Вот бы меч мне! Да где его взять? Может, у Бажена. К повозке шагнула, а Бажен тоже подняться пытается. Да сил у него нету.

- Бажен, дай мне меч!

- Да зачем? Неужто сражаться будешь?

- Давай! Увидишь!

Он понял, видимо, что сам - не боец пока,  и меч свой мне протянул. Я меч взяла, из руки в руку переложила, чтобы привыкнуть к нему, как дедушка учил. Меч этот легче дедушкиного был, с таким-то я легко справлюсь. Милорад с сомнением на меня глянул и сказал: 

- За повозку спрячься! Сам справлюсь!

Ответить ему я не успела, потому что один из разбойников на  молодого воина кинулся. Второй упал лицом в землю - в спине его стрела торчала. А третий ко мне направился. Подняла меч, ноги пошире расставила. А когда он замахнулся, легко отбила, вбок уходя. Он и не ожидал, видимо, что я в другом месте окажусь так быстро - неповоротливый боров мне попался, - растерялся, меч в его руках дрогнул. Но снова замахнулся, ударил сильнее, только удар тот тоже вскользь прошел - я свое оружие чуть боком к его подставила... Снова чуть отступила, и сама замахнулась, целясь в плечо. Он был уверен, видимо, что нападать я не сумею, потому что отбить вовремя не успел, только слегка смягчил удар, свое лезвие подставив. Потом завопил, как поросенок и наземь повалился.

Тут-то я вокруг огляделась и увидела, что сражение-то к концу подходит. Один из разбойников убит. Двое бегут. Остальные - раненые,  кто, где лежат-сидят. И только один - тот самый - главный, с Богданом еще сражается. И у мужа моего на рубахе - пятно алое. Хотела было с мечом своим к нему на помощь рвануться, да Милорад остановил. Тут-то я и увидела, что любой сейчас Богдану помочь бы мог - да никто почему-то этого не делал. Даже Мстислав, который неторопливо с дерева  слезал. Да, что же это? Да, почему же они все его бросили?

- Пусти, Милорад! 

- Нет, Ясна! Не ходи туда!

- Да почему это? Что ж вы ему не поможете?

Тут Бажен из повозки за боем наблюдающий со смехом сказал:

- Ясна, он и сам справится!

- Да, он же ранен!

- Не его та кровь! 

Засомневалась я, да остановилась в нерешительности. А они все за боем наблюдают, посмеиваются. Стала и я смотреть. Как легко он движется! Как плавно меч в руках его ходит! Разбойник нападает глупо, необдуманно - устал, да поранен. А Богдан, чуть отступив, да отбив очередной удар, легко поворачивается и не в полную силу удар наносит. Тут только я поняла то, что для других очевидно было - Богдан уже победил его, теперь он, как кот с мышью, с тем разбойником играет.

***

Разбойников отпустили - некогда с ними возиться. По хорошему, так к князю Ярославу изборскому доставить надобно, чтобы сам разобрался, кто в его владениях на путников нападает. Да только спешить надобно.

Вечером, когда у костра собрались, стали, как всегда бой обсуждать. А Ясна Милорада перевязывала за повозкой. Против воли к речам ее прислушивался. Так она ласково к воину молодому обращалась, что против воли прислушивался, до только слов разобрать не мог. А тут Третьяк и говорит:

- Воевода, в следующем бою жену твою против самого сильного воина выставим! Она быстрее тебя сегодня справилась.

Не понял я, о чем он речь ведет. А тут Мстислав продолжает:

- А как она от ударов-то уходила! Я бы того разбойника стрелой прикончить мог, да в нее попасть боялся!

Как так, она сражалась?  Да, где это видано, чтобы женщина мечом владела? Удивленно на воинов смотрел. Я-то в пылу сражения ничего не заметил! Дальше слушать не мог, поднялся и к Ясне с Милорадом направился. Когда подошел, слышно стало, что Милорад ей говорит:

- Ясна, люба ты мне, так люба, как никто и никогда не был. Любую тебя приму, уходи от Богдана!

- Да, как же это возможно? Я же жена его!

- Тебя же заставили за него пойти!

- Нет, Милорад, я сама его выбрала!

- Не любит он тебя!

Не дослушал, такая злость меня обуяла! Выскочил к ним, сам себя не понимал, да только, схватил Ясну за руку и за собой потащил, а Милораду по пути бросил:

- С тобой потом поговорю!

- Богдан, куда ты меня тянешь? 

Ветки цеплялись за одежду, царапали кожу, но я упрямо шел вперед. Не понимал, зачем это делаю,  знал одно только, что если вернусь сейчас к дружинникам своим, несдобровать Милораду!

Только Ясна вдруг споткнулась и падать стала. Еле успел удержать ее. Прижал к груди, на секунду в волосы ее лицом уткнулся - какая она! Тёплая,  нежная,  пахнет сладко... А ведь она только что с Милорадом любезничала, а до этого - с Баженом весь день! 

- Забыла, как говорила мне, что ни на одного мужчину не посмотришь больше?

Так удивленно смотрит, как будто не понимает, что наделала.

- Так я и не смотрела....

- А Милорад? А Бажен?

- Так что мне теперь, и разговаривать  нельзя ни с кем?

- Хороши разговоры у тебя - Милорад своей женой сделать хочет!

- Так разве я виновата в этом?

- Значит, повод дала!

Вот же жена попалась!  Вместо того, чтобы глаза опустить, да прощения просить, как любая другая бы на ее месте сделала, ногой топнула, искры в глазах зажглись и говорит:

- А что ты, муж мой, сделал, чтобы я на тебя одного смотрела? Может, поговорил со мной? Может, в любви мне признался? Да ты и не взглянул на меня за целый день! 

- Да в том то и дело, что смотрел. Даже к нападению готов не был - о тебе одной думал! 

Почему она так радостно улыбается? 

- А еще мне воины сказали, что ты меч схватила и сражаться пыталась! Это не женское дело!  Ты могла себя поранить! Чтобы больше такого не было!

***

Еще утром радовалась как безумная, что суженого своего нашла! Восхищалась - любовалась им! Богдан - красивый! Богдан - нежный! Богдан - сильный! Нет! Богдан - бесчувственный чурбан! Вот он кто! Что плохого я сделала? Ну, ладно, к Милораду ревновал он, допустим. Это приятно понимать! Но почему ругает за то, что я сражалась? Ведь я ему же помочь хотела? Не для этого ли меня дедушка учил с детства - чтобы не обузой мужу своему была, а помощницей!

- Ты, да ты...

- Что пожалела уже, что меня в мужья захотела?

- А знаешь что, ты злой и бесчувственный!

- Так, может, пока не поздно, к Милораду в жены попросишься!

Глаза пелена застила. Сама не поняла, как это случилось, только замахнулась и изо всех сил ладонью ему по щеке ударила, его голова так в сторону и дернулась. А в глазах огонь полыхнул! Жутко стало, развернулась и помчалась, куда глаза глядят. Слышала его тяжелое дыхание за спиной. Вот-вот схватит! 

Как ветер неслась! А когда нога за корень какой-то зацепилась, и я кувырком полетела, поняла, что, как вроде бы, в лесу другом очутилась. Одна. Туман вокруг. И не земля под ногами, а болото топкое!

И где-то рядом хохот мерзкий почудился! Вихрь ледяной пылью да листьями  в лицо бросил. И вдруг из-за дерева выходит старуха с клюкой, в плащ чёрный закутанная. На голове капюшон - лица не видать. Идет ко мне неспеша, что-то шепчет при этом.

- Что, девка, не получается  у тебя? Ты что думала, все так просто будет - ночь с ним провела, да и полюбил он тебя? Нет! Не выйдет! Знаешь, сколько я с ним ночей провела? И какие это ночи были? Видишь, какой он - злой да бесчувственный?  Нужен ли тебе такой? А рядом-то - молодой да пригожий ходит - всю жизнь на руках тебя носить станет? А этот... никогда не полюбит. Никогда не поверит тебе. Изменять станет. Бить будет. Видела, как глаза его бешенством горели? 

Слушала ее и так жаль себя было! А может, и правда, пусть будет так, как она хочет? Что лучше самой любить или, чтоб меня любили? Милорад - красивый и добрый! Что, как ошиблась я? Думала так и чувствовала, как огнём в груди горит перышко. 

А Мира, она это, конечно, больше некому, не унималась. Наоборот, чувствуя сомнения мои, громче да увереннее говорила:

- А хочешь, девка, я покажу тебе, что тебя ждет, и хорошее и плохое увидеть помогу. Смотри, как Милорад тебя любить будет. Сказала и коснулась своей клюкой, прямо в грудь ткнула. Завертелось, закружилось все вокруг. И вдруг вижу я, себя саму со стороны. В сарафане малиновом над колыской детской склонилася. А со спины руки сильные за плечи обнимают, да кудрявая голова подбородком на плечо ложится. Смотрю, сердце замирает в груди, а губы шепчут, как молитву, как заклинание только одно слово: "Богдан..."