– Чем занималась весь день? – безразлично интересуется Андрей, активно работая вилкой.

– Помогла маме с готовкой, постирала, убралась, – отчитываюсь, не понимая зачем это надо.

– А без помощи маме обойтись не могла? – начинает заводиться. – Тебя, прям, магнитом туда тянет!

– А куда ещё меня должно тянуть, если я мужу не нужна? – не остаюсь в долгу.

– Я работаю! Устаю! – переходит на крик.

– Да! Устаёшь для нас! А для друзей ты не устаёшь! – срываюсь на крик и я.

– Задолбала! Меня сегодня не жди! – вскакивает и хлопнув дверью уходит.

Ну вот и поговорили. И нахрена козе баян? Что есть, что нет. Лёша хлопает глазками, не понимает, плакать, или не стоит.

– Пойдём солнышко, – достаю своё сокровище и иду в детскую. На кухне уберусь потом, ночью.

Уложив Лёшу спать, прохожу в гостиную, включаю негромко музыку и отдаюсь танцу. Меня это очень успокаивает, выветривает все ненужные мысли, оставляя тёплое спокойствие внутри.

Джейк

Марина на ужин не появляется, и в течении вечера тоже. Вся сущность рвётся к ней, удостоверится, что в порядке, прикоснуться, услышать «да». Кусок в глотку не лезет. Перед глазами прозрачные глаза, покрытые поволокой страсти. Членом чувствую жар её плоти.

– А чего Марина с Лёшкой и мужем не пришли? – ненавязчиво интересуюсь у Даши.

– Наверное решили отдохнуть, – задумчиво отвечает Даша. – Пойду, отнесу им пирожки.

– Давай я схожу, – торопливо предлагаю. – Заодно Алёшку потискаю.

– Ну сходи… Отнеси… – оторопело смотрит отец.

С ключами и пирожками спускаюсь вниз. В ногах мандраж, то ли от желания увидеть, то ли от нежелания увидеть её в счастливых объятиях мужа. Осторожно открываю дверь в квартиру, прислушиваясь к тишине, пытаясь выловить посторонний, не нужный шум. Проходя по коридору, улавливаю восточную музыку, льющуюся от центральной двери. Открываю и замираю, открыв рот. Рина с закрытыми глазами извивается в такт барабанам, дёргая бёдрами, переходящими в плавную дугу к груди. Включённый торшер на тумбочке, создаёт тени, танцующие отдельно. Каждое движения кричит «Трахни меня», и я еле держу себя в руках. Волна, ещё одна, поворот, взмах ногой, и она резко оседает на пол. Не слышу конца музыки, не вижу конца танца, только голубые, прозрачные глаза, гипнотизирующие меня, затягивающие в свой омут. И я уже не у двери. Я прижимаю её к полу, вдавливаясь бёдрами, умаляя взглядом сказать: «ДА».

И я получаю своё ДА. Не словами. Телом. Прогибом в спине, приподнимающим грудь для поцелуев, разводом в сторону ног, открывающим плоть для ласк. И я принимаю её «Да», со всей страстью, которую могу дать. Беру в плен губы, язык, распахиваю халат, прохожусь по голой груди, горошинки сосков твердеют, просятся в рот. Опускаюсь, захватывая один, всасываю, прикусывая и следом зализывая. Протяжный стон, срывающий пружину. Срываю трусики и перемещаюсь к влажной киске.

– Ты прекрасна… розовая, блестящая… течёшь для меня… – несвязно шепчу.

Трясёт от желания лизнуть, попробовать на вкус. Провожу языком по складочкам, всасывая и покусываю клитор, ввожу два пальца в щёлочку и ощущаю пульсацию. Несколько поступательных движений пальцами, и стенки вибрируют в предоргазме. Пальцы заменяю языком и трахаю, надавливая на клитор, прокручивая и пощипывая. Волна простреливает Рину от груди, спускаясь вниз, захватывая всё тело. Рукой удерживаю бёдра на месте, вылизывая весь сок, успокаивая член, чтоб не кончить.

– Ты кончила… Теперь моя очередь, – раздвигаю ей ноги в шпагат и врываюсь тёплое нутро, сжимающее член последними волнами оргазма.

На нежности нет сил. Вбиваюсь резко, быстро, до громких стонов. Член сжимает от новой волны, и я с криком кончаю в сокращающуюся от очередного оргазма Рину. Так и лежим не шевелясь. Боюсь встать с неё и в очередной раз получить чашкой или вазой. Боюсь опять услышать «Нет».

О приходе мужа вообще не думаю. Для меня его нет. Для Рины в ближайшем будущем тоже не будет. Не позволю трахать мою женщину кому-то ещё.

– Ты продолжишь, ковбой? Или отпустишь? – разрывает тишину разомлевший голос.

– Могу продолжить, если сил хватит, – делаю толкательное движение, демонстрируя новую готовность.

– Ну продолжай, – повторяет моё движение, насаживаясь глубже на член.

Отстраняюсь, разворачиваю на живот, приподнимаю попку, заставляя встать на колени. Заворожённо смотрю на подпухшие складочки и каплю спермы, стекающую к клитору. Размазываю её пальцем, ввожу два пальца в влагалище, смачивая и подвожу к коричневому колечку.

– Ты станешь моей полностью, маленькая медведица. Сейчас, – останавливаю попытку отстраниться. – И лучше расслабься, если хочешь получить удовольствие.

Она расслабляется, прогибаясь больше в спине. Ввожу один палец и радуюсь, что попка тугая, тесная, не разработанная.

– Малыш. Тебя трахали в попку? – вдавливаю палец до конца, растягивая.

– Н-нет, – выдыхает на поступательном движение.

– Я буду трахать твою попку долго и нежно, – вставляю второй палец, добавляя круговые движения. – Вместо стонов хочу слышать своё имя. На каждом толчке твой сладкий ротик должен кричать «Джей». Поняла?

– Да, Джей…

Вытаскиваю пальцы, вставляю в влагалище, смазывая очередной порцией, возвращаю обратно, прибавив третий и вызвав очередной стон.

– Джей! – настойчиво работаю пальцами. – Не стон, а Джей!

– Джееей…

Добавляю слюну на пальцы, боюсь повредить от недостатка смазки, но остановиться не могу. Я должен обладать ей полностью. Сегодня. Сейчас. Подвожу головку к попке и медленно ввожу, растягивая, распечатывая.

– Чёрт, Джей! Ты меня на части разорвёшь! – пытается зажиматься.

– Будешь зажиматься, порву! – отвешиваю шлепок по бедру. – Терпи, пока растягиваю тебя!

Вытаскиваю член и снова вхожу, продвигаясь чуть дальше. Мой размер её попка проглотить не может. Останавливаюсь на половине и медленно трахаю, выбивая из ротика на каждом движении «Джей». Подсовываю руку под живот, нахожу опухший клитор и растираю по кругу. «Джей» звучит громче, член входит глубже, практически по яйца. Приподнимая Рину, прижимаю спиной к груди, сжимаю сосок, выкручивая по спирали и увеличиваю темп. В ушах гудит, смешивается с криком. Каждой клеточкой ощущаю, как сперма поднимается от яичек и устремляется наружу. Ещё несколько движений, размазывающих семя по всей поверхности стенок. Не понял даже, успела Рина или нет.

– Ты кончила? – задыхаясь интересуюсь.

– Немного не успела, – задыхается в ответ.

– Сейчас исправлю, – высвобождаю член, укладываю её на спину и ртом довожу до оргазма.

Отдышавшись, встаём, поправляем одежду и перемещаемся на кухню. Кофе после бурного секса – то что доктор прописал.

– Кричать не начнёшь? – с опаской смотрю на чашку в её руке.

– Нет, – делает глоток. – Сил нет.

– Пойдём в душ и спать? – поднимаюсь, беря направление в глубь квартиры.

– Пойдём. Только ты наверх, а я здесь, – останавливает меня.

– Я думал мы договорились, – прижимаю её к стене.

– Я замужем, – опускает меня. – И пока я там, ты на два этажа выше.

– Надеюсь эту проблему ты решишь быстро? – рычу, склоняясь к лицу. – Я очень нетерпелив и жуткий собственник.

– Да. Я решу эту проблему быстро, – подталкивает меня к выходу. – Но пока не решу, не дави на меня.

Впиваюсь в губы, сжимаю ягодицы, приподнимая повыше. Если не остановлюсь, не уйду сегодня. Отстраняюсь. Короткий поцелуй, и несусь через две ступени наверх. Прыгаю от радости, как подросток, лишившийся девственности. В квартире тихо прохожу в свою комнату, заваливаюсь на кровать и с дебильной улыбкой пялюсь в потолок. Я добился её! Она моя! Это вам не русский петушок на палочке! Это американский бубль-гум!

От счастливых воспоминаний отвлекает входящий звонок. На экране высвечивается Хелена. Вот бабушки только не хватает.