Блейк завис в прострации на три дня, ожидая какого-то сигнала. Но каждый раз, когда на его рабочем столе взрывался звонком телефон, это был не Остин. И даже не Генри, в предполагаемой ярости от того, что Блейк сделал с его сыном.

Рабочая рутина, которая раньше разгоняла кровь по венам, начала раздражать. Это выбивало из колеи, время тянулось мучительно медленно в агонии ожидания. Поэтому к Столлерам Блейк направился намного раньше необходимого и с полчаса сидел в машине, не въезжая на территорию особняка.

Дом окружала кованная ограда, увитая лозами какого-то странного растения, название которого Блейк не помнил. Соседями Столлеров были люди, явно ценившие свое уединение. Их дома виднелись где-то там, далеко за высокими заборами из камня.

Блейк бросил взгляд на соседнее сиденье, где стояла роскошная подарочная корзина, и завел машину. Презент заказала Мари и вручила перед отъездом с работы. Блейк крайне редко поручал ей нерабочие задания, хотя она всегда была рада угодить шефу.

С западной стороны к воротам подъехал шикарный спортивный автомобиль и заблокировал дорогу. Опустилось затемненное стекло, и в окошке показался молоденький омега, уверенно ткнул пару кнопок, и двери медленно разъехались. Блейк не знал, правильно поступает или нет, но решил заехать за ним без предупреждения.

Усыпанная щебнем пустая подъездная дорожка ждала гостей, но из дома на шум мотора двух подъезжающих авто никто не вышел. Омега первым показался из своей машины и заинтересованно уставился на Блейка. Он напомнил Блейку райскую птичку своими кричащими одеждами и ярко-рыжими волосами. Спустя полминуты со стороны водительского места показался альфа в возрасте, Блейку на секунду почудилось, что ему знаком этот мужчина. Как оказалось, они вместе играли в гольф, когда Генри приглашал его в клуб.

Дэвид Пак был не последним человеком среди друзей Генри Столлера.

– Дэвид?

– Блейк, – улыбнулся тот и подошел пожать руку. – Неожиданно! Именно для тебя сберегли сокровище Генри?

– Всего лишь пригласили на ужин познакомиться.

Дэвид не стал подтрунивать дальше и обернулся к своему омеге.

– Блейк, это Тони, мой жених.

Блейк постарался улыбнуться и протянул руку для приветствия, хотя ему не нравилось происходящее. Тони смахивал на дорогую содержанку – смуглая кожа, длинные волосы, собранные в хвост, и откровенно облегающая одежда делали его старше несомненно юного возраста. Удешевляя врожденную красоту.

Странная компания для ужина в семейном кругу. Блейк уже боялся загадывать, кого еще позвали в поисках возможного супруга для Остина. Тони с минуту разглядывал Блейка, словно пытался понять, представляет ли он интерес. Но руку все-таки пожал, а затем вскинулся и пошел танцующей походкой к двери.

– Не обращай внимания, – бросил Дэвид. – Тони слишком пристрастен из-за Остина.

Блейк чувствовал его присутствие где-то рядом, и от этого пружина, которая все это время сжималась внутри него, разжалась одним мощным выстрелом. В дом Тони впустила экономка, поэтому Блейк с Дэвидом тоже поднялись на крыльцо.

Почти сразу из холла показался Генри, а за ним и Остин в неподходящей одежде, как для званого ужина. Блейк только рубашку выбирал сорок минут, а на Остине красовался какой-то балахон, который, видимо, должен был скрыть его от внешнего мира.

Тони чмокнул Остина в щеку и высказался по поводу одежды.

– Надеюсь, ты просто не успел переодеться?!

Генри рассмеялся.

– Я о том же говорил ему буквально пару минут назад. Может, пройдем в гостиную?

– Я только за! – поддержал Дэвид.

Блейк пошел вслед за Дэвидом, который явно знал дорогу, а вот Тони поволок Остина наверх. Когда они спустились вниз, Генри уже разлил по бокалам немного хереса.

– Я забыл подарочную корзину в машине, – зачем-то сказал Блейк, наблюдая за омегами.

– Я скажу Аманде, чтобы она забрала ее. Ты, наверное, немного обескуражен выбором гостей?

– Нисколько, – соврал он.

Дэвид хитро прищурился.

– Генри у нас редкостная сводня! Свел меня с Тони и лишил разума, я уже думал, что не найду в себе силы снова пойти под венец и тем более захотеть еще одного ребенка. Седина в бороду – бес в ребро!

– Никого я не сводил, – отмахнулся Генри и объяснил: – Тони – школьный друг Остина, как-то так повелось, что он стал неотъемлемой частью нашей семьи. Дэвид заходил в гости иногда и потерял голову.

Блейк был шокирован, что Генри так спокойно об этом говорит. Хотя желание Дэвида дать свое имя любовнику могло обелить тот факт, что омега младше супруга на четверть века. Не было бы Генри, вряд ли Дэвид так сильно рвался бы захомутать Тони.

Когда Остин спустился, ужасный балахон исчез, но теперь, глядя на смущенное лицо и привлекательную фигуру омеги, Блейк думал о том, как трахал его. А еще, о том как Остин жадно стонал и выгибался, стараясь забрать все удовольствие до единой крошки.

Остин ни на секунду не взглянул на него, даже когда Генри представлял их друг другу. Блейк приостановил его в холле, когда компания переходила в столовую из гостиной.

– Как ты? – осторожно спросил Блейк.

– В норме, – ответил он.

Вот и весь разговор. Блейку снова захотелось его встряхнуть и заставить сказать правду. Но это было невозможно. Уж точно не сейчас.

Ужин прошел за светской беседой, обсуждали скорую свадьбу Дэвида и Тони, рот у которого практически не затыкался. Генри не пытался повлиять на беседу или создать косвенно неловкую ситуацию для сына, который полностью ушел в себя.

После ужина Генри позвал Блейка в кабинет обсудить дела.

– Ты прости Остина, он последнее время сам не свой. – И Блейк знал, что стало тому причиной. Генри достал сигары и предложил ему, а затем кивнул на кресла, стоящие у камина. – Люблю покурить перед сном.

– Я бы хотел пригласить Остина на ужин. Завтра, если это будет удобно.

Генри в мгновение просиял.

– Ну конечно, чтобы мы все под ногами не мешались! Хочешь, я его позову? Сейчас?

Блейк глазам своим не поверил, когда Генри, будто мальчишка, сорвался с места, и спустя минуту в кабинет вошел Остин. Выглядел омега при этом донельзя растерянным. Ужин с первой минуты напоминал фарс, срежиссированный словно в дешевой киноновелле. Генри подмигнул ему, когда второй раз покидал кабинет, оставляя их с Остином наедине.

Какое-то время они оба молчали. Блейк курил, стоя у камина, и впервые в жизни не понимал, что с ним происходит. Глядя на Остина, он не мог думать ни о чем другом, кроме их недавнего животного секса. Воображение подкидывало картинки одна другой откровеннее. Было дико осознавать, что они – два незнакомца, познавшие уровень близости, не каждому доступный. Между ними протянулась невидимая нить, которую не так уж просто будет разорвать.

– Я сказал твоему отцу, что позову тебя на ужин.

– Куда?

– Это важно?

– Нет.

– Ну тогда поедем ко мне.

Остин явно не ожидал такого поворота.

– К тебе? В смысле, к тебе домой?

– Ты против?

– Н-нет…

– Нам нужно поговорить, – подытожил Блейк. – Без лишних ушей. Ты рассказал Тони о нас?

– Нет.

– Ну и не надо. Молчи, – приказал Блейк, а затем кинул сигару в камин и подошел к Остину впритык. – Ты не дал мне свой номер.

Остин приоткрыл рот и Блейк понял, что омега не дышит носом. Блейк внезапно подумал о том, что будет, если прижать Остина к двери и все-таки заставить его прямо посмотреть в глаза. Вдохнуть на полную.

Блейк нагнулся, замерев буквально в четверти дюйма от его рта. Остин, казалось, вообще лишился дыхания, Блейк не стал обманывать себя и сделал то, что хотел в этот момент больше всего.

Поцеловал. Но им руководствовала не любовь, нежность или жалость. Блейк сознательно провоцировал его. Остин ответил на поцелуй, и контроль начал медленно ускользать. Им не стоило этого делать. Не здесь. И явно не в данный момент.

– Ты все еще течешь… – утвердительно постановил Блейк, когда все-таки смог оторваться от охотно подставленных губ. Остин буквально распластался по нему, готовый, казалось, на все. Омега не мог отстраниться от ситуации, и Блейк снова чувствовал власть над ним. Впервые за весь вечер.