В зеркале отражался лишь Блейк во всем его великолепии – широкие плечи, поджарые ягодицы и длинные ноги между ног самого Остина. Ощущений было так много, что Остин не знал, как их выразить. Но безусловно было лишь одно – в этот раз все происходило иначе.

Блейк не стал более ласковым, скорее наоборот, но то, как он смотрел на Остина, выбивало из колеи. Приходилось прятаться под тем единственным покровом, что оставался – закрытыми веками.

Блейку это не слишком понравилось, за что Остин получил два укуса.

– Открой глаза! – приказал он. И Остин подчинился, понимая, что сейчас сделает все, о чем ни попросит Блейк. Чтобы и дальше чувствовать его рядом, слышать тяжелое дыхание и ощущать густой альфий запах.

Блейк не отрывал взгляда, пока Остин смущенно кусал губы, стонал и рассыпался под ним короткой дрожью, предвещающей оргазм. Словно хотел поставить на нем невидимую печать альфы.

И если бы это был их первый раз, – в тысячный раз подумал Остин, то он мог бы влюбиться в такого, как Блейк.

Когда все закончилось, они просто лежали рядом на разворошенной постели, не в силах пошевелиться. Блейк первым поднялся с кровати, принес бутылку вина и два бокала, совершенно не стесняясь собственной наготы.

– Алкоголь?

– Один бокал не повредит.

– Ты всех омег в своей постели поишь вином? – не удержался от вопроса Остин, сделав крохотный глоток.

Блейк взглянул на него, как на ребенка. И Остин был согласен с тем, что несет чепуху как в любовных романах.

– Ты хочешь пересчитать всех омег, кого я сюда приводил?

– Нет, – соврал Остин, и Блейк искренне рассмеялся.

– Если бы ты не признался в своей девственности в тот раз, я бы понял это сейчас.

– Почему?

– Никто не задает вопросы, на которые не хочет услышать ответ. – Блейк давил на него не сводя взгляд.

Остин отставил бокал на тумбочку и сел в позу лотоса, прикрыв пах подушкой. Выглядело со стороны смешно и целомудренно, но ему хотелось скрыться от пронизывающего взгляда альфы. Остин многое бы отдал за хороший совет о том, как себя вести в подобных ситуациях?

– Ты сказал, что Тони – товар. Знаешь, какого мнения Тони о тебе? Он думает, что ты не джентльмен, и прав на все сто.

Укор не сработал, скорее повеселил Блейка.

– Весьма проницательно с его стороны. Ты ведь не говорил ему о нас?

– Нет.

Блейк удовлетворительно кивнул, а затем потянулся и поцеловал Остина, разрушая до основания невидимую стену.

– Пойдем есть? – непринужденно меняя тему, предложил он.

– Мне нужно одеться…

Блейк забрал у него подушку и притянул к себе за руку.

– Я хочу видеть тебя. Одежда не слишком тебе идет, особенна та, которую ты предпочитаешь.

Остин никогда не делал ничего подобного. И Блейк это прекрасно понимал, провоцируя на очередной приступ смущения. Блейк был не просто красивым альфой, но еще и полным превосходства болваном.

Остин отбросил его руку и пошел в гостиную самостоятельно, чувствуя на себе пристальный взгляд.

В понедельник Генри собрал совещание с самого утра, а когда оно подошло к концу попросил Блейка остаться. Выглядел он при этом словно заговорщик и явно не догадывался, чем именно Блейк и его сын занимались весь вечер пятницы.

Блейк и от самого себя подобного не ожидал.

Голый ужин плавно перешел в секс на столе, после в душе и уже напоследок в постели, откуда они и начали вечер. Остин и его чертовски длинные ноги будили в Блейке одну за другой волны дичайшей похоти. Особенно при мысли о том, что никто ранее не смотрел на этого омегу в неглиже, не касался подобным образом и не видел его лицо в моменты самых ярких вспышек удовольствия.

Весь уикенд Блейк думал о том, чтобы написать Остину. Но сказать было нечего, ведь Блейк так и не удосужился узнать что-то его досуге. Блейк всегда предпочитал в любовных свиданиях что-то быстрое, доступное и несложное. Остин, несмотря на их близость, так и не стал понятным и доступным.

Раньше достаточно было скинуть фотку члена в мессенджер и через полчаса раздавался звонок в дверь. Или отправиться в клуб, где предугадывали все его желания. Остин, несмотря на свою неопытность, удовлетворял любую его прихоть в постели, но все еще оставался на расстоянии вытянутой руки.

– Присаживайся, Блейк, – попросил Генри, устраиваясь напротив, через стол. – В ногах правды нет.

Блейк подчинился, но упорно делал вид, что не понимает зачем его попросили задержаться.

– Это по делу Монтгомери?

– Да к черту Монтгомери, – отмахнулся он. – Ты мне лучше про ужин расскажи. Вам удалось найти общий язык?

Блейк отодвинул в сторону все ненужные мысли, но внутреннее чувство неловкости так и не исчезло.

– Не думаю, что уместно будет рассказывать за спиной Остина.

– Знаю, что многого прошу. Но я искренне за него переживаю, брак Тони и Дэвида… Остин не показывает, хотя мне кажется это обстоятельство выбивает его из колеи. Я и сам не ожидал, что все так обернется.

– Не совсем понимаю?

– Брак по расчету. В этом есть и моя вина. Я относился к Тони, как к сыну, но парень так и не стал своим в нашем доме. Ему бы уж точно стоило подождать с закреплением уз. Дэвид богат и влиятелен, но не лучшая пара.

– Брачный контракт?

– Верно. Я попросил скинуть мне документ перед подписанием.

– И нашли подводные камни?

– Стоит ли говорить о таком горячей голове Тони? Сейчас все хорошо, но через пару лет? Дэвид внес пункт об изменах, да и те деньги, что Тони может получить за сына-альфу будут его только в случае вдовства без последующего брака и, конечно же, других детей. И не стоит забывать о других детях Дэвида, для них Тони никогда не станет своим.

Блейк понял, что Генри просто не хочет ввязываться в конфликт. Или же Тони не ценит мнение старших, слишком самоуверен и привык полагаться лишь на себя?

– Каким вы видите будущего мужа Остина?

Генри взял со стола карандаш и покрутил его в руках, не поднимая взгляд на собеседника.

– Как и всякого отца меня коробит от мысли отдать сына в чьи-то руки… Я вижу, что Остин не умеет себя подать так, как это может Тони, поэтому не востребован. Но умный альфа всегда сообразит, что ему нужно от омеги, смазливая мордашка или нечто другое.

– Я вижу в нем нечто другое, Генри, – Блейк внутренне покривился от собственной фразы, но действительно понимал, о чем идет речь.

– Я буду искренне рад, если Остин остановит свой выбор на тебе. Его мать выбрала меня, когда я ничего из себя не представлял и трудился как вол по шестнадцать часов в сутки, чтобы моя семья ни в чем не нуждалась. Не буду лукавить, я вижу в тебе отголоски себя.

– Мне льстит ваше доверие, но вы знаете откуда я. Каково мое прошлое и из какой я семьи.

Генри прямо посмотрел на Блейка. И его взгляд резал, как бритва.

– Это не имеет значения, Блейк, – сухо ответил он. – Ты не в ответе за них, а они за тебя. Если я верно все понимаю.

Ком встал в горле и Блейк снова ощутил себя семилетним мальчишкой, сидящем на обшарпанной лавочке погребальной конторы. Справа находился кабинет, куда ушел отец заполнять документы, слева – украшенный зал, в котором стояли гробы на продажу.

Буквально вчера умер его второй отец – альфа. И это событие положило конец всему светлому, что было в короткой жизни Блейка. Новый гражданский супруг отца любил его поколачивать, когда никого не было дома. Просто так, от скуки.

А однажды, ударил и при отце. За столом, когда Блейк не ответил на вопрос, заданный этим ублюдком. Ему было двенадцать, и отец неловко замял ситуацию, спустил все на самотек. Блейк увидел нервный страх в его глазах и понял, что тот всегда знал о наклонностях своего избранника.

В шестнадцать Блейк ушел из дому и лишь изредка звонил отцу. Самого младшего своего брата Блейк впервые увидел, когда ему уже стукнуло двадцать шесть. Отец спивался и неминуемо катился ко дну, вызывая лишь злость и пренебрежение.