После этого она накинула куртку и ушла, растворившись в сизом дыму, который уже повис в комнате плотным облаком. Бутылка в моих руках уже была наполовину пуста, и я с трудом сфокусировала взгляд на столике перед собой. В голове крутилась какая-то мысль, связанная с Райной. Что-то важное я хотела обдумать, но никак не могла сосредоточиться. Я попыталась встать, но внезапно рядом присела девушка, от которой пахло чем-то мускусным, притягательным.

- Привет, котенок, - пропела она, обворожительно подмигивая.

Я узнала Веронику. Танцовщица уже натянула на себя футболку, но лучше не стало, потому что сделана та была из сетки, так что ее едва прикрытая грудь оказалась почти у меня под носом. Веки девушки были покрыты толстым слоем блесток, которые сыпались во все стороны, когда она хлопала глазами.

- Я вижу, что Гарду ты приглянулась, да и мне тоже, - продолжила Вероника. - Сообразим на троих?

До меня не сразу дошло, что она имеет в виду. А когда я догадалась, то почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.

- У тебя есть сигаретка? Хочу выйти покурить, - спросила я заплетающимся языком.

- Конечно. Выход на балкон вон там, - она протянула мне тонкую сигарету и зажигалку.

- Спасибо, - пробормотала я и встала, пошатываясь.

Я вышла на балкон и закрыла за собой дверь. От холодного воздуха стало легче. Курить я не стала – сигарета полетела вниз, а зажигалку я аккуратно пристроила на перилах. Мне было хорошо - и этого достаточно. Пора уходить. Я посмотрела вниз – пять этажей возвышались над землей на довольно-таки приличное расстояние. Эх, будь у меня мои крылья… Я, конечно, могу призвать их в любое время, но тогда прощай сладковатый вишневый туман в голове. Я осмотрела балкон и обнаружила длинную пожарную лестницу, ведущую почти до самой земли.

Через несколько минут я нетвердой походкой уже шагала в сторону дома Лэйса. Ветер касался моих разгоряченных щек, вечерние фонари мягко освещали мне путь и земной мир был прекрасен – хотя бы в этот вечер. В окне горел свет – юноша делал домашнее задание. А может, даже ждал меня. От этой мысли у меня сладко екнуло сердце.

- Ну наконец-то, Тенебрис, - Лэйс распахнул дверь, как только я коснулась звонка. – Ты что, пьяна?

- Немножко, - отозвалась я. – Кто же приходит с вечеринки трезвым?

- И то верно, - хмыкнул он. – В любом случае я рад, что ты не осталась с Гардом.

- Почему ты рад? – глупо улыбаясь, спросила я.

- Потому что это неправильно, и ты это знаешь, - постучав согнутым пальцем мне по лбу, сказал он. – А теперь иди спать.

Он все еще чертил, пока я засыпала, убаюканная его словами и восхитительным действием такой простой вещи как алкоголь. Как выяснилось, ангелы могут спать, если этого захотят… или если в крови их материального тела блуждает много алкоголя.

И, как и следовало ожидать, на утро у меня болела голова. Но если кто из всех людей и обладал универсальным рецептом от похмелья, то это была я – девушка-серафим Тенебрис. Мне достаточно было лишь на долю секунды стать нематериальной, и мое тело вновь вернулось в исходное состояние. Это было очень удобно – даже не пришлось мыть голову, чтобы избавиться от прилипчивого запаха сигаретного дыма и травки. Но зубы я все-таки почистила. И когда Лэйс проснулся, я уже как ни в чем ни бывало варила кофе и напевала одну из вчерашних прилипчивых мелодий.

- Неожиданно. Я думал, что ты встретишь это утро менее… весело.

- Не впервой, - с деланой важностью отмахнулась я. – Думаешь, мы там, в медицинском, не умеем тусить?

Юноша лишь пожал плечами и принялся намазывать себе бутерброд. Он, казалось, что-то обдумывал, и я решила ему не мешать. Позавтракав, мы заторопились в университет.

Гард встретил меня воплем:

- Тенебрис! Куда ты вчера подевалась?

Рядом с ним, хмурая и с кругами под глазами, стояла Вероника. Для нее похмелье не прошло бесследно, и она взирала на меня с неприкрытой завистью.

- Я свою зажигалку на балконе нашла. И он подумал, что ты вниз сиганула. Я ему говорила, что ты слезла по пожарной лестнице. Скажи?

- Так и есть, - сказала я Гарду и не удержалась от шутки. – А ты думал, что я летать умею?

- Пьяной по лестнице спускаться – сильно, - хмыкнула Вероника и отошла от нас.

- Зря ты не присоединилась к нам после вечеринки, - подмигнул Гард, но, заметив, что Лэйса передернуло, тут же сменил тему. – Кто хочет сэндвич? Я вижу вон там в автомате несколько весьма аппетитных.

Пока Гард, потрясая мелочью в кармане, бегал за сэндвичем, к нам подошла Ханни в сопровождении Райны. Она явно хотела убедиться, что этим утром я выгляжу также кошмарно, как и любительница танцев топлес Вероника. Но я встретила ее пусть не безупречным, но вполне приличным видом, и мисс Златоглазке пришлось обломаться. Я посмотрела на Райну, как бы спрашивая ее, помнит ли она наш вчерашний разговор, но та лишь отвернулась.

Но я помнила. Я помнила, что азиатка сказала, что «это все самообман» и меня распирало узнать, о чем именно она твердила. Весь этот день я сидела как на иголках и думала, как бы мне подловить ее одну. Вместо этого мне пришлось наблюдать как она с бесконечным терпением сопровождает Ханни, которая не может определиться, что менее калорийно – батончик мюслей или йогурт, Ханни, которая заполняет страницы тетрадей безупречным почерком и всегда внимательно слушает. Но вот наконец она отправилась в библиотеку, и Райна уселась в сквере, ожидая ее.

- Привет, - сказала я, торопливо занимая место на той же лавочке.

- Привет, - без особого дружелюбия отозвалась она.

- Слушай, что ты вчера говорила на вечеринке? Ну, про самообман?

- Я не помню, - беспечно сказала Райна.

- Как это?

- Вот так это. Я туда хожу, чтобы забыться, разве ты не поняла? С чего бы мне помнить весь бред, который я наговорила в пьяном и укуренном состоянии?

Она посмотрела на меня с ухмылкой и мне ничего не оставалось, как поспешно завершить разговор и уйти. Райна либо не хотела мне что-то пояснять, либо и правда не помнила.

Но я точно знала, что она не считает свои слова бредом.

========== Глава 10 ==========

После этого дни полетели, как листки отрывного календаря. Я ходила на пары, честно стараясь вникнуть в материал, сопровождала Лэйса до его подработки в булочной, успешно игнорировала Ханни, посещала еженедельные тусовки Гарда и все больше и больше вливалась в веселую студенческую жизнь. Я не узнала никого нового помимо Лэйса и его двух друзей, Ханни и ее вечной спутницы Райны, а также Вероники, которая беззастенчиво клеилась к Гарду на каждой вечеринке. Многие из лиц стали мне знакомыми, многих я узнавала, встречая в одноликой массе студентов, но никого из них мне не хотелось узнать поближе. Они были лишь шумными декорациями. И Гард, кажется, считал также, так как приглашал к себе всех подряд. Я быстро нашла себе место наблюдательницы, которая знай себе потягивает алкоголь и уходит, как только ее начинает тянуть на пьяные подвиги. Сначала я думала, что такая же роль и у Райны, однако я ошибалась. На каждой такой тусовке она возникала из ниоткуда и, попыхивая косячком, принималась говорить загадками. И если прозвищем Ханни было «мисс Златоглазка», то в моей голове ее подруга быстро обзавелась кличкой «укуренный философ». Когда я как-то случайно сболтнула об этом самой Райне, она долго хохотала, стуча себя по коленке, а затем согласилась с тем, что это прозвище не лишено смысла.

Через некоторое время я обнаружила, что у вечеринок есть еще один плюс – во всеобщей суматохе никто не считает не только количество выпитого алкоголя, но и может преспокойно забыть какие-то вещи. Сам Гард со смехом частенько выгребал из-под стола чьи-то стринги, оторванные накладные ногти и новенькие презервативы в хрустящей фольге. А уж сколько было потеряно сигарет, зажигалок и мобильных телефонов – не счесть. Последние, впрочем, находили своих хозяев на следующий же день. А вот мелкие купюры или мелочь из карманов – постоянные находки на вечеринках, я научилась вовремя совать в свои карманы, и теперь всегда была при маленьких, но деньгах. Мне ничуть не было стыдно – невозможно найти хозяев таких денег. Кто-то все равно попросту присвоит их себе.