Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Хм… Да, на выгорание непохоже, — пробормотал Хольгер, пожимая плечами. — Да, так сразу не поймёшь… Стой! Это всё один и тот же участок линзы?

— Не совсем, — сказал Гедимин, вглядываясь в график. — Хотя… Да, это вокруг одного участка. С небольшим смещением… Думаешь, дело в линзе?

— И в ней тоже, — кивнул Хольгер. — А это, похоже, по моей части. Надо будет поговорить с Арторионом. Что-то нужно делать с обсидианом. Так тяжело с природными материалами… А вот что с ирренцием, я не знаю. А ты не пробовал…

Он прикоснулся двумя руками к вискам, изображая, что сдвигает часть пластин. Гедимин мигнул. Константин громко фыркнул.

— Хольгер! Ты разумное существо или нет? Он и так эти стержни уже ощупал и облизал — предложи ещё погрызть их!

Гедимин посмотрел на потолок. Эту привычку он перенял у Константина — северянин, кажется, так успокаивался при столкновении с абсурдом; Гедимин честно повторял за ним, но помогало слабо.

— Когда я лизал стержни? — угрюмо спросил он.

— Я же не хожу в «грязные» отсеки, — отмахнулся Константин. — Перед запуском, наверное. Или после.

Хольгер привычным движением вклинился между сарматами и положил руку Гедимину на грудь.

— Пойдём наружу, атомщик. Посмотрим графики спокойно. У меня есть мысль…

Они вышли и двинулись по коридору прочь от лаборатории; только пройдя половину изгиба туннеля и увидев вход в соседний отсек, Гедимин вспомнил, что проектор остался у Константина. Он остановился и удивлённо мигнул.

— Зачем смотреть графики в коридоре?

Хольгер помотал головой и щёлкнул коммутатором, многозначительно посмотрев на Гедимина. Тот повторил его действие и стал ждать объяснений.

— Графики я уже видел. Надо думать, атомщик, так сразу я ничего не скажу. Константин тоже думает — завтра-послезавтра выдаст результаты. А мысль касается другого… И к тому же принадлежит Линкену.

Гедимин мигнул.

— Линкену? Он же занят бомбами.

Хольгер нетерпеливо отмахнулся.

— Забудь на минуту о работе, атомщик. Линкен изнывает от скуки. Он говорит, что мы давно не шутили… и я с ним согласен. Надо иногда переключать мозг.

— Шутили? — медленно повторил Гедимин, недоверчиво щурясь. — Что за чушь? Линкен там не облучился?

— Ему скучно, атомщик, — Хольгер понизил голос. — А это плохо. Пока что у него безобидные идеи. Но это ненадолго.

— Ясно, — Гедимин вспомнил, как Линкен развлекался в Ураниуме, и обречённо вздохнул. — Говори. Что он придумал? Подшутить над Ассархаддоном?

— Нет, пока только над Константином, — химик оглянулся на дверь, прежде чем продолжить речь. — Ничего опасного или незаконного, атомщик. Немного органической химии… но нужна будет твоя помощь.

16 ноября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

Выйдя из вагона, Гедимин выбрался из толпы, направляющейся в столовую, и свернул за угол — точнее, за плавный изгиб коридора; Хольгер уже ждал его, прятал что-то за спиной и старательно сдерживал смех.

— Готово? — тихо спросил Гедимин. Химик радостно закивал и сунул ремонтнику в руки пучок ирренциевых стержней.

— Держи осторожно. Внешний слой довольно хрупкий.

На долю секунды подделка обманула даже Гедимина — он мог бы поклясться, что перед ним настоящий ирренций, но первое же прикосновение к «стержням» развеяло иллюзию — они были холодными и чуть шершавыми на ощупь. Сармат внимательно осмотрел их и недоверчиво хмыкнул.

— Это всё съедобно?

Хольгер оглянулся через плечо и торопливо закивал.

— Более чем, атомщик. Я добавил горчичный порошок и капсаицин. Что-то мягко, что-то жёстко, но вкус… приемлемый. Для сарматских рецепторов, по крайней мере. За человечьи не поручусь.

Сармат взял поддельные стержни двумя руками, стараясь не повредить их. Хольгер тщательно воспроизвёл то, что лежало в лаборатории Гедимина, — вплоть до формы хвостовика и цвета слабого свечения вокруг активной части.

— А я светиться не начну? — подозрительно спросил сармат. Хольгер замотал головой.

— Всё будет хорошо, атомщик. Ну что, я пойду?

— Зря ты сделал их в полную длину, — проворчал Гедимин, прикладывая стержни к скафандру — и понимая, что ни в одну нишу под обшивкой они не влезут. — Куда мне их спрятать?

— Так и неси, — усмехнулся химик. — Никто не отнимет. Да… так даже лучше, атомщик. Неси, чтобы все видели.

— Шутники… — покачал головой Гедимин. — Ладно, иди. Надеюсь, тревогу никто не поднимет.

Хольгер ушёл. Досчитав до двадцати, ремонтник направился к столовой. Сарматы, высадившиеся из полных вагонов, уже вошли в зал, единственная дрезина с открытыми люками выглядела пустой. Гедимин заглянул в неё, никого не обнаружил и развернулся было к воротам, но что-то хрустнуло в его руке, и он досадливо сощурился: «Так я их до стола не донесу!»

Один из «стержней», не выдержав хватки сармата, раскололся надвое. Гедимин переложил обломки в другую руку и посмотрел на слом. Внешняя оболочка выглядела как треснувшее стекло; внутренняя масса, пропитанная чем-то светящимся, плотно держалась внутри, а на ощупь была пружинистой, как вязкое желе. Сняв шлем, сармат осторожно лизнул её — на языке остался знакомый привкус горчичного порошка. Внешний слой был сладким — Хольгер использовал что-то из сахаров. Гедимин хмыкнул, снова посмотрел на обломки и откусил от места раскола. Сахар захрустел на зубах. «А ничего,» — он откусил ещё раз, перехватил уцелевшие «стержни» поудобнее и надкусил «хвостовик». В его составе, кроме глюкозы, определённо был капсаицин, и Хольгер на него не поскупился. «Да, неплохо. Доем это, а потом пойду…»

Откуда-то из-под локтя донёсся сдавленный возглас то ли изумления, то ли страха. Гедимин, вздрогнув, обернулся. На него выпученными глазами смотрел Кумала. Сармат недоумённо мигнул, посмотрел на то, что держал в руке, и ухмыльнулся.

— Tzaatesqa! — он поднял руку с зажатыми в ней «стержнями». Кумала мигнул.

— Zaa… — неуверенно ответил он, глядя на «стержни». — Гедимин, что это у вас, и почему оно светится?

— Стержни, — сармат пожал плечами и протянул обломок Кумале. — Вкусно.

Тот, вздрогнув всем телом, шарахнулся назад — но тут же замер, внимательно посмотрел Гедимину в глаза и расплылся в улыбке, решительно протягивая руку.

— Не вижу оснований вам не верить, — он взял огрызок, осторожно лизнул его и хихикнул. — Хорошая шутка, Гедимин! Загущённая Би-плазма и сахар с люминофором? М-м… У этой смеси есть вкус.

— Ага, — сармат кивнул, довольно ухмыляясь, и отдал ему второй обломок. — Только не болтай пока. Я пойду угощать остальных.

Кумала закивал, ещё раз хихикнул и захрустел «стержнем». Гедимин быстро пошёл к открытой двери, стараясь не оборачиваться. «А он смелый,» — думал сармат. «И не дурак. Был бы хорошим другом. Но не согласится.»

За столом уже собрались все — не хватало только Ассархаддона, в очередной раз покинувшего Луну, даже Исгельт был здесь и о чём-то тихо переговаривался с Хольгером. Коммутаторы они не переключали, но понять, о чём речь, было затруднительно. Гедимин, не вслушиваясь, сел на своё место и положил «стержни» на стол, специально задев кулаком столешницу. Константин, разглядывающий что-то на экране смарта, вздрогнул, поднял голову и широко открыл глаза — а потом и рот.

— Теск, ты в себе?! Что ты сюда притащил?!

Он подался назад вместе со стулом. Исгельт, услышав шум, повернул голову к столу и изумлённо мигнул.

— Стержни, — отозвался Гедимин, вытаскивая один из горки гигантских «леденцов» и разламывая посередине. Люминесцентные крошки посыпались на стол, Константин шарахнулся, едва не опрокинув и свой стул, и сидящего с ним рядом Хольгера.

— Hasu! Ты что творишь?!

— А? — Гедимин посмотрел сквозь него и смачно откусил от обломка. Вкус горчичного порошка, даже синтезированного, был вполне приятен. Константин забулькал, но внезапно замолчал и шагнул обратно к столу, пристально глядя на Хольгера.

151
{"b":"767561","o":1}