— Скоро привезут руду с Ириена? — спросил он у охранников «главного входа». Те озадаченно переглянулись.

— Ты про барк с Сатурна? Да кто его знает…

— Спроси у Ассархаддона, — вмешался другой охранник, жестом приказав остальным молчать. — Его барк, его руда, перед ним они отчитываются.

…Гедимин, выбравшись из-под душа, привычно выглянул в санпропускник за новой одеждой и наткнулся на двоих сарматов-медиков. С ними приехала самоходная тележка, нагруженная кровесборниками и беспроводными датчиками.

— Обычная проверка, — пояснил медик, прикрепляя к руке Гедимина кровезаборник, а к груди — один из датчиков.

— А, — сармат вспомнил еженедельные проверки на эа-мутацию. «Разумная практика. Хорошо, что от неё не отказались,» — подумал он, отгоняя мысли о том, что три выходных в году тоже были разумной «практикой» — и отменять их не стоило.

— Подожди, — второй медик жестом попросил сармата наклонить голову и прикрепил ещё один датчик к его виску. Гедимин удивлённо мигнул, оглянулся на других проверяемых, — он не ошибся, у них не было никаких датчиков на голове.

— Это зачем? — спросил он. — Почему только для меня?

— Насчёт тебя были указания, насчёт них — нет, — отозвался медик и тут же куда-то заторопился. Гедимин проводил его удивлённым взглядом — вроде бы сармат занимался обычной работой, собирал, как положено, датчики, но делал это слишком поспешно и суетливо.

— А, порядок. Давай сюда, — второй медик отобрал у ремонтника всё, что выдал первый. — Одевайся.

— Проверка мозга, — хмыкнула, догнав сармата на выходе, Хильда. — Всё правильно, атомщик. Мы работаем руками. Кому интересны наши мозги?! Ты — другое дело.

Гедимин смутился.

— Много мозгов надо, чтобы давать указания… Тогда бы лучше язык проверили, — проворчал он.

…Хольгер пришёл в столовую последним, грохнулся на стул, едва не опрокинув стол небрежно опущенным локтем, угрюмо посмотрел на Гедимина и поморщился.

— Много бесполезных опытов и пустая трата реагентов. Мы копаем не туда, атомщик.

— Вы перебрали все варианты? — спросил сармат. Хольгер несколько секунд молча смотрел на него, а потом тяжело вздохнул.

— Это органическая химия, атомщик. Ты представляешь, сколько там вариантов?!

— По-моему, тебе пора отвлечься, — покачал головой Константин. — Заняться другой работой, а эту отложить. А ещё лучше — положиться на разведку. Пока вам не привезут образец, вы ничего там не накопаете. Мы всё-таки не люди.

Линкен презрительно фыркнул.

— И что, Хольгер глупее какой-то северянской самки?!

Охранники вокруг стола зашевелились, поспешно расступаясь.

— Все в сборе, — Ассархаддон остановился между Гедимином и Линкеном, посмотрел на сарматов и одобрительно кивнул. — Да, Константин, вы правы. А вот я этого не учёл. Завтра утром я буду ждать вас троих — Константина, Гедимина и Хольгера — на выходе из жилого блока.

Сарматы настороженно переглянулись.

Передатчик на руке Ассархаддона издал короткий гудок. Куратор посмотрел на экран и перевёл взгляд на Гедимина.

— Вы сегодня утром отказались работать? Это правда?

Сармат поискал взглядом Стивена Марци, — охранник исчез в толпе, надёжно спрятавшись за спинами других экзоскелетчиков. «Так вот для чего этого бабуина ко мне приставили…» — Гедимин недобро сузил глаза, но всё же ответил:

— Я не отказывался работать. Сегодня день смены дат. Даже макаки из-за этого давали нам сутки отдыха. А ты — нет.

Ассархаддон озадаченно мигнул.

— Гедимин, если вы устали, я всегда готов дать вам сутки — и даже неделю — отдыха. Никакой смены дат для этого ждать не нужно. Достаточно сказать.

— Остальным ты тоже готов дать неделю отдыха? — Гедимин кивнул на ближайшего к нему сармата — Хольгера — и тот подался назад и слегка нахмурился.

— Зачем мне такая неделя? Я не могу прервать эксперименты…

— А у меня испытания, — вставил слово Линкен. — Мы отдыхали два месяца! Атомщик, ты не заболел?

Гедимин досадливо сощурился и махнул рукой.

— Я не устал.

Ассархаддон несколько секунд смотрел на него, ожидая продолжения фразы.

— Значит, вы считаете, что традиция свободных дней…

— Это была хорошая традиция, — буркнул Гедимин. — Самая полезная из них.

— Что ж, я услышал, — Ассархаддон слегка наклонил голову и поднялся из-за стола. — Над этим надо подумать. До встречи…

Дождавшись, когда куратор выйдет из столовой, Линкен сжал пальцы в кулак и несильно постучал по плечу Гедимина.

— Атомщик, знай меру! Ты ему, конечно, нужен, но он и передумать может.

— Я не сказал ничего обидного, — хмуро отозвался ремонтник. — Он сам — сармат. Мог бы сообразить, что мы не механизмы. И даже механизмы изнашиваются от постоянной работы.

— Напросишься ты когда-нибудь, — покачал головой Константин. — Будет тебе вечный отдых… Идём спать, тески. Завтра наверняка будет много суеты.

02 января 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката» — кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

Сигнал подъёма задребезжал в обычное время; Гедимин, собираясь на работу, слышал сквозь тонкую дверь, как открывается люк Вертикали. «Интересно, для кого? Нас ведь обещали ждать на входе…» — думал он, проверяя инструменты. За последние две недели они ему ни разу не понадобились, но куда его отправят сегодня, он не знал.

Их действительно ждали на входе — но по эту сторону люка. Когда Гедимин вышел, он увидел Ассархаддона, с любопытством наблюдающего за тем, как двое его охранников открывают шахту Вертикали. Нижняя крышка по-прежнему была опущена; сарматы возились с верхней. Гедимин мигнул.

— Мы что, поедем вверх? — вырвалось у него, и он тут же вспомнил о хранилище ирренциевой руды — единственном «верхнем» помещении, которое он знал. — На склад? Туда привезли руду?

Ассархаддон перевёл взгляд на него и едва заметно усмехнулся.

— Нет, Гедимин. И до июня завоза не будет. Сейчас мы слишком далеко от портала. Земля, к сожалению, движется, и Луна — вместе с ней. Никакого внимания к нуждам Ядерного блока…

Гедимин уловил насмешку и обиженно замолчал. Из своей комнаты вышел Хольгер, и Ассархаддон повернулся к нему, поднимая ладонь в приветственном жесте.

— Я принёс вам новый объект работы, — он протянул химику два небольших блестящих предмета. — Расходуйте по вашему усмотрению. В каждом образце пятьсот граммов.

«Хорошая, должно быть, плотность…» — Гедимин перевёл взгляд на маленькие бруски — толщиной в сантиметр, длиной и шириной — всего по пять. Один из них был золотистым, другой — светло-серым с зеленоватым отливом. Через секунду сармат понял, на что он смотрит, и изумлённо мигнул.

— Ипрон и кеззий?! Откуда вы их…

Он осёкся, вспомнив, сколько ипрона и кеззия пошло на его собственный скафандр. «Хорошее снабжение. Очень хорошее снабжение. И всё-таки интересно…» — он перехватил взгляд Ассархаддона и обнаружил, что тот усмехается.

— Я знал, что это вас заинтересует, — кивнул куратор. — Работать с образцами будет не только Хольгер, но и вы с Константином. Я бы хотел, чтобы вы обдумали возможное применение этих веществ… для вашего реактора, ирренциевых снарядов или другого оборудования. Tzataitzki?

Он повернулся к охранникам, оставившим в покое открытый люк.

— Tza! — вскинул руку один из них. Ассархаддон подошёл к Вертикали, привычно закрепил на броне страховочные ремни и поманил к себе сарматов.

— Поднимайтесь сразу за мной. Небольшая экскурсия по производственным объектам. Ближе к концу маршрута передам вас Исгельту — проводит до лаборатории. О работе сегодня речи не идёт, так что осматривайтесь и удовлетворяйте любопытство.

Через несколько минут сарматы выходили из пустого коридора с бронированными стенами, закрученного в незамкнутую спираль, — прямо к гермоворотам, пестреющим предупреждающими знаками. Гедимин уже привычным жестом проверил, на месте ли ипроновые пластины, и прикрыл глаза тёмным щитком.