— А-том-щик, — медленно, по слогам, проговорил он. — Подними пластины. Сейчас. Или придут медики.

Гедимин мигнул.

— Ты в себе?

Он приземлился с работающим «Седженом» — в последнее время у него это хорошо получалось — и протянул руку к Хольгеру. Тот проворно шагнул назад.

— Сначала пластины. Куда я смотрел?! Сколько ты уже под этим облучением?

Гедимин сузил глаза. Кажется, что-то было не так — но он не мог понять, что.

— Ладно, поднял, — он нехотя прикоснулся к шлему и отключил «Седжен». — Теперь что?

— И больше не опускай, — тихо попросил Хольгер, убирая руку с передатчика. — Нельзя было тебя отпускать одного. Ещё неделя — и тебе выжгло бы мозг напрочь.

Гедимин фыркнул.

— Это сигма, — напомнил он. — Сигма не обжигает.

— У тебя уже дошло до галлюцинаций, — Хольгер пристально смотрел ему в глаза, и его радужка потемнела до черноты. — Это очень опасно, Гедимин. Ты же сам знаешь. Тот учёный в Лос-Аламосе…

— Он — человек, — досадливо отмахнулся Гедимин. — А у нас не бывает галлюцинаций. Это просто дополнительные органы. Вибриссы. Очень удобные. Ты бы их почувствовал со временем.

Он потянулся было к шлему, но Хольгер с неожиданной силой ударил его по запястью.

— Вот именно, — прошептал он. — Со временем. По мере выжигания клеток мозга. У тебя ярчайшие галлюцинации, атомщик. Тебе пора в медотсек.

Гедимин мигнул. «Галлюцинации? Но они же были там, и они работали…»

— Эти вибриссы показывают то, что есть на самом деле. Эти препятствия, — он указал на свисающие с потолка тросы. — Они помогают ориентироваться. Если бы это были галлюцинации, они бы показывали всякую чушь.

Хольгер покачал головой.

— Ты просто запомнил эти препятствия, и мозг выдаёт их расположение, когда ты пытаешься их потрогать… своими вибриссами. Не все отделы выгорают одновременно, понимаешь?

Гедимин встряхнул головой. Следы от волокон, казалось, ещё остались на висках. Он хотел поднять руку и пощупать их, но вспомнил о Хольгере и остановился.

— Значит, ты думаешь…

— Техника безопасности, Гедимин, — вздохнул химик. — Техника безопасности. Ну как, больше у тебя нет… никаких лишних частей тела? Тогда попробуем полетать?

Сармат угрюмо кивнул.

— Взлёт ты уже видел. Повторяй за мной…

…Передачи от Кумалы не было и вечером. В последний раз Гедимин проверил почту, когда устроился в столовой рядом с Хольгером и Константином. Линкена не было. Айзек, пробегающий мимо, усмехнулся было и направился к пустому месту, но наткнулся на угрюмо-задумчивый взгляд Гедимина и резко развернулся в другую сторону. Сармат недоумённо мигнул и хотел встать и догнать его, но Константин толкнул его в бок — к столу приближался Ассархаддон.

— Научные проблемы не оставляют вас даже ночью? — едва заметно усмехнулся он, посмотрев на сарматов. Охранник, случайно заступивший ему дорогу, шарахнулся в сторону, и куратор сел и снова обвёл взглядом собравшихся.

— Линкен в Испытательном, — сказал Константин. Ассархаддон рассеянно кивнул. Его взгляд, скользивший по лицам сарматов, упорно возвращался к Гедимину.

— Сначала крылья, потом — бурильная установка… — куратор покачал головой. — Многообразное вещество этот ирренций, не так ли? Думаю, вы были рады узнать, что у нас появился доступный источник руды. Портал всё ещё стабилен — возможно, Исгельту удалось надёжно пресечь регенерацию мембраны. И, судя по последним отчётам с Кагета, мы — единственные претенденты на этот ирренций. База будет построена со дня на день. Это ваша заслуга, Гедимин Кет, и ваша, Хольгер Арктус. Маркус высоко оценит вашу работу.

Гедимин ошалело замигал. «Стабильный портал? На Кагете строят базу?» — его глаза вспыхнули жёлтым огнём. «Я знал, что Ассархаддон не пройдёт мимо. Но откуда он…»

— Вам понравился Кагет? — спросил, едва заметно улыбнувшись, куратор. — Кумала был сильно удивлён вашим интересом.

— Ты знаешь? — Гедимин заставил себя не отводить взгляд. Ассархаддон спокойно смотрел на него, и ничего, кроме дружелюбия, в его глазах не было.

— Это моя работа, Гедимин… И ещё я знаю, что вы нуждаетесь в помощи медиков. Не знаю, почему в моё отсутствие медотсек не забрал вас, но… это будет обсуждено, и выводы будут сделаны.

Последнюю фразу он проговорил, глядя в сторону, и Гедимин невольно поёжился.

— Не трогай их, — угрюмо сказал он. — И мне не нужна помощь медиков. Лучше отправь меня на Кагет. Авиаблоку я больше не нужен. Дай мне работу.

Ассархаддон кивнул.

— Никэс сообщил мне. Кагет — отличный землеподобный полигон для испытания новой техники. Авиаблок перебросит туда часть персонала… Но вами я рисковать не могу. Вы остаётесь на Луне. Очень скоро для вас найдётся новая работа. А пока вас поместят в автоклав на восстановление. Завтра утром Стивен отведёт вас туда. Это же касается Хольгера.

Сарматы переглянулись. Ассархаддон, приподняв ладонь на прощание, поднялся из-за стола.

— Стой! — вскинулся Гедимин. — Ты говоришь, на Кагете мы одни? А те, кто пробурил шахты?

Куратор едва заметно пожал плечами.

— Улетели, не оставив следов. Удивительная раса. Две сольвентные шахты, почва, уплотнённая гравитационной волной, и пара проложенных дорог, — больше ничего. Ни обёртки, ни окурка, ни отпечатка ступни. Нам ещё учиться и учиться скрытности. Не беспокойтесь, мы отслеживаем окрестности Кагета. От сигма-волн никто ещё не скрывался. Не бойтесь инопланетян, Гедимин. Вас они не найдут.

09 июня 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

До официального подъёма оставалось четверть часа. Гедимин сомкнул пластины брони и сошёл со стапеля, разводя руки в стороны, — обычная разминка при надевании скафандра. Он остановился посреди комнаты и тихонько поскрёб стену. Условный знак был замечен — Эллак заглянул в отсек.

«Войди,» — жестом попросил его Гедимин. Охранник кивнул и закрыл за собой дверь. Гедимин припечатал её защитным полем — у всех были дозиметры, и выброс сигма-квантов мог привлечь внимание.

«Сними шлем,» — попросил он Эллака. Тот подозрительно сощурился и нехотя прикоснулся к шее. Тяжёлый шлем экзоскелета откинулся назад.

«Скажешь, что почувствовал,» — Гедимин лёгким движением убрал пластины с висков и отключил все экраны «Седжена».

Щупальца взметнулись над плечами, дёрнув сармата назад, — сегодня они особенно хорошо ощущались. Он до боли сжал кулаки — так легко было взлететь, для этого даже не нужны были жесты. Взлететь, преодолеть притяжение Луны, оседлать один из спрингеров, идущих на Кагет… Гедимин стиснул зубы и медленно разжал кулаки. «Седжен» погас.

«Говорить?» — спросил удивлённый Эллак. «Ничего не было.»

Гедимин кивнул. «Ясно. Спасибо, что помог. Скоро смена.»

Эллак тихо хмыкнул. «Я не устал,» — сказал он. «Только скучно. Что ты включал? «Крылья»? Они хороши?»

— Очень, — вслух ответил Гедимин, прижимая кулак к груди. — Когда их пустят в серию, о реактивных двигателях забудут навсегда.

Эллак недоверчиво ухмыльнулся. «Тихо, учёный,» — жестами сказал он. «Выпусти меня. Скоро подъём.»

15 июня 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

Крышка автоклава открылась с лёгким щелчком. Гедимин, с закрытыми глазами лежащий на дне, вяло удивился — он не должен был ничего слышать под наушниками, защищающими от Би-плазмы на дне контейнера. Только теперь он заметил, что жидкость уже не покрывает кожу, и что в автоклаве с каждой секундой становится холоднее.

— Очнулся, — довольно кивнул медик, заглянувший в контейнер. — Пятнадцать минут на сборы. Пойдёшь с нами.

— Куда? — спросил Гедимин, медленно приподнимаясь на локте. Датчики и катетеры с его тела успели убрать, их следы на коже быстро разглаживались.

— В центральный зал. Маркус выступит с речью, — ответил медик, отходя от ёмкости. По отсеку разносились приглушённые голоса — все, кто был здесь, деловито куда-то собирались. Гедимин услышал, как сдвигается ещё одна крышка, и поспешно вылез из автоклава, — медики разбудили Хольгера, и, возможно, ему была нужна помощь.