– Ладно, я согласен, – наконец решился он. – Делайте, что считаете нужным.

Гореслав Ростиславович обрадовался и снова присел за стол.

– Предлагаю попробовать Око, – вопросительно глядя на Максима, заявил он.

– Это ещё что такое? – удивился тот, – Это не больно? У меня и после прошлых экспериментов голова ещё плохо варит…

– ОКО – прибор, созданный древними техномагами, – тихо пояснила Алька. – Он помогает заглянуть в неведанное и познать незнаемое. С его помощью мы все увидим твоё прошлое, если конечно тебе нечего скрывать.

Максим удивлённо уставился на девчонку: что это она имеет в виду? Были в его жизни моменты, за которые становится стыдно даже сейчас, но вряд ли Гореслав будет препарировать всю его жизнь, выставляя на всеобщее обозрение тайные закоулки сознания.

Ректор одним взмахом освободил стол от лишней посуды и подвинул странное блюдо с выпуклой линзой и углублениями для рук, на которое юноша обратил внимание в начале беседы.

– Не переживай, это не больно, – объяснял Гореслав Ростиславович, – Только помни: до окончания сеанса ты не должен отрывать рук и задавать вопросов, иначе связь прервётся и восстановить её будет очень сложно.

Максим понимающе кивнул.

– Хорошо, тогда положи руки в углубления и смотри в линзу, – сказал ректор, пододвигая кресло ближе к столу.

Послушно сделав, как велели, Макс тут же увидел в шаре знакомую картину.

Стоя на коленях перед машиной, мальчик медленно обернулся назад, ожидая увидеть темноту, но не в этот раз: за его спиной убегала вдаль пустая шоссейная дорога, петляя между соснами и елями.

Юноша глядел в линзу спокойно и отстранённо, будто всё, что он видел, происходило не с ним, а с каким-то другим, незнакомым ребёнком.

К его удивлению мальчик в линзе вскочил и побежал спиной назад, пока не свернул в лес и не оказался на поляне, спрятанной в гуще высоких разлапистых елей. Мимо пролетела хвостом вперёд огромная птица. Сверху медленно опустилась еловая ветка, накрывая спрятанное под деревом гнездо. За спиной мальчика появилось и стало быстро разрастаться сиреневое сияние, превращаясь в призрачный портал. Малец подпрыгнул и ушёл спиной, а потом и ногами внутрь этого сияния, сразу же вынырнув с другой стороны, на круглой арене, похожей на амфитеатр.

Теперь мальчуган бежал по мелкому красному песку, а вслед неслись странные непонятные слова.

Но вот картинка стабилизировалась.

Перед ним была песчаная площадка, окружённая разноцветными сиденьями для зрителей, поделёнными на четыре сектора. В центре арены лежал, раскинув руки, кудрявый светловолосый мужчина. Он уставился васильковыми невидящими глазами в чистое небо и, казалось, просто спал. Светлые вьющиеся волосы и необычный цвет глаз что-то напоминали Максиму, но он не мог сосредоточиться, продолжая внимательно разглядывать изображение в линзе.

Справа возвышалась клетка с витыми решётками и кованой дверцей, запертой на крупный висячий замок. Внутри неё металась, что-то крича и заламывая руки, красивая рыжеволосая женщина с бездонными чёрными глазами.

– Нет! Не смейте! Вы не сделаете этого! – отчаянно воскликнула она, пытаясь пробиться сквозь сдерживающие оковы. По щекам женщины бежали слёзы, оставляя еле заметные следы.

– Сделаю, будь уверена, Велена! – раздался откуда-то злой неприятный голос, напоминающий раскаты далёкого грома. – Кто мне помешает? Уж не этот ли мальчишка? Он ещё не дорос, чтобы противостоять мне, и, видимо уже не дорастёт! Не хотели отдать Дар, потеряете всё!

Неизвестный злорадно рассмеялся, и от этого хохота у Максима перехватило дыхание.

Надо признать, только сначала, Макс глядел в линзу и ничего не чувствовал, будто перед ним воспроизводилась чья-то чужая история, (словно он смотрел кино, в котором всё увиденное было придумано режиссёром), но, встретившись взглядом с запертой в клетке женщиной, словно прозрел. Она почему-то взирала не на мальчика, растерянно стоящего на площадке, а через него – на Максима, будто знала, что он сейчас сидит по ту сторону экрана. Сердце юноши неистово забилось в груди, готовое разорваться от пронзившей его боли.

Он узнал людей на арене! Это были его родители!

– Беги, Максимус! – исступлённо закричала Велена, вцепившись руками в прутья кованой клетки. – Беги, ты должен спастись! Они тебя не найдут!

Внезапно, силы оставили её, и женщина медленно сползла вниз, на пол.

Максим вернулся взглядом к лежащему на красном песке мужчине, будто ожидая, что тот встанет, и они дружно посмеются над происходящим. Ведь это – всего лишь шутка! Это не могло быть правдой! Но, не тут-то было! На груди отца теперь зияла рана, из которой толчками вытекала алая кровь, быстро впитываясь в красный песок.

Неожиданно из-за клетки вышел тёмный силуэт и протянул руку в сторону мальчугана, словно пытался поймать его. Он казался высоким и страшным из-за развевающегося на ветру длинного чёрного плаща с капюшоном, полностью скрывающим лицо. Этот плащ напомнил крылья вампира. В руке незнакомца появился, переливающийся зеленоватым сиянием шар и полетел в сторону Максима.

Мальчуган в сфере не стал дожидаться, пока шар к нему приблизится, а повернулся спиной к страшной фигуре и дал стрекоча. Дальше всё повторилось, но в обратном порядке: открылся портал, из него шагнул кто-то, мальчик решительно прыгнул в сиреневый круг, а шар последовал за ним.

Вдруг Алька, наблюдавшая со стороны за происходящим, вскочила и, ничего не объясняя, стремглав вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью.

– Что это с ней? – стараясь справиться с потрясением, изумлённо спросил Макс, поворачиваясь к Гореславу, и картинка тут же замигала, пропадая.

Юноша ещё несколько минут упорно продолжал вглядываться в пустоту сферу, будто ожидая продолжения. В его груди бушевал ураган эмоций: там, на песчаной площади под чистым нежно-голубым небом умирали родители, а он бежал, не в силах ничего с этим поделать. Конечно, ему было всего девять, он был напуган, но разве это оправдывало позорное бегство?

Может быть, для всех было бы легче, если бы он тоже навсегда остался на той площади? Но почему так расстроилась Алька? Неужели девушка сочувствовала ему? Или она была напугана увиденным?

Гореслав Ростиславович повернулся к столу, лицо его помрачнело, и он неодобрительно покачал головой:

– Надо же, я и не ожидал подобного результата! Теперь всё понятно: не надо было мне оставлять Алю здесь. Кажется, наша девочка кое-кого узнала в твоём воспоминании, а я и не предвидел её бурной реакции.

– Я, кажется, тоже кое–кого узнал, – глотая подступивший к горлу ком, объявил Максим, убирая руки с серебряного подноса. Сердце его неистово колотило, дышать стало тяжело от сдавливающей рёбра боли. Он с трудом сдерживался, чтобы не броситься прочь из комнаты, как это сделала Аля.

– Да, мальчик мой, это были твои родители, и ты видел их последний день, – беспощадно подтвердил Гореслав Ростиславович, то, что уже и так было понятно Максиму.

– А мама… она жива? – спросил юноша с надеждой в голосе.

Но Гореслав стоял, опустив голову и не глядя не парня. Надежды не осталось.

– Кто этот человек в чёрном плаще? Это он их убил? – Макс старался не показать нахлынувших чувств этому малознакомому мужчине, смотрящему на него с сострадательным выражением лица. Он вспомнил далеко не всё, но теперь знал, что его маму звали – Велена, а отца – Радомир Светозар. И он был их единственным сыном.

Ректор приблизился к юноше и, положив руки ему на плечи, крепко сжал их.

– Держись, сынок! – хмуро проронил он, – Тяжело обрести родителей и тут же их потерять. Они пожертвовали собой ради твоего спасения.

Максим рассеянно кивнул. Он и сам всё понял, но разве от этого легче?

– Я хочу знать, кто и за что их убил? – Юноша до боли в костяшках сжал кулаки, как будто собирался драться с убийцами родителей прямо здесь и сейчас.