Блейк прекрасно осознавал, что сожалеть уже не о чем. Остин станет его мужем, если их угораздило сделать ребенка. Когда-нибудь это должно было случиться, почему бы не сейчас? Не с этим омегой?

Блейк сам заехал за Остином, и тот не заставил себя долго ждать. Запрыгнул в машину еще до того, как Генри вышел на улицу поздороваться. Словно нарочно Остин оделся как в тот день, когда они встретились в лифте. Весь его облик говорил о показной покорности, но взгляд Блейка все равно споткнулся о выставленные на обозрение туннели в ушах.

– Пристегнись, – приказал Блейк, прежде чем выехать с парковки перед домом.

Остин не возражал, и в отличие от других омег, которых он знал, не спешил завязать разговор. Хотя взбесило Блейка совсем не это, а нейтральный запах в салоне. Остин выпил блокаторы, хотя ему было сказано не делать этого.

Хотелось прикрикнуть, но Остин словно знал, что правда на его стороне. Омежье тело – омежье дело, и плевать на ребенка! Плевать на все.

Добравшись до шоссе, Блейк позволил себе разогнаться. Дорога перед глазами расплывалась от накатившей ярости. Последний раз Блейк так злился, когда вернулся в пригород к папаше и застал его под очередным ухажером, пока его братья смотрели телевизор в гостиной. Блейк был старшим и единственным, кто родился в браке из четверых постреленышей. Младших записывали под той же фамилией, что и его, только вот отцы были разные.

Возле аптеки Блейк резко притормозил у обочины и Остин повернулся к нему.

– Что?

– Возьму тебе тест и презервативы, – сообщил Блейк между делом, отстегивая ремень безопасности.

Остин перехватил его за руку.

– А если я не хочу… Не хочу пока знать?

– Знать не хочешь, но ребенка решил травить?

Остин нервно облизнулся.

– Ребенка нет…

– Тогда нет смысла переживать? Верно?

Блейк не стал слушать дальнейшие бессмысленные возражения, но уже внутри засомневался. Прошло не так уж много времени, и даже самый хороший тест может соврать. Блейк не желал никаких «возможно», его интересовал лишь правдивый ответ.

– Прости, – сказал Остин, когда Блейк вернулся и сел на водительское сиденье. – Я не хочу никого травить…

Блейк посмотрел вперед, сжимая руками руль.

– Ты ведешь себя как избалованный ребенок. Возможно, поэтому мысль о беременности тебя так пугает.

– Остальные омеги были рады возможности залететь?

– Нет никаких остальных, – фыркнул Блейк, но сама мысль, что Остин думает о других, позабавила. – Думаешь, я стал бы приглашать тебя на свидание, если бы у меня был постоянный любовник?

– Это не свидание, – парировал Остин. – Ты сказал, что отвезешь меня к себе… Купил презервативы.

– Это задело твои чувства?

– Нет. – Вранье.

Блейк завел машину.

– Задело. Но я не такой уж мерзавец, я не повез тебя в ресторан, потому что там на нас будут глазеть. Я позаботился о еде и, если ты не захочешь… пальцем тебя не коснусь.

– И на каком месте в нашей программе стоит тест на беременность? До или после ужина?

– Ребенок не рассосется сам собой, если ты будешь отрицать саму возможность его зачатия.

Остин наградил его рассерженным взглядом.

– Я знаю…

– Я думаю, – начал Блейк, проскакивая на светофоре. – Что все дело в твоем омега-дружке. Вы ведь учились в одном колледже? Жили в одной комнате? Он начал крутить романы еще с пеленок, а ты всегда чувствовал себя в его тени.

– Тони – красив, – совсем не обиделся Остин.

– Тони – товар. Сейчас его сняли с витрины, но он неминуемо попадет туда через пару лет, после развода или смерти Дэвида. Но ты – нет.

– Почему твои слова всегда оскорбительны?

– Потому что я говорю правду. Ты не товар, Остин, и тебе не стоит бояться беременности или меня.

– Когда альфа говорит омеге, что ему не стоит бояться, всегда случается какой-то обман.

– Но я честен с тобой. Тебе бы понравилось больше, если бы я делал вид, что мы не трахались? Что этот вечер второе начало нашего знакомства? Тебе бы тоже пришлось солгать.

Остин вжался в кресло и посмотрел вперед, перед собой. Будто хотел, чтобы Блейк исчез.

– Тогда что между нами происходит? Ты хочешь ребенка, чтобы взять меня в мужья и породниться с боссом? Это все так… расчетливо и бездушно.

– Остин, ты на самом деле не знаешь меня, каким бы я ни казался, плохим или хорошим. А я не знаю тебя. У нас есть только то, что было между нами и то, что происходит сейчас. Меня безумно возбуждает твой запах, даже сквозь блокаторы, и я хотел бы переспать с тобой снова, в положении ты или нет. О влюбленности не может идти и речи в нашей ситуации, потому что мной, как и тобой, я думаю, руководят инстинкты. Природа мало думает о характерах, когда сводит альфу и омегу в пару.

– А ты моя пара?

– Я не знаю, – честно ответил Блейк, Остин на это никак не отреагировал и молчал до самого конца.

– Могу я кое о чем попросить тебя? – спросил он, когда Блейк припарковался на подземной парковке. Лицо Остина скрадывал полумрак, и было довольно сложно понять, о чем он думает.

– Да.

– Давай без тестов сегодня, не хочу сидеть на иголках и ждать. Я понимаю, что это глупо и нерационально, но дай мне еще хотя бы день.

Блейк с минуту поколебался, но выбора особо не было. Остин выглядел так, словно его ожидала пытка и давить в такой ситуации явно не стоило.

– Хорошо, я согласен, – ответил он, обойдя машину и открыв дверь со стороны пассажира, – если ты все-таки бросишь блокаторы. Пообещай мне, если я услышу, что ты скрадываешь запах, я отвезу тебя к врачу на осмотр и будет не до тестов.

– Да, – Остин вышел из машины под тусклый свет лампы. – Я обещаю. На этот раз без обмана.

Блейк надеялся, что Остин будет достаточно ответственным, чтобы сдержать свое обещание. Остин положил ладони ему на плечи и поцеловал Блейка, скрепляя их уговор. Это простое и почти невинное действие обезоружило альфу.

Остин смотрел на него, как на героя, которым Блейк не являлся.

– Ты ведь не сознательно делаешь это?

– Что? – не понял Остин.

– Провоцируешь меня.

– Нет, если это на самом деле так. – Остин смущенно отвернулся, делая вид, что его привлекла стена. Это было одновременно и мило, и смешно. Блейк взял его за руку и повел за собой наверх. В лифте Остин отвернулся к противоположной стене и неловко молчал, хотя Блейк догадывался, о чем он думает.

В квартире их уже ждал сервированный стол, но они так и не дошли до гостиной. Остин особо не возражал начать осмотр квартиры со спальни, чему Блейк был только рад.

Остин возбудился еще в машине, в тот самый момент, когда Блейк признался, что хочет его. Честность Блейка смела все преграды, которые Остин пытался выставить против.

– Посмотришь спальню? – предложил Блейк. Остин согласно кивнул, едва справляясь с волнением. Тони словно в воду глядел, когда давал оценку альфе.

В комнате Блейк зашел ему за спину и положил руки на предплечья, а затем нагнулся к шее и поцеловал. Остин знал лишь одно, что вся его неприязнь к Блейку, как человеку куда-то улетучивается стоит появится малейшему намеку на секс. И первым начал стягивать с себя одежду, пока Блейк не перехватил инициативу.

Впервые Остин чувствовал себя так, словно покинул собственное тело и лишь наблюдает за происходящим. Как Блейк стягивает с него одежду в своей ультрамодной спальне, а затем опрокидывает на дорогое египетское белье, пахнущее лилиями. «Так мог бы пахнуть райский сад» – мимолетно подумалось Остину, плывущему на волнах возбуждения.

Но уже через минуту он забыл и о белье, и о лилиях, и о недавнем разговоре. Все, что имело для него значение – это Блейк.

Буквально за секунду альфа опрокинул Остина на постель, сунул подушку под задницу, а затем до упора раздвинул ноги. Остин не хотел закрывать глаза, но зеркальный потолок спальни – который, по его мнению, был дико пошлым – подкидывал картинки, от которых перехватывало дух. Блейк не стал мучить его пальцами или оттягивать неизбежное, просто опустился сверху и вошел одним резким толчком. Остин ощутил, как Блейк перехватил его руки в предплечье и поцеловал в шею.