1.3. Богоугодное видение жизни
Этот дар сообщения человеку богоугодного видения жизни достиг высокой степени в наиболее известном Оптинском старце – прп. Амвросии (1812–1891). Его меткие, афористичные высказывания надолго запоминались и привлекли к старцу большое количество людей всех сословий. Повторяя и многократно разъясняя своим духовным чадам и подопечным все сказанное его предшественниками о воле Божией, прп. Амвросий ярко выявил еще одну черту старчества – глубокий психологизм, видение и понимание самых потаенных движений человеческой души.
Распознавая в душах стремление к особенным подвигам и праведности, старец говорил по этому вопросу точно и убедительно:
Напрошенный крест трудно нести, а лучше в простоте сердца предаваться воле Божией. Не попустит бо Бог искуситися паче силы, но сотворит со искушением и избытие (Ср.: 1 Кор. 10, 13). Его же бо любит Господь, наказует: биет же всякаго сына, его же приемлет. …Аще же без наказания есте …убо прелюбодейчищи есте, а не сынове (Евр.12, 6, 8) [1, с. 238].
Напрошенный крест… Необычное, но интуитивно понятное выражение. Старец как бы говорит: вы можете вашими просительными молитвами действительно получить от Господа те испытания, о которых думаете и к которым стремитесь. Но тяжесть этих испытаний может оказаться слишком высока и вместо мужества произведет в душе малодушие, а то и отчаяние.
Прп. Амвросий здесь деликатен. Он не развивает эту тему в направлении заповеди «не искушай Господа, Бога твоего». Хотя у некоторых людей отсутствие должного рассуждения о собственных чувствах приводит к смешению понятий: крест испрашивается в надежде на благодать, которая сделает несение этого креста легким. То есть люди на самом деле стремятся к получению благодати, а не несению креста, как они это утверждают. А это уже небезобидно. Ибо искушение Господа часто в том и заключается, что человек как бы вместо Бога принимает решение, что он будет так-то и так-то поддержан и даже чудесно избавлен от напасти, к которой он сам же и стремится.
Вместо этого старец сразу дает оптимальное решение – «в простоте сердца предаваться воле Божией». «В простоте сердца» означает отсутствие всяких измышлений на сердце – где, при каких обстоятельствах и как будет явлена воля Божия в отношении данного человека. То есть характер грядущих на жизненном пути событий надлежит определять не человеку, а Богу. При этом простота сердца является свидетельством, что человек действительно отказался от мечтаний о себе и вверил себя воле Божией, справедливо полагая, что Господу лучше известно, как раскрыть его лучшие качества.
Прп. Амвросий на положениях из Священного Писания показывает преимущества «креста назначенного» над «крестом напрошенным». Ибо в этом случае Бог Сам определяет меру испытаний для людей и не позволяет им (испытаниям) превысить возможности человека по несению скорбей. Личный крест нужен человеку не для удивления других, а для исправления себя. Он нужен для того, чтобы осознать скорби как наказание, данное Господом с любовью, то есть возможностью исправления и принятия Богом в качестве Его сына или дочери.
Поэтому старец сказал еще и так:
Иди – куда поведут, смотри – что покажут, и все говори: да будет воля Твоя! [1, с. 238].
В этом высказывании явственно видна установка на отказ от своей воли. Своя воля здесь воспринимается как помеха действию воле Божией в человеческой судьбе. Но отказ от своей воли не означает бесхарактерность в человеке, его равнодушие к происходящему или пассивность. Следует подчеркнуть, что отказ от своей воли в учении старцев означает не безвольность, а отказ от своеволия – духовно и нравственно ошибочных действий, вытекающих из ограниченности человеческого опыта и поврежденности человеческой натуры грехом.
В словах прп. Амвросия как раз и видна устремленность к свершению воли Божией, что не отрицает, а предполагает активные действия в ситуациях, когда нравственный и духовный смысл событий стал очевиден для человека. Подобная очевидность воспринимается верующим как то, что Бог ему открыл должное видение происходящего, следовательно, открыл и свою волю, как человеку надлежит действовать.
Старец Амвросий дал разъяснение и относительно пределов времени в человеческой жизни:
Господь долго терпит. Он тогда только прекращает жизнь человека, когда видит его готовым к переходу в вечность или же когда не видит никакой надежды на его исправление [1, с. 239].
Человек уходит из жизни не тогда, когда он устал жить и страдать, а тогда, когда Бог выявил его дальнейший статус. Многие страдания Господь посылает своим избранникам ради их высокой доли в Царстве Небесном. Оптинским старцам это было известно как никому другому.
Прп. Анатолий (Зерцалов) (1824–1894) говорит так:
Скорбей у Бога не проси, а пошлет – терпи. В скорбях сокровенна есть милость Божия! [1, с. 276–277].
Сокрыта в скорбях милость Божия! Вот почему все Оптинские старцы так много писали и говорили о скорбях. В их учении о воле Божией скорби (болезни, немощи, недоумения и т. д.) раскрываются как инструмент исправления и совершенствования человека Богом, Его труда над человеком по освобождению последнего от пороков и греховных привычек.
Прп. Анатолий «Старший» (Зерцалов) уделил в своих наставлениях много внимания этому вопросу. Он говорил о необходимости быть готовым встретить скорби тем, кто полюбит молитву Иисусову, – ибо враг не оставит без отмщения эту нестерпимо жгучую для него молитву. Но одновременно старец заповедовал «скорби собирать как сокровище», поскольку это очень способствует Иисусовой молитве.
В этих наставлениях ярко выразилось понимание Оптинскими старцами роли скорбей в осуществлении воли Божией в человеческой жизни. Можно отметить несколько моментов этого понимания:
1. Неизбежность и неустранимость скорбей. Ссылками на Священное Писание и собственными разъяснениями старцы учили, что скорби хотя и неприятны, но играют такую же роль, как телесная боль, – то есть указывают на болезнь души, которую надобно врачевать. И до уврачевания души скорби будут посещать человека, хотя Господь по своей милости дает и утешение в скорбях.
2. Стремление к отсутствию скорбей неправильно, ибо по сути такое стремление является отказом от духовно-нравственного совершенствования, следовательно – отказом от исполнения воли Божией.
3. Самостоятельное искание скорбей есть такое же заблуждение, как самостоятельное искание лекарства от неизвестной человеку болезни. Вместо исцеления в этом случае можно получить еще более тяжкое увечье.
4. Полезны только те скорби, которые посылает человеку Господь, ибо не скорби важны для Бога, но разумение человека причины и характера его болезни. По достижении такого разумения Господь подает и исцеление, а вместе с ним и избытие скорбей.
5. Перенесение скорбей требует от людей мужества и терпения, воспитывает привычку к постоянной молитве и производит другие, хотя и отчасти вынужденные, но полезные изменения в человеке. Поэтому в учении старцев за скорби надлежит благодарить Бога, являющего через них Свою волю к исправлению и спасению человека.
Прп. Исаакий I (1810–1894) старался убедить иноков в необходимости терпения при случающихся скорбях:
Надо терпеть. Как же святые-то терпели? Что же после этого мы за монахи, если и малых оскорблений переносить не будем! [1, с. 309].
Прп. Иосиф (1837–1911) подчеркнул необходимость упования на Бога в обстоятельствах скорбного земного пути:
Будущее же наше в руках Божиих. И без искушений прожить век нельзя. Не то, так другое, не другое, так третье. Поэтому и Господь предостерегает: «будите готови». Впрочем, если всегда будете молитвенно прибегать ко Господу, с упованием на Его милость, то всегда будете обретать благовременную от Него помощь [1, с. 333].
