Пчелы, которые обнаружили не самые пригодные для жизни участки, постепенно затихают, а продолжаются танцы, указывающие на лучший участок. Пчелы, которые вначале рекламировали явно менее привлекательные участки, присоединяются к остальным, чтобы сформировать большинство.

Вот качества новой полости, которые влияют на решение:

• расстояние от старого дома (не слишком близко, не слишком далеко);

• размеры новой полости (не слишком большая, но достаточная для расширения в последующие годы);

• высота полости над субстратом (не слишком близко к земле);

• устройство входа (не слишком маленький – чтобы не мешать интенсивной летной активности, но не слишком большой – чтобы его можно было легко охранять);

• внутренняя часть должна быть сухой;

• географическая ориентация входа (направление на юг предпочтительно, чтобы получить выгоду от солнечного тепла ранней весной);

• присутствие старых сотов предыдущих обитателей.

Найдя полость, пчелы-разведчицы оценивают признаки, определяющие ее привлекательность, медленно летая по участку и интенсивно исследуя ее внутреннее пространство. Расстояния, которые преодолевают пчелы при проверке внутренних стен, могут достигать 50 м и более. Ни один уголок не остается без внимания, оценивается состояние стен и объем полости.

Переброска 20 000 пчел одним роем в эту точку ландшафта – совсем не простое дело (рис. 7.33), и его успех гарантируется различными механизмами обмена информацией.

Рис. 7.33 Пчелы-разведчицы нашли на этом дереве идеальное место для устройства гнезда

Рис. 7.34 Термографические изображения (слева) и обычные фотографии (справа) роя за 15 минут (вверху) и за одну минуту (внизу) до того, как роевая гроздь снимается с места. Обычная фотография не выявляет различий между этими съемками, но термограмма показывает повышенную температуру «осигналенных» пчел. Температуру пчел можно определить по шкале слева. Указатели служат для идентификации отдельных пчел

Пчела, которая обнаружила новый участок и знает его местоположение, мобилизует относительно небольшую и медленно увеличивающуюся группу пчел. В лучшем случае это может быть до 5 % всего роя. Эти пчелы летают взад-вперед между полостью для гнезда и роем, снова и снова продолжают танцевать на поверхности роя. Теперь пчелы держатся возле входа в новое помещение и летают вокруг него кругами характерным «гудящим полетом», маркируя участок феромонами желез Насонова на своих брюшках. В этом отношении их поведение похоже на то, что используют опытные пчелы-сборщицы для приманивания вновь мобилизованных особей к источнику пищи (см. главу 4).

Поскольку танцплощадка из пчелиных тел совсем не передает вибрации и потому привлекает мало последователей, складывается значительное количественное несоответствие между немногими танцующими пчелами и многими тысячами адресатов их посланий. Практически наверняка большинство пчел, особенно сидящих в центре роя, понятия не имеет о танцах, происходящих на поверхности. Как же мотивировать целый рой, всех рабочих пчел и матку, следовать в верном направлении?

Постепенно все танцующие пчелы останавливаются и пробираются в середину роя. Там они с трудом пролезают по сложным пространственным лабиринтам сквозь массу тел, «сигналя» как можно большему количеству своих сестер. Такой звук высокого тона производится летательными мышцами и передается как вибрация всем особям, с которыми они контактируют. После этого каждая «осигналенная» пчела повышает температуру тела. Минут через десять начинает «пылать» весь рой (рис. 7.34).

Как только весь рой достигает температуры около 35 °C, он буквально взрывается – все пчелы одновременно взлетают в воздух. Образуется большое гудящее облако диаметром несколько метров, состоящее из медленно кружащихся пчел. Сквозь облако стремительно пролетают пчелы, указывающие направление движения; эти особи знают местонахождение цели и поведут рой, проносясь сквозь облако взад-вперед по прямой линии – той оси, которая соединяет точку отлета с новым жилищем. Жужжащий пчелиный шар постепенно принимает очертания толстой сигары и устремляется к цели, возглавляемый гудящими пчелами, уже знающими новый адрес. Пчелы-разведчицы, пользуясь запахом из желез Насонова на своих брюшках, успели пометить химическими веществами вход в полость для прибывших сородичей.

По прибытии в новое помещение немедленно начинается производство воска. Где нужно, внутренние стены помещения выравниваются – щепки удаляются ротовыми органами. Где этого нельзя сделать, стены будут покрыты прополисом. Продуваемые насквозь пустоты запечатают тем же прополисом. Как только «ремонтные» работы завершаются, строятся новые соты.

Можно начинать новую вечность.

Живые организмы подвержены влиянию нестабильных условий со стороны среды их обитания. Земноводные страдают от засухи, птицы – от нехватки пищи, бабочки – от холода. Свобода передвижения предоставляет большинству животных возможность избежать неблагоприятных ситуаций и найти лучшие условия. Земноводные закапываются в землю; птицы меняют место пребывания, а в крайних случаях, когда речь идет о перелетных птицах, даже континент; бабочки выбирают солнечные места. Окружающая среда предоставляет возможности, из которых животные выбирают лучшее решение. Выбор гарантирует, что вид, который нашел правильное решение, выживает; те же, кто не сумел этого сделать, исчезают полностью.

В действительности же среда обитания – это не просто набор условий, где организмы или делают хороший выбор, или страдают от плохого. Среду обитания также можно создавать. Дождевые черви формируют субстрат, в котором живут, благодаря особенностям пищевого и роющего поведения. Листья деревьев отбрасывают тень и тем самым оказывают влияние на листья, растущие под ними. Водные животные влияют на кислотность маленьких водоемов своими выделениями. Такого рода воздействия на среду обитания, если они не являются нейтральными, вызывают появление ответа, который, в свою очередь, воздействует на рассматриваемых животных. Такой ответ зачастую носит отрицательный характер: если реакция воды в маленьких водоемах становится слишком кислой из-за влияния населяющих ее животных, это убивает самих загрязнителей.

Но что, если бы организмы смогли обустроить среду обитания себе на пользу и задействовать особым образом управляемые положительные последствия? Не придаст ли это игре «среда обитания, организм и адаптация» совершенно новые свойства?

И что, если бы среда обитания, сформированная организмами, смогла определять характеристики самих организмов или влиять на них? Не может ли это привести к появлению системы, в которой окажутся стертыми границы причины и следствия, и даже рамки классической модели «организм – среда обитания»?

В эволюционных масштабах времени активно формируемая среда обитания, которая приобрела свойства, возникшие под влиянием живущих в ней организмов, слилась бы в одно целое с генами организмов, которые определили ее облик, приводя к появлению единства, составные части которого развивались бы совместно.

Такие организмы освободили бы себя от необходимости быть рабами среды обитания, к которой им необходимо приспосабливаться, чтобы выживать и воспроизводиться.

Шаг к независимости от окружающей среды сделали не только люди, но еще и медоносные пчелы – причем достижение медоносных пчел, возможно, еще более существенное по сравнению с тем, что удалось людям. Для нас обычный метод создания нужных условий в нашей среде обитания определяется конструктивными возможностями и зависит от преобладающих естественных условий. Возможно, в процессе улучшения условий в местах проживания и работы мы скорее просто добиваемся ощущения комфорта, который удовлетворяет нашим нынешним потребностям, чем действительно изменяем самих себя на протяжении более или менее длительного отрезка времени.