Если бы боги существовали на самом деле, это была бы самая большая ирония судьбы, в какой-то момент сказал Веронике её сосед по ряду в самолёте. Если они есть там, на небе, то чем они занимаются? А если ничем, то зачем они нужны, и не можем ли мы считать, что их существованием можно пренебречь? Вероника в ответ на это только улыбнулась и пожала плечами, сделав вид, что она, будучи школьницей, слишком далека от таких сложных философских тем. Потому что она точно знала, что боги существуют. И нет, их существованием пренебречь было нельзя… хотя бы потому, что один из богов был её отцом, а другой дал ей задание на уничтожение нескольких особо опасных тёмных духов на другом конце земного шара. И это было высшей честью, какой только можно было удостоиться. Ради этого пришлось приложить настолько титанические усилия, что Вероника уже забыла, что означает простое словосочетание «личная жизнь», и для её семнадцати лет, как считала её лучшая подруга Алина, это было катастрофой.

Сама Вероника была иного мнения: катастрофой в её жизни было кое-что другое. Того, что она делала, было недостаточно, пусть боги и смилостивились и дали ей наконец это задание. Потому что главное – унаследованный ею Дар отца, Дар бога тьмы – ей так и не покорилось, и это несмотря на все старания и тренировки. А ведь, казалось бы, эта способность изучена вдоль и поперёк – за всю известную историю Одарённых среди детей богов чаще всего появлялись именно наследники бога тьмы. И это притом, что небожителям вроде как детей иметь запрещалось.

Сложные вопросы с этим запретом Веронику не интересовали. Было важно другое: её отец был божеством, самим совершенством, и ей, простой девчонке из Воронежа, было очень сложно дотянуть до такого уровня. Поэтому нужно было стараться. Очень стараться. Сильно-сильно стараться. И этим она и занималась… а теперь, когда нужно было выполнить задание богов, стараться стоило ещё больше, даже если это было невозможно.

«Просто возьми и сделай невозможное возможным, а остальное приложится. Ты справишься», – говорил Джереми, лучший друг Вероники, и у неё не было причин ему не доверять.

На самом деле мир заполоняли тёмные духи – так, что порой некуда было ступить, чтобы не задеть какую-нибудь бесформенную чёрную красноглазую тварь; притом таких видели только те, в чьих венах помимо крови текла магия мироздания, называемая эфирной энергией. В большинстве своём твари были неопасны; так, только чуточку влияли на чувства находящихся поблизости людей, заставляя их ярче испытывать негативные эмоции, которыми потом и питались. Но иногда всё складывалось так, что слишком сильные негативные эмоции или слишком большое их скопление порождали особо опасных существ, способных навредить даже обычным людям. Именно таких и нужно было уничтожать тем, кто обладал Даром, и именно такое задание Веронике и было поручено. И именно поэтому вместо того, чтобы готовиться к экзаменам, как все остальные студенты её академии, она пролетела через полмира, затем ещё проехала ещё чуть больше полторы сотни километров и оказалась здесь, в небольшой русской деревеньке, стоявшей на краю леса. И, выйдя на улицу, принялась нещадно ругаться, пусть и мысленно – позабыв посмотреть прогноз погоды, она прилетела в заснеженную мартовскую Нижегородскую область в лёгкой весенней куртке и кроссовках. Просто не могла не накосячить на первом же самостоятельном, а потому таком важном задании.

Положившись на чутьё Одарённого, Вероника героически – превозмогая холод, пронизывающий ветер и снег по колено – шагнула вперёд и направилась в ту сторону, куда её направляла интуиция. Хоть что-то у неё работало так, как положено (иногда): уже через двадцать минут пути потянуло тонким запахом озона, как бывает после грозы. Духи были рядом. Самое простое, что можно было сделать – попытаться уничтожить их Даром, что Вероника, особо не надеясь на успех, и попробовала первым делом.

Перед ней растянулось полотно заснеженной полянки, расчерченное тёмно-коричневыми чёрточками стволов молодых деревьев. Духи были где-то поблизости, запах становился всё более ощутимым, но пока никто не появлялся. Вероника прислонилась к тёмно-коричневому, чуть влажному из-за плюсовой температуры стволу, закрыла глаза и постаралась сосредоточиться, чтобы призвать оружие из теней. Дар не отзывался. Вероника напряглась, сжала кулаки, пытаясь вызвать хоть что-то бесформенное, шут с ним, с оружием. Бесполезно. Она открыла глаза и увидела вокруг себя чёрную дымку, напоминавшую дым от сигарет, и за несколько секунд та растворилась в лесном воздухе.

Послышалось тихое шипение. Что-то зашуршало. Вероника сильнее прижалась спиной к дереву, осторожно потянулась к ножу за поясом. Прямо перед ней опустился на снег огромный чёрный паук, сверкнул красным светом глаз. Вероника выхватила оба ножа одновременно, подалась вперёд, атаковала. Дух рассыпался блестящей чёрной пылью, блеснувшей в мелькнувшем на мгновение солнечном луче.

Запах озона не исчезал. Вероника выдохнула с облегчением, быстро осмотрелась. Пока не было ясно, откуда появится второй, в такие важные и тонкие моменты чутьё всегда молчало. Она осторожно выглянула из-за дерева и шагнула вперёд, всеми силами прислушиваясь к интуиции.

– Эй, ты чего тут делаешь? – послышался мужской голос, такой далёкий, что казалось, что его принесло ветром откуда-то из деревни. Он говорил на русском.

Совсем близко раздалось шипение. Вероника обернулась на голос, успела заметить тёмную фигуру в отдалении, но не успела среагировать на другой звук. Интуитивно отклонилась в сторону, не поняв даже, что делает и почему, а потому удар тёмного духа, спрыгнувшего с соседнего дерева, пришёлся вскользь.

Сильная боль обожгла бок, послышался треск куртки. Вероника метнулась в сторону, перекатилась, прижалась спиной к дереву, машинально ощупала левый бок – горячо, мокро, значит, умудрился ранить до крови. Мгновение спустя в поле зрения появился паук – выполз из-за соседнего дерева, где она только что стояла, огромный, чёрный, красноглазый. Интуиция подсказала, что дух не единственный, но растаяла в тишине весеннего дня, так и не сообщив, сколько ещё осталось. Ощутив другую подсказку чутья, Вероника бросилась в сторону, куда-то туда, где находилась тёмная фигура. На то место, откуда она ушла, опустилось уже два паука, всё таких же больших и безобразно чёрных.

– Эй! Девчонка! – снова подал голос незнакомец.

Запоздало мелькнула мысль: если этот человек не убегает на сверхсветовой скорости назад, к деревне, значит, духов он не видит. Вероника подняла ножи. Паук, ранивший её, мгновение выждал, затем медленно двинулся на неё. Боковым зрением Вероника видела, что двое других расходились в разные стороны, явно стремясь окружить её.

Вероника выдохнула и приготовилась атаковать.

– Ты чо, ненормальная? – уже ближе закричал мужской голос. – Или глухая?

Вероника шагнула вперёд и запнулась, отвлёкшись на него. Паук резко бросился вперёд, за мгновение сократил расстояние между ними и встал на дыбы. Вероника бросилась вперёд и вонзила нож в голову паука, метя куда-то между глаз. Даже не успела понять, что произошло, как тварь осыпалась блестящей пылью.

В нос ударил мерзкая застарелая вонь хуже, чем от мусорки – запахи алкоголя, немытого тела и грязи, смешанные с чем-то ещё более тошнотворным. Вероника еле сдержала рвотные позывы. Приближавшиеся с обеих сторон духи приготовились к атаке, застыли на мгновение. Снова послышался мужской голос, совсем близко, но Вероника не обратила на него внимания. В первого паука метнула нож, бросилась в сторону, снова попыталась обратиться к Дару – бесполезно. Промахнулась. Второй паук ринулся вперёд, за мгновение приблизился к Веронике, но она успела первой – ударила туда же, куда и первого. Паук осыпался чёрной блестящей пылью, та мгновенно растаяла на снегу. Вероника обернулась к последнему уцелевшему духу и приготовилась атаковать – тот находился совсем близко.