Блейк одобрительно воспринял это пожелание, молчаливо отстранился и дал ему возможность перевернуться. Остин лег грудью на сиденье, согнул ноги и вздернул до упора задницу. Ощущая себя как никогда раскрытым и доступным.

– Не думал, что когда-нибудь увижу в своей машине такое, – Блейк прижался к нему, уперся одной рукой на сиденье, а второй захватил волосы у него на затылке и оттянул их.

Остин зашипел.

– Больно?

– Странно.

– Сейчас станет хорошо, – пообещал Блейк.

И не обманул.

Остин глухо застонал, когда он снова вошел, и не затыкался ни на секунду, пока все нутро содрогалось сладкими спазмами от коротких толчков. Блейк вел себя в своей фирменной манере – нагловато-грубо, но при этом не лишал Остина ласки, свойственной любовникам. По крайней мере, Остину нравилось так думать.

Остин знал, что поступает неправильно из-за того, что врет Блейку. Но ему так хотелось насладиться их обоюдным желанием без примеси вины, расчета или долга. Остину хотелось знать, что Блейк с ним не из-за ребенка или пожеланий отца. Хотелось так сильно, что он готов был к последствиям своего обмана. Страх, сковавший его изнутри, в присутствии Блейка наконец ослаб. Пусть и хитростью, но Остин смог перенять контроль над ситуацией. Беременность пугала его не меньше, чем будущее разоблачение.

И, впервые в своей жизни, Остин отрешился от подспудной вины ради удовольствия. Прорвал свой кокон и вылетел из него.

Первый оргазм вышел быстрым и ярким, от второго уже начало трясти, потому что Блейк не дал ему и пары секунд, чтобы перевести дух. А вот третий буквально вывернул Остина наизнанку, запирая узел внутри на целую вечность. Блейк практически зарычал, когда сцепка произошла, и укусил его за плечо.

Какое-то время в салоне стояла абсолютная тишина, прерываемая лишь звуками тяжелого дыхания. Блейк, чтобы не задавить его, лег на бок к спинке и утянул Остина за собой, прижимая к своей груди. Остин ощутил боль только спустя четверть часа, когда все эмоции схлынули и устаканились.

Они едва умещались на сиденье, но несмотря на неудобство никуда не хотелось двигаться. Блейк погладил Остина по животу и поцеловал в шею.

– Я снова тебя укусил…

– Пустяки.

– Это все из-за запаха, если бы ты залетел, моя тяга была бы более понятной. Ты не думал сходить к врачу?

– Н-нет… – Остин уже был готов к тому, что Блейк предложит это сделать, но комментариев не последовало.

Блейк сменил тему.

– Я хочу забрать тебя домой и продолжить начатое.

Остин все-таки выбрался из его объятий и потянулся за своей толстовкой.

– Боюсь, Тони и мой отец не поймут утром, куда я делся.

Блейк тоже сел, и Остин краем глаза заметил, что он так и не снял рубашку. Взгляд сам невольно сполз вниз, и Блейк увидел, что он смотрит прямо на его член. Остину всегда казалось, что в этом органе нет ничего особенного. Ну прибор и прибор, у Остина был почти такой же, но, когда перед глазами оказался член Блейка, от одного взгляда бросило в сладкую дрожь.

– Надеюсь, ты понимаешь, что мы не сможем продолжать в таком же духе?

– Через два месяца начнутся занятия в колледже.

– Я не об этом, – довольно спокойно начал Блейк. – Мы должны дать понять твоему отцу, что нас тянет друг к другу. Что у нас серьезные отношения.

– Отношениями это сложно назвать, – ответил Остин, выуживая с коврика свое белье, застрявшее в джинсах. – Тем более, тебе не нужен омега.

– Не строй из себя идиота, Остин, мы оба этого не хотели. Я не искал себе омегу и не планировал брак, но ты мне нравишься. Чего бы я еще мог бы желать от будущего супруга? Вчерашний девственник из хорошей семьи, который любит секс…

– И это все, что ты обо мне знаешь.

– Ты знаешь обо мне еще меньше. Я не слепой, понимаю, что у тебя есть характер, который ты старательно прячешь за мнимой покорностью. Твой дружок-омега считает тебя простачком, которому повезло в этой жизни? Верно?

Остин поразился его проницательности, но все равно соврал:

– Нет.

– Остин, я ведь не тупой спортсмен из команды твоего колледжа. Я умею читать людей.

– Ты так не любишь Тони, что можно подумать, будто у тебя к нему есть определенный интерес.

– По нему легко можно судить о тебе, – Блейк ничуть не смутился и тоже начал неспешно одеваться. – Умный парнишка-омега заводит себе шебутного дружка, чтобы не сойти с ума от скуки. Ты не был заинтересован в том, чтобы распылять себя на других, но то, как это делает Тони, тебя подкупает и забавляет. Брак Тони с Дэвидом тебе не нравится, но ты не выказываешь своих чувств, потому что знаешь – это ненадолго.

Остин повернулся к Блейку и наткнулся на холодный взгляд, от которого мурашки по коже побежали. Опасность – вот чем веяло от альфы, и Остин понял, что играть Блейком нужно с осторожностью.

Блейк потянулся и легонько поцеловал Остина в губы.

– Я не намерен больше скрывать от твоего отца то, что между нами происходит. Нет ничего плохого во влечении альфы к омеге. Наши тайные встречи не делают чести ни тебе, ни мне.

– А если я скажу «нет»?

– Скажи, но ты ведь этого не хочешь.

– Не хочу, чтобы отец расстраивался, когда мы прекратим наши отношения.

– Он как-нибудь это переживет, – усмехнулся Блейк.

Остин не мог придумать ни единой отговорки, хотя еще день назад все было таким логичным. Блейк был готов взять на себя ответственность, чего не мог сказать о себе Остин. Фальшивый тест, который он подсунул Блейку, казался таким идиотством в данный конкретный момент. Ведь на самом деле ему хотелось, чтобы кто-то стоял под дверью, ожидая вместе с ним результат теста, и чтобы кто-то держал его за руку, сидя в приемной у врача.

А еще ему хотелось не быть в залете, в чем он не был теперь так уж уверен.

Блейк закончил одеваться, достал из бардачка салфетку и завернул в нее использованный презерватив, а затем помог Остину привести себя в порядок и отвез к дому. По дороге оба молчали, как чужие и нервозный озноб начал гулять по телу.

У ворот они притормозили, и Блейк снова его поцеловал, так, словно хотел оставить свою печать на его губах.

– Завтра мы скажем твоему отцу.

Остин ничего не ответил, быстро вышел из машины и направился к воротам, понимая, что еще немного – и у него покатятся слезы с глаз.

В машине так сильно пахло сексом и омегой, что даже на следующее утро запах никуда не делся. Пришлось открыть все окна и ехать под порывами ветра, гуляющего в волосах. Явиться к месту назначения со стояком было идеей так себе.

Блейк решил не тянуть с разговором, тем более, на пульт охраны в записи попало довольно много материала. Остин мог сколько угодно играть в кошки-мышки, но реальность все равно наступала на пятки во всей своей неприглядности. Чем раньше все будет озвучено, тем лучше для них обоих.

Генри, казалось, совсем не удивился, когда ему доложили об утреннем госте. В столовой он находился наедине с утренней газетой и первой чашкой кофе, но, ступив за порог, Блейк понял, что ошибся.

– Доброе утро, мистер! – промурлыкал Тони, привлекая внимание Генри к посетителю, и расплылся в доброжелательной улыбке.

Блейк взглянул Генри в глаза и понял, что тот уже в курсе ночных событий. Но Генри не был бы собой, если бы сходу выказал свои истинные эмоции. И тень страха, которая накрыла Блейка после их с Остином секса в офисе, снова вернулась.

Если Генри решит, что Блейк преступил какие-то границы, наказание не заставит себя ждать. Но хуже всего было разочарование, Блейк дорожил мнением Генри даже больше, чем работой на него.

Ситуация была странной и неловкой. Никогда еще Блейк не отчитывался о своей сексуальной жизни перед кем-то. Даже ни разу не знакомился с родителями своих пассий, а тут из ряда вон.

– Присаживайся, Блейк, – предложил Генри. – Тони сказал, что Остин спит как убитый, поэтому не появится на завтраке.

– Схожу к нему, – поднялся Тони, забирая со стола стакан с соком.