– Не доверяю автоматам, – кидонианец шумно отпил из жестяной чашки.

– А может, просто привычка? На военных кораблях, поди, такое не ставят?

– Уже осилила мою биографию?

– Было бы там что «осиливать», – усмехнулась Эсора.

Де Карма хохотнул.

– Тут ты права. Даже мемуары писать особо не о чем, – он развернул над столом голограмму с непонятными схемами и без стеснения принялся делать на ней пометки.

– Хотя пара интересных моментов есть. С Адель ван Глорией, например. Не каждый встречался с королевой Приоритета.

– Завидуешь?

– Нет, ты чего? Меня же пристрелят еще на подходе.

– Теперь ты знаешь, почему мы расстались, – усмехнулся Ивар.

Он бросил короткий взгляд на Еву, уже без враждебности. И стоило изображать из себя злобного наемника, чтобы так быстро сдаться?

Эсора несколько минут рассматривала голограмму над столом и, наконец, поняла, что на ней какое-то правительственное здание. Судя по всему, место, где держат Торвальдса.

– Как собираешься его вытаскивать? – спросила Ева.

– Я пока на этапе планирования.

– И как продвигается?

– Тебе знакомо понятие «полная жопа»? – спросил он, не отрываясь от голограммы.

Ева не сдержалась и захохотала.

– Каждое утро начинаю с этой фразы! – ответила она.

– Ух ты, это чересчур даже для меня… – Ивар поднял глаза и несколько секунд они сверлили друг друга взглядом. В его зеленых глазах девушка не смогла разглядеть ничего, никаких подсказок о том, как же на самом деле он к ней относится. – А если серьезно, кто ты такая, агент Эсора?

– О чем ты?

– Это поразительно, но без доспехов ты даже меньше похожа на шпиона. Обычно ребята из СБК выглядят как твой начальник: щуплые, серенькие, от стены не отличишь, если не присмотреться как следует. А ты с толпой не сливаешься уж точно – твоим бицепсом можно ветки ломать.

Ева сдержала смешок.

– Это как вообще?

– Ну если положить на руку… – он извлек из кружки чайную ложку, облизнул ее и приложил ко внутренней части локтя, а потом согнул его. – И сильно сдавить… Ладно, шутка неудачная, если ее приходится объяснять, виноват. Но суть ты уловила.

– А я и не шпион, – призналась Ева. Она протянула руку и де Карма ее пожал. – Ева Эсора. Капитан Первого диверсионного управления Службы безопасности сам знаешь чего.

– Это многое объясняет… А почему вы не скрываете имена? У вас же позывные есть? А вдруг я…

– Требование твоего нанимателя. Торвальдс согласился принять нас, только если все в командовании будут знать наши настоящие имена. Видимо, думает, мы начнем законы Михъельма соблюдать из-за этого.

– На какие только безумия вы не пойдете, лишь бы встрять в чужую войну, да?

– И не говори. Но, надеюсь, ты понимаешь, что работаешь под подпиской14? Скажешь кому-то о нас – получишь шнек в пузо.

Ивар скривился.

– Раз так, то не скажу, конечно. Но это грубовато.

– И ребятам своим передай.

– Они у меня образованные – сами знают, что языком болтать без причины не стоит. Но если схватят и будут пытать, уверяю – заговорят так, что придется еще и затыкать. Адама как-то арестовали айлири, так он им за два дня сдал трех наших поставщиков оружия.

– Пытали?

– Хуже – напоили. Его вообще взяли за нахождение в нетрезвом виде, валялся на лавочке в парке. И потом, когда опознали, задали еще пару вопросов и понеслось… В общем, после работы на Земле не стоит тебе дальше Агатона летать – никогда не знаешь, что он взболтнет в следующем баре.

По улыбке Ивара стало ясно, что он слегка приврал.

– И ты еще нас безумными назвал? Зачем держишь его?

– Видела бы в бою – не спрашивала бы.

– Я видела Назиля, он хорош, не спорю. Но не настолько, чтобы так рисковать.

– А этот просто божественен. Аламарси, если он из клана пилотов, обкалывают ноотропами и ускоряют работу мышц с самого детства.

– Да, я слышала что-то такое, но всегда думала, что это слухи.

– Это сущая правда. У нас такие препараты стоят бешеных денег, а там – бесплатно. У аламарси социализм, если ты не знала.

– Ну, это все знают.

– А знаешь, что еще все знают? Твою фамилию. Никак не могу, вспомнить, где ее слышал. Но она точно всплывала в новостях.

Ева сглотнула – а вот это уже неожиданно. Откуда кидонианец в курсе фамилий агатонских чиновников?

– В определенных кругах, да.

– Министр какой-нибудь?

– Депутат.

Ивар ухмыльнулся.

– Поразительно, чего только ни откопаешь в памяти, если как следует напрячь ее.

В коридоре послышались шаги. В кают-кампанию ввалились наемники де Кармы, все трое. Они о чем-то тихо переговаривались и притихли, когда заметили Эсору. Землянин вопросительно посмотрел на Ивара, но тот только скорчил удивленную мину и развел руками.

– Что? – спросил кидонианец.

– Мы же их ненавидим? – уточнил Гэри шепотом, как будто Ева могла не расслышать.

Ивар посмотрел на девушку, та пожала плечами.

– Безусловно, – согласился он. – Но чаю можно и с врагом выпить.

На этом моменте Ева поняла, что напрочь забыла про чай. Она отыскала чистую кружку и поднесла к автомату. Сосредоточиться на желаемом вкусе оказалось сложно, так что машина долго бурлила, прежде чем извергнуться странной светло-зеленой жижей. Эсора с подозрением понюхала напиток: она в жизни не пила никакого чая, кроме черного. С какой стати ей подсовывают эту… да она даже не пахнет, как чай!

Ева почувствовала себя дурой. Чтобы не подавать виду, она встала с кружкой позади всех и решила поглазеть на голограмму, попутно краем глаза изучая четвертую спутницу Ивара. Чай чаем, а работу делать надо.

– А что это за стрелка? – спросил Гэри, тыкая пальцем в схему тюрьмы.

– Место, через которое я войду, конечно, – ответил Ивар.

– Но… это ж… парадный вход? – он посмотрел на товарищей, но те только пожали плечами.

– Мне стоит саркастично отозваться о твоей наблюдательности?

– Нет, но просто… как мы… через парадный-то войдем?

– При помощи твоего дьявольского обаяния, – ответил Адам и Гэри попытался ударить его в живот. Пилот без труда увернулся, безумно быстро – про ноотропы де Карма не соврал.

– Не «мы», а «я» – у вас будет другая работа.

– Это какая же?

– О, вам понравится, я уверен. Агент Эсора, у твоих коллег там на Земле плотный график? Или будет пара часов, чтобы как следует повеселиться?

Гипертрасса15 Земля-Михъельм

Де Карма не обманул: на новом корабле намного уютнее. Розали досталась самая шикарная комната, которую она видела в своей жизни. Здесь их зовут «каютами», но сути это не меняет.

Огромная, раз в двадцать больше кельи в Холдрейге, с чистыми белыми стенами, кругом мебель из настоящего дерева, кровать человек на шесть, столы, столики, шкафы, шкафчики, тумбы, тумбочки, вазы с цветами, картины… В углу – кожаное кресло: Розали видела такое только раз, когда ее отправили вытирать пыль в закрытой секции библиотеки, куда допускали только некоторых монахов. С тех пор она была уверена, что кресло – признак роскоши.

Девушка вошла в каюту и просто замерла посередине, а потом стала вертеться в поисках хотя бы отдаленно знакомых объектов, за которые можно уцепиться взглядом и начать изучение интерьера.

Ивар с улыбкой наблюдал за ее шоком.

– Все управляется мыслями, – сообщил он. – Свет, температура воды, окна, – мужчина для демонстрации указал пальцем на часть стены, не заставленную никакой мебелью, и та исчезла. Точнее, превратилась в окно шириной метров пять и высотой до самого потолка. Неужели это все для одного человека?

– А кто здесь жил? – спросила Розали. Она сделала еще несколько шагов и споткнулась о маленький кофейный столик. Мебель с пугающим скрипом отлетела в сторону и разбросала по округе часть изящного резного узора.