Гедимин недоверчиво посмотрел на него. «Был? И его пустили гулять? Непохоже на местных медиков…»

— Вместе пойдём, — угрюмо сказал он. — И если это от омикрона — прослежу, чтобы ты в лабораторию не удрал.

Хольгер хмыкнул.

— Давно ли ты обеспокоился безопасностью, атомщик? То брал ирренций голыми руками, то шарахаешься от красного пятнышка…

Гедимин сердито фыркнул.

— Я — это я. Мои ожоги — мои проблемы, — он потёр внезапно зазудевшую ладонь. — А ты думай о себе. Отведу тебя завтра в медотсек. Куда твои охранники смотрят?..

04 марта 37 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

Управляющие стержни замерли в верхней точке подъёма, и «реакторная яма» наполнилась синевато-зелёным светом. Гедимин молча вскинул руку в приветственном жесте — это уже вошло у него в привычку — поправил пластины на висках и, несколько минут пронаблюдав за изменениями показателей на щите управления, пошёл к лестнице. Реактор снова работал; автоматика следила за ним исправно, и сармат уже почти не волновался, оставляя установку включённой на всю ночь.

До конца смены ещё было время, но Гедимин не стал задерживаться в лаборатории. Пройдя обычную дезактивацию, он вышел из отсека и, на секунду задумавшись, свернул от привычного транспортного туннеля в сторону — к ветке, ведущей к Биоблоку и Химблоку. «Встречу Хольгера на станции,» — думал он. «Вчера с ним было неладно. Если опять так же — сразу поедем к медикам.»

На платформе он оглянулся через плечо — все трое охранников куда-то пропали, видимо, пошли привычной дорогой и не заметили пропажи охраняемого. «Да ну их,» — решил Гедимин, секунду поколебавшись — не пойти ли на поиски? «Пользы от них всё равно никакой.»

Хольгер, вышедший из коридора чуть позже толпы лаборантов и незнакомых Гедимину химиков, остановился и изумлённо мигнул. Красная полоска по кромкам век стала за день немного шире и ярче, и при резком вдохе сармат поперхнулся и закашлялся.

— Hasu, — прошептал Гедимин, крепко хватая его за плечо. — В медотсек. Будешь вырываться — понесу под мышкой.

Хольгер усмехнулся.

— Ладно-ладно! Как хочешь, атомщик. Хотя пятна уже совсем светлые… Ладно, не волнуйся. Надо же было так тебя напугать… — он сокрушённо покачал головой.

— И опять ты без защиты, — Гедимин смерил его недовольным взглядом. — А где твои охранники?

— Там же, где и твои, наверное, — отозвался химик. — Отпустил их немного раньше. Химия им всё равно неинтересна.

Они вышли из вагона там, где на карте были указаны ближайшие подходы к медотсекам, и Гедимин озадаченно огляделся по сторонам. С этой стороны он никогда не подъезжал… и вообще его, по большей части, сюда привозили в бессознательном состоянии.

— Ну и лабиринт, — сказал Хольгер, изучая схему на экране смарта. — Нам направо — и до третьего люка.

Гедимин кивнул. Пометки и указатели на стенах были, но, кажется, медики делали их под себя, — сармат ничего не понимал.

В запутанных коридорах было пустынно. Единственный филк-санитар, попавшийся на дороге, испуганно глянул на сарматов и махнул рукой, указывая направление. Они, как понял Гедимин, забрели куда-то в сторону, к служебным помещениям, закрытым на кодовые замки. Сармат приглядывался к ним, разыскивая люк сквозного прохода, но попадались только обычные комнаты. Одна из них была приоткрыта; света не было, но какой-то шорох изнутри доносился. Гедимин прошёл было мимо, но Хольгер дёрнул его за руку.

— Слышал? — он кивнул на открытый отсек. — Кто там роется без света?

Гедимин остановился и прислушался.

— Верно, — нехотя признал он — отвлечение на каждый шорох не входило в его планы, но эти звуки были слишком уж странными. — Кто-то скребёт ногтями по обшивке. На полу… да, где-то внизу, на полу.

Сарматы переглянулись. Хольгер, включив фонарь, заглянул в отсек. Луч света пробежал по полу и упёрся в аккуратно сложенные штабелями контейнеры. Шорох ненадолго притих, затем невидимое существо снова закопошилось, так и не показавшись на глаза. Гедимин настороженно сощурился.

— Эй, кто здесь? — громко спросил он. Всё тот же шорох был ему ответом.

— Я посмотрю, — Хольгер, незаметно обойдя его, с фонарём в руке шагнул к ящикам. — Может, нужна помощь. Или просто робот-уборщик застрял в узкой щели.

Гедимин ухмыльнулся было, но тут же, вздрогнув от неприятного воспоминания, шагнул следом.

— Стой!

Его крик слился с коротким возгласом Хольгера, перешедшим в сдавленное шипение. Сармат, нагнувшийся над чем-то, лежащим на полу, медленно выпрямился. На его руке, вцепившись крючковатыми челюстями, висела двухметровая многоножка, и светящиеся волоски по всему её телу нервно подёргивались. По скользкому рукаву медленно стекали, падая на пол, тёмные маслянистые капли.

— Гедимин…

Хольгер, пошатнувшись, рухнул на ящики. Зелёный Пожиратель, придавленный его телом, выпустил руку, но вцепился, куда пришлось, — тело сармата дёрнулось, и он слабо застонал. Гедимин подхватил его, ударом кулака сшиб на пол Пожирателя — «червяк», скользнув челюстями по бронированной перчатке, уже без сопротивления упал и свернулся в панцирный клубок. Он был здесь не один — штук пять сегментированных тел блестело в свете упавшего фонаря, переползая друг через друга и приподнимаясь в поисках выхода из-за штабелей ящиков. Гедимин пинком отшвырнул свернувшегося Пожирателя в угол, подавив желание растоптать ядовитую тварь, и посмотрел на Хольгера. Сармат был в сознании, глядел на Гедимина помутневшими глазами и силился улыбнуться.

— На редкость дурацкая смерть, — прочитал ремонтник по слабо шевелящимся губам. — Жжёт изнутри…

Гедимин рывком вытащил Хольгера наружу и посадил у стены; сармат обмяк, свесив голову на грудь. Пожиратель уже добрался до порога и высунул плоскую голову наружу. Его ветвящиеся усики жадно трепетали. «Ищет Хольгера,» — понял, передёрнувшись от омерзения, Гедимин. Снова отвесив инопланетной твари пинка и привалившись к двери спиной, он щелчком сбил пластину с передатчика. Тревожные кнопки он знал — просто раньше не доводилось ими пользоваться. Гедимин прикоснулся к одной из них, и на экране вспыхнула красная надпись: «FAUW».

Передатчик на руке Хольгера тоже вспыхнул, и сармат, с трудом повернув голову, покосился на него и тихо вздохнул. Кровь на предплечье и бедре засохла на комбинезоне тёмными потёками. На сапогах виднелись следы ещё трёх укусов, но скользкий и одновременно жёсткий материал Пожиратели прогрызть не смогли.

— Жжёт, — тихо, едва шевеля губами, пожаловался Хольгер. — Пить…

Он потянулся к фляжке, но руку скрутило судорогой. Гедимин поднёс свой контейнер к его губам, придержал голову, — сармат сделал большой глоток и отодвинулся. За поворотом уже грохотали стальные «копыта» экзоскелетов.

…Кто-то тронул Гедимина за локоть. Сармат, неподвижно замерший напротив входа в медотсек, вздрогнул от неожиданности.

— Идите в жилой блок, — сказал санитар-филк, с опаской глядя на сармата, возвышающегося над ним на целый метр. — Ваша помощь больше не нужна.

— Он мёртв? — глухо спросил Гедимин, кивнув на закрытую дверь. Филк замотал головой.

— Нет, вовсе нет. Но сегодня вы не сможете его увидеть. Приходите завтра.

«Завтра…» — Гедимин криво ухмыльнулся. «Будто я не знаю, как действует флоний…»

Он возвращался на станцию мимо помещения, где недавно прятались Зелёные Пожиратели. «Червей» уже выловили и увезли в экзотариум. Насколько знал Гедимин, им не причинили вреда, — спрос с животного был невелик. «Они всё-таки сбежали,» — подумал сармат и невесело усмехнулся. «А правда, глупо вышло. Хоть бы его добили, не оставили на опыты…»

05 марта 37 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

«Флоний…» — Гедимин тяжело вздохнул. Перед ним стоял второй по счёту, сильно доработанный, действующий макет реакторной «обвязки» — но экранирующие пластины были опущены, а роторы — неподвижны. Надо было запустить устройство и проверить его работу, но сармат уже четверть часа сидел перед ним, глядя сквозь детали в дальнюю стену. Пока перед ним был реактор, он ещё мог как-то отвлечься от мыслей о вчерашнем событии, но стоило выйти из «ямы» — и о работе пришлось забыть. Сармат глубоко вдохнул, пытаясь ослабить невидимый обруч на рёбрах; как и следовало ожидать, это не помогло.