Что бы мы ни пережили в помыслах, какая бы страсть ни захватила нас, как бы ни казалось все мрачным и безысходным, выход все равно есть до тех пор, пока мы не сдались и не отчаялись. Отчаяние горше любой страсти, ибо оно отбирает последнее и самое важное в нас – способность припадать к Господу с покаянием, смирением и сокрушением сердца.
В борьбе с отчаянием наше оружие – сознавание своих грехов. Если не погрешим против правды, то есть не скажем, что в наших страданиях виноваты все, кроме нас, но скажем: наша гордость, мнение о себе, уничижение и осуждение других, как и прочие грехи, привели нас к бедственному состоянию – тогда закрыта в душе будет дверь для отчаяния и открыта дверь для покаяния. И надо скорее войти в дверь покаяния, раскрывая произошедшее перед другими и обличая себя. Так мы обретаем целительное смирение.
В откровении (раскрытии помыслов и страстей перед другими) не следует входить в детали, ибо это равносильно рассматриванию помыслов вслух. Прп. Иосиф советует:
В страстных и греховных помыслах не должно разбираться, но употреблять против них меч духовный. Это тебе и В. говорю, а размышлять о страстных помыслах и разбирать их – только усиливать их. От пристрастия да хранит всех Господь. Исповедовать свои помыслы надо с сердечным сокрушением, с сознанием своей греховности, с покаянием, так же и выслушивать исповедь надо с молитвою, то и вреда не будет. А лишних разговоров или подробных объяснений не надо делать [2, т. 2, с. 82].
Довольно на исповеди без лишних разговоров указать на общий характер помыслов (хулительные, блудные и т. д.) и степень их воздействия (сочетание, сосложение, страсть), если она понятна. «Живописать» не надо – это реклама бесовщине, которая вредна. Основное же – искренность и неполовинчатость покаяния и желания избавиться от помыслов и страстей.
В этом смысле высказывается прп. Лев:
…Страстные волны и <бури> чрез помыслы и сонномечтаниями обуревают твою душу, и во оных находишь себя виновною нерадением, леностью и прочим. Это справедливо, что вины подаешь, но во всех оных твоих поползновениях всегда приноси Богу покаяние с сокрушенным сердцем и всегдашним самоукорением, и Бог не попустит возобладать врагу твоим сердцем, только ты сама, сколько можно, сопротивляйся страстным помыслам, не допускай их до сердца, а прибегай к Богу молитвою и сознанием своей немощи. <Хорошо и> об страстных делах не иметь никаких разговоров, кроме откровения <духовной> матери, которое весьма бы было для тебя полезно, но я вижу, ты по оным пред нею закосневаешь от стыда, и сие есть вид гордости [2, т. 2, с. 81].
Пример того, как ситуация с помыслами понималась подопечной старца не до конца. Из самого наличия помыслов и сонномечтаний правильно выводилась виновность в нерадении, лености и т. д. Но, вероятно, не было своевременного покаяния – что и привело к устойчивости помыслов. Нужное откровение помыслов духовной матери откладывалось от стыда, в чем проявилась неосознаваемая гордость. Не правда ли, что такая половинчатость часто свойственна и нам?
Надо понимать и истоки этой половинчатости. В душе человека идет борьба двух сил, и неполнота покаянного настроения свидетельствует о неуступчивости врага, его стремлении цепляться за человеческую душу до последней возможности. Как и о том, что и мы бываем непоследовательны, теряем бдительность и несем урон. Прп. Варсонофий говорит об этом так:
…Сомнения, все равно как блудные помыслы и хулы, надо презирать, не обращать на них внимания. Презирайте их – и враг-диавол не выдержит, уйдет от вас, ибо он горд, не вынесет презрения. А если будете входить с ними в разговоры, ибо все блудные помыслы, хулы и сомнения – не ваши, то он закидает вас, завалит, убьет. Верующий человек, любящий Бога, не может хулить, а тем не менее замечает в себе две нити: и любит, и хулит. Очевидно, что есть еще какая-то сила злая, навевающая сомнения. Заметьте, ведь это – серафимский ум. Поэтому нисколько не удивительно, что он может возбудить, поднять сомнения, да еще какие! Не обращайте на них внимания. Сколько было искренне верующих людей, которые сильно пострадали оттого, что принимали эти сомнения, разсматривали, разсуждали… Поэтому надо презирать эти сомнения, и хулы, и помыслы блудные, тогда они вам нисколько не повредят, особенно если будете их открывать старцу-наставнику. Но открывать их надо не подробно, иначе можно повредить и себе и старцу. Особенно блудные помыслы засыпать, закрыть надо навесом… эту смердящую яму, а не копаться в ней [2, т. 2, с. 85–86].
Враг легко ведет свою атаку, покуда мы путаемся в своем смущении или страхе перед помыслами. Однако если умеем презирать, не обращать внимания на сомнения, помыслы и хулы, то это уже ответный удар по гордости врага. Горд враг, и сильно уязвляется он нашим пренебрежением к его прилогам и презрением. Оттого-то, видя отсутствие вреда нам и будучи уязвленным сам, он и оставляет атаку.
Входить же в разговоры с врагом, как многократно говорили старцы, неразумно. Ибо «темы» для таких разговоров не наши, они вражьи, и враг знает, как их развить к нашей гибели. Тем более что изощренный, некогда серафимский ум диавола сплетает сети, которые невозможно распутать слабому уму человека. Поэтому надо презирать, отвергать без рассмотрения все помыслы и в целях большей безопасности открывать их старцу-наставнику.
Старцы давали советы по преодолению и конкретных помыслов, что делает их учение о помыслах весьма практичным. Опасны помыслы о собственном совершенстве, ибо они ведут к серьезным падениям. Прп. Амвросий подает совет:
Гордым и самонадеянным помыслам о совершенстве противопоставляй крайнее смирение пред Богом и людьми, выставляя себе прямо на вид, что ты и устной молитве еще не научилась, и келейного правила не исполняешь. Откуда же вдруг явилось совершенство? [2, т. 2, с. 78].
Помысел о совершенстве – прямой продукт гордости и ее сестры самонадеянности. Только крайнее смирение, в котором мы способны видеть свою неисправность даже в простейшем, каковым мы полагаем, например, устную молитву, способно нейтрализовать наше внутренне самопревозношение.
Близки к гордым и тщеславные помыслы. Прп. Иларион говорит:
Тщеславные помыслы необходимо объяснять, тем только и можно их победить [2, т. 2, с. 78].
Средство против тщеславных помыслов – анализ и объяснение их сущности. Когда мы видим, что тщеславие требует света без источника света, плодов без дерева и т. д., то сама нелепость этих требований останавливает в нас и развитие тщеславия. Дальше глубже: тот, кто до страсти любит земную славу, позабыл о славе Божией. Вот с этого пункта и надо давать оценки собственным поползновениям к тщеславию, чем оно и побеждается.
Прп. Иларион дает наставление и в отношении помыслов самохваления:
В помыслах самохваления – надо смотреть свои грехи и помнить, что без помощи Божией мы ничего доброго и полезного не сделаем, наши одни только немощи и грехи. – Скорби от игуменьи неси без роптания и молись за оскорбляющих тебя – не будет трудно [2, т. 2, с. 71].
Привычка мысленно говорить о себе в превосходных тонах возникает из постоянного рассматривания своих добродетелей. Сколь бы ни были они малы, но если ничего не видеть кроме них, они в наших глазах начинают расти и расти. По сути, старцы говорят просто: глубоко освой и прочувствуй, что без помощи Божией действительно, без малейшей натяжки, ничего доброго сделать нельзя («даже с мухами не сладим»). А если хочешь посмотреть на то, к чему действительно способен без помощи Бога, то посмотри на свои грехи. При помыслах самохваления такое рассуждение быстро отрезвляет.
Все брани помысла нелегки, но среди них есть и тягчайшие. Прп. Никон замечает:
Тягчайшие брани помысла: блуд, уныние. Надо смиряться. Смирение привлекает помощь Божию. Растлевающее действие блудных помыслов от услаждения ими – надолго отступает благодать Божия, привлечь которую опять можно только покаянием искренним и воздержанием от этих помыслов [2, т.2, с. 81].
