — отозвался Гедимин. — Он — специалист по графитовой схеме. Это его реакторы.

— Ты их неслабо доработал, — напомнила самка. — Тут всё по твоим чертежам.

К шлюзам, выходящим на полигон «Койольшауки», Гедимин добирался с довольной ухмылкой и воспоминаниями о самом первом плутониевом реакторе Ураниум-Сити. Уже у поверхности в памяти всплыл тяжеловодный каскад и тот злополучный взрыв… Гедимин перестал ухмыляться и усилием воли заставил себя думать о планах Ассархаддона. «Придумал он, куда меня отправить, или нет? Надоело сидеть без дела. Если он опять улетит, я тут от скуки сдохну,» — он досадливо сощурился в иллюминатор. «Крыло отобрали, бур отобрали, прожигатель отобрали…»

Он вышел на платформу, протянувшуюся вдоль главных шлюзов полигона, и растерянно огляделся. У одного из огромных люков маневрировал тягач, недавно доставивший в «Койольшауки» что-то очень большое и тяжёлое. За ним Гедимин увидел охранников в знакомых экзоскелетах — два «Фенрира» ждали кого-то у входа в шлюз.