В последний раз он толкнулся особенно грубо, вбивая меня в матрас. Между ног онемело, поэтому я не могла ощутить его семя. Но мне хватило грубого стона-рыка: кончая, Ингвар впился жестким поцелуем в губы. Практически сминая их и оставляя пощипывающие укусы.

Наконец, он скатился. Теперь мои болезненные стоны заменило его тяжелое, даже немного хриплое дыхание.

Нам обоим нужно было время, чтобы прийти в себя. Я понимала, насколько близок был Ингвар к новому срыву, и старалась не шевелиться. Даже ноги не сдвигала обратно, лишь бы не привлекать его внимание.

Еще, честно говоря, было страшно. Никогда я не видела Ингвара таким злым. Да уж, довела мужчину, Агата.

Я вздрогнула, когда Ингвар осторожно стер мокрую дорожку со щеки. В душе расцвели раскаяние и вина — не моя.

Что ж, Ингвар пришел в себя, и расплата за несдержанные слова и желание приравнять наши условия завершена.

— Агата… — шепотом произнес он. В голосе столько страха и вины… Даже смешно.

Я прикрыла глаза, не желая его видеть сейчас. Или в обозримом будущем.

— Боги, прости меня… — выдавил Ингвар. — Я велю сократить фрейлин. Останутся только те, с которыми я не спал.

— Не хочу видеть ни одну из них, — прошелестела я. С трудом удалось сесть. Хотела укутаться в халат, но, как оказалось, от него остались лишь ошметки ткани.

— Как скажешь, — тут же согласился он. Ингвар заметил мои метания и накрыл плечи покрывалом.

Что ж, наглеть так наглеть. Тем более, все самое страшное уже случилось.

— Не хочу видеть эти покои.

Ингвар удивился, но тут же все понял. Молча кивнул, соглашаясь со всеми моими словами. Впрочем, следующая фраза заставила его пораженно замереть.

— И тебя тоже…

К хорошим вещам быстро привыкаешь. Со мной случилось то же: я перестала чувствовать себя одинокой.

Поэтому просыпаться оказалось тяжело. Уже машинально рука упала на вторую половину кровати в поисках Ингвара, и лишь через несколько секунд до меня дошло.

Пару минут я продолжала лежать неподвижно, рассматривая лепнину на потолке. В покоях Ингвара был балдахин, который в нужный момент скрывал нас от всего мира. Эта же спальня была попроще, без лишних изысков. Однако дышалось здесь легче: призраки прошлого остались далеко.

Тяжело вздохнув, я поднялась на ноги и поправила задравшуюся ночную рубашку. Последний раз носила такую еще в Каринтии, ночи с Ингваром не предполагали какой-либо одежды.

Босыми ногами пройдясь по ковру, подошла к двери в гостиную и попыталась её открыть. Ручка поддалась, но дверь не открывалась, как будто что-то с другой стороны подперло её.

— Какого… — хрипло прошептала я.

С гостиной послышались чертыханья, и тут же дверь распахнулась. Передо мной стоял Ингвар: с мутными ото сна глазами и взъерошенными волосами.

— Ты… э-э-э… спал под дверью спальни? — удивилась я.

Ингвар смущенно улыбнулся и устало пошутил:

— Как и любой порядочный дракон, я охранял свое сокровище.

Его слова согрели изнутри, но недостаточно, чтобы стереть из памяти вчерашнюю ночь. Поэтому я не улыбнулась, но с трагичным лицом захлопывать двери спальни не стала. Вчера я стала официальной правительницей драконов, и детские истерики нужно оставить в прошлом.

Нужно спокойно поговорить с Ингваром, но при одной мысли об этом желудок приготовился опорожнить содержимое.

Отведя взгляд в сторону, я проговорила:

— На самом деле, я хотела позвать служанку, чтобы мне принесли завтрак.

— Я присоединюсь, — решительно сказал Ингвар, но тут же растерянно добавил: — Если ты не против.

Я молча кивнула и пошла в ванную, чтобы умыться. Хотелось замедлить время, чтобы не выходить в гостиную. Жаль, что я не владею такой магией.

Когда я все-таки решилась вернуться в гостиную, служанка уже заканчивала сервировку стола. По комнате разносился изумительный аромат свежей выпечки и горячего шоколада, и рот быстро наполнился слюной.

Ингвар, уже в повседневных штанах и белой просторной рубашке, подскочил при моем появлении. Он любезно отодвинул для меня стул и дернулся, собираясь привычно поцеловать в щеку, но остановился.

Он сел напротив и принялся за еду. Горячий шоколад значительно повысил настроение, ночная ссора уже казалась обычным кошмаром.

— Итак, ты спал с половиной моих фрейлин, — заключила я, отодвинув пустую чашку в сторону.

Ингвар устало вздохнул:

— Это было до тебя. Но да, такое было.

— Не представляешь, каково мне было узнать об этом.

Он потянулся вперед и нашел мою руку, крепко сжав её.

— Прости меня. Я должен был понимать, что ты так отреагируешь. Я поставил себя на твое место, когда ты вчера вспомнила про Кристиана, — криво улыбнулся он.

Осторожно высвободив руку, я выпрямилась и призналась:

— Я сказала это от обиды. На самом деле, те слова были лишними.

Конечно, я блефовала вчера, вспоминая о Кристиане. Ингвар так и не вспомнил, что тот погиб в стаабской войне.

 — Нет-нет! — мотнул головой он. — Ты помогла мне понять, как это больно и неприятно. Ты была права, требуя убрать моих бывших любовниц из числа фрейлин.

Сжав руки под столом, я поинтересовалась:

— Все они были твоими фаворитками?

Он взъерошил каштановые волосы и выдохнул:

— Ты действительно хочешь об этом поговорить? — Ингвар вымученно посмотрел на меня и, получив ответ в выражении лица, сдался: — Фавориткой была Ламора. После близкого знакомства её место заняла Серена.

— А остальные? — Имена тех, кого вчера назвал Ингвар, навсегда останутся в моей памяти. — Аврелия, Илария и Катарина.

Ингвар откинулся назад и отвел глаза.

— Ничего не значащие интрижки. С Катариной вышло один раз, во время ссоры с Сереной лет пятнадцать-двадцать назад. Илария и Аврелия не были постоянными фаворитками, но периодически возвращались ко мне в постель. В основном во время размолвок с Ламорой или Сереной.

— Сложно поверить, что тот человек, о котором ты говоришь, и кого знаю я — одна личность, — растерянно призналась я.

Сейчас Ингвар действительно казался чужим человеком. Не будь между нами каяра, через который мне передавалась его вина, то разочаровалась бы в нем окончательно. Каяр пока помогал удерживать разговор на плаву.

— Агата, — Ингвар позвал меня и, поймав взгляд, искренне проговорил: — Изолированная жизнь повлияла на мировоззрение драконов, и за случайные связи меня не порицали. Но с твоим появлением многое изменилось. Клянусь, я ни к кому не испытывал таких чувств, как к тебе. Не только из-за того, что мы пара.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Неужели? — с сомнением хмыкнула я, но хотелось верить, что он говорит правду.

— Не буду отрицать, сначала все сводилось к физическому влечению. Но чем больше я тебя узнавал… твои мысли, отношение к жизни, твой ум и привычки… Я понял, что мои чувства к тебе гораздо глубже обыкновенного низменного желания.

Очень хотелось ему верить, да и помыслы у него чистые. Сложно сейчас соврать мне при полностью открытой связи. Вчера, когда он пытался скрыть свою ревность и ярость, я чувствовала холод такой силы, что от судороги сводило все тело. Жаль только, что причину такого холода удалось определить слишком поздно.

Я открыла рот, чтобы произнести вопрос, который уже несколько минут вертелся на языке — «С кем тебя застала Ламора?». Но в последний момент накатила паника, от которой сперло дыхание. Желудок судорожно сжался, и горячий шоколад все-таки полез обратно.

Вытошнило меня прямо на ковер. Ингвар сразу же оказался рядом и все это время придерживал волосы.

— Любимая, ты заболела? — с тревогой спросил он, неумело щупая лоб.

Ага, заболела. Вот только эта болезнь тебе будет в радость.

Мои подозрения оправдались. Спешно пришедший по приказу Ингвара лекарь после осмотра уверенно констатировал:

— Поздравляю вас с беременностью.

Я устало прикрыла глаза, но не могла скрыться от щемящей радости Ингвара.