Потом мама познакомилась на отдыхе с Вадимом, моим отчимом. Это произошло полтора года назад, с тех пор за маму мы были спокойны. Она обрела новое счастье.

Как она переживет, если мне, возможно, придется сесть в тюрьму? Даже представить не могу!

В момент аварии я спала на переднем пассажирском сидении, вообще ничего не видела. Брат клянется, что встречная машина вылетела из-за перекрестка, на огромной скорости… ДПС приехали моментально. Не помню, в какой момент я ляпнула, что была за рулем. Просто подумала — брат жениться собирается, его невеста, Алина, беременна… а я… мне вряд ли много дадут. Понадеялась на свою симпатичную мордашку. Или вообще не понимала, что делаю. Но сейчас, после всего что обрушилось на мою семью, мне дико страшно. Жених погибшей оказался очень влиятельным и богатым. У отчима сразу начались проблемы в бизнесе, сейчас он на грани банкротства. Брата уволили из больницы со скандалом. Я хотела думать, что все это случайности, но меня просветили. Это месть и будет только хуже. И нет никакого способа договориться. Меня посадят, мне дадут максимальный срок и лучше если я приму это тихо и молча.

Все это донесла до меня женщина юрист, работающая на Огнева. Она была очень мила, сочувствовала мне. Но при этом говорила ужасные вещи. В которые невозможно поверить. Я передала ее слова своему адвокату и тот уверил, что меня просто «разводили». Чтобы не пыталась выйти под залог.

Я провела в камере лишь двое суток, из которых ничего не помню. Сплошной туман, видимо под воздействием шока была.

В какой-то момент, когда меня отвезли в камеру предварительного заключения, я испытала такой ужас, что была почти готова признаться, как все было на самом деле. Стыдно вспоминать моменты страха и малодушия. Потом взяла себя в руки. Саше нельзя сюда. Он болен… у меня нет другого выхода.

Но я приехала сюда не для того, чтобы молить зверя о пощаде. Я хочу хоть немного умерить его боль. Он потерял не только невесту, но и не родившееся дитя. Что может быть больнее? Хочу показать, как искренне ему сочувствую. Если Огневу станет легче, пусть вывалит всю свою ненависть на меня.

Безумие? Определенно. Возможно я действительно сошла с ума. Потому что с момента аварии моя жизнь похожа на непрекращающийся кошмар…

Дом Влада Огнева предстает передо мной во всем своем суровом величии. Сердце колотится все сильнее по мере приближения к двери. Только поднимаю руку, чтобы постучать, как входная дверь распахивается. На пороге женщина средних лет в строгой униформе горничной.

— Проходите, — говорит холодно. Выглядит недовольной, словно я нарушила ее покой.

Делаю глубокий вдох и вхожу в очень просторный пустой холл.

Ну правда, глупо было ожидать, что олигарх Огнев будет ждать меня на пороге. Но я почему-то именно так себе представляла. Ничто из моих фантазий не воплотилось.

Я настолько ошеломлена богатством интерьера, что не замечаю, как мой полушубок, шарф, и даже шапка оказываются в руках ловкой горничной.

Смущаюсь своей прически, точнее, ее отсутствия. Не подумала, что придется снять шапку, что волосы рассыплются по плечам в беспорядке. Так нервничала, что не до внешности было. Обычно я собираю свои длинные ниже талии волосы в пучок или косу.

Чувствую себя замарашкой в этом пафосном дорогом доме. Простое серое платье, теплые серые колготки. Угги с пушистым белым мехом. Наверное, нужно разуться.

Опускаю взгляд на свои ноги, наклоняюсь…

— Разуваться не нужно. Следуйте за мной, — звучит почти приказ.

Колени дрожат, послушно следую за женщиной, машинально продолжая оглядывать владения мужчины, с которым меня совершенно случайно столкнула судьба. Дорогие картины в тяжелых рамах, огромные окна, череда проходных комнат с уютной мебелью. Здесь даже пахнет богатством. Никогда не была в домах столь высокого уровня. Я, кстати, понятия не имею, чем занимается Огнев…

Мы идем и идем, продолжаю ошеломленно разглядывать убранство дома, похожего больше на музей. Поднимаемся на сверкающем зеркальном лифте на третий этаж. И вот, наконец, тяжелая массивная дверь.

Женщина стучит, открывает ее, показывает мне жестом, что могу зайти. Делаю пару шагов. Дальше очень толстый, светлый ковер. Я не могу наступить на него в уггах, для меня это почти кощунство. Оглядываюсь по сторонам. Никого. Сколько мне ждать хозяина? В конце концов, решаюсь и скидываю обувь. С наслаждением наступаю на пушистое совершенство на полу. Так мягко. Приятно. Прикрываю глаза.

— Интересно, ты настолько наглая, или просто безумная? Как ты посмела явиться ко мне домой? — хриплый голос настолько внезапно разрезает пространство, что буквально оглушает меня, хотя говорит мужчина негромко. Дергаюсь и тихо вскрикиваю от испуга. Массивное кожаное кресло, повернутое к стене, разворачивается. Сцена, достойная какого-нибудь гангстерского фильма.

В голове пульсирует страх. Сердце вдруг сжимается, у меня перехватывает дыхание.

Столько раз проигрывала в голове как буду вести себя, что говорить, а сейчас не получается собраться с мыслями. Стою в полном ступоре.

Мужчина не торопит меня, но его внимательный взгляд давит, с каждой секундой чувствую себя все хуже. Огнев слегка наклоняется вперед, облокотившись на стол, сцепив руки.

В этот момент отчетливо понимаю, что прийти сюда было худшей идеей.

— Так зачем ты пришла, мразь? — произносит тихо и в то же время безжалостно.

— Простите меня… Я не должна была. Теперь я это понимаю… — отвечаю едва слышно.

— Не должна была что? Садиться за руль? Или, может быть, родиться на свет?

— Вам очень больно, я понимаю…

— Да что ты знаешь о боли?

Он вдруг резко поднимается из кресла. Высокий, очень крупный, тело атлета. Сплошные бугры мышц. На нем лишь борцовка, которая только подчеркивает его развитую мускулатуру.

За пару шагов оказывается вплотную ко мне. Нависает, давит своим физическим превосходством. От него пахнет алкоголем и потом. Это странный запах, неприятный, резкий и в то же время странно волнующий, от которого пересыхает в горле. Огнев выше меня на голову. Крупнее раза в четыре. Чувствую себя песчинкой рядом с ним. Которую он способен раздавить двумя пальцами…

Смотрит на меня налитыми кровью глазами, и я машинально делаю шаг назад, начинаю пятиться к двери. Он выглядит смертельно вымотанным, заросший щетиной, темные круги под глазами. И все же это очень красивый мужчина, с правильными чертами лица, темными пронзительными глазами и твердым упрямым подбородком.

— Я только очень хотела сказать, как сожалею, — произношу едва слышно. — Знаю, что просить прощения бессмысленно. И все же, хочу это сделать. Для себя. Не для того чтобы мне за это были какие-то поблажки… Мне бесконечно жаль. Простите…

Огнев продолжает внимательно меня разглядывать, при этом его лицо непроницаемо. Невозможно понять изменила ли хоть каплю его отношение к себе. Может удивила, или, может быть, затронула человечную струну в его душе? Я ведь на самом деле ни капли не лгу, не кривлю душой. Произошедшая авария стала болью для меня, самым страшным событием в жизни, которое никогда не забуду.

Я видела передачи о таких случаях. И каждый раз, по крайней мере очень часто, вставал вопрос — почему виновный, или его родственники не просили прощения? Наоборот, отгораживались. Я хотела поступить по совести. Сможет понять это Огнев? Или решит, что этот шаг только ради надежды на послабление?

Неужели он не понимает, не может догадаться, как сложно было решиться прийти сюда, чего мне это стоило?

— Я… я должна была попросить у вас прощения.

— Серьезно? Ты правда считаешь, что я такой идиот что поверю? Думаешь, похлопаешь тут глазками и это все исправит? — произносит хрипло.

— Нет, я лишь пыталась объяснить… рассказать…

— О чем ты хочешь мне рассказать? О том, как села за руль, едва получив права? Во время дождя, не имея никакого опыта вождения? О том, что твой придурок брат не остановил тебя, хотя должен был понимать, чем это может закончится. Не сомневаюсь, что он никогда не отказывал своей маленькой сестренке. У тебя не получится похлопать глазками. Я не прощу и не забуду. Ты ответишь за все. Я отомщу.