– Только посмотрите, что делает центральный «Дробилки», Кейти Дассо, совершенно противореча законам гравитации – как красиво он обходит Ньюмана и выходит на позицию броска… Да, это стопроцентное очко! Очко для «Дробилки», конечно, для других назовем это досадным проколом. Хотя шансов тут не было, будем честными, и если… Второй гол за две минуты! Отличная связка – Дассо-Сименс, вы общаетесь телепатически, признайтесь нам? Как Сименс угадал этот проброс и встал в нужную позицию, это же просто фантастика!

Не могу объяснить, дорогой комментатор – я сам не в курсе. Может, потому что я, не задумываясь, слежу взглядом именно за ним, а он просто подгадывает момент, когда можно передать мяч. А еще у меня легко и пусто в голове, и абсолютно похуй, выиграем мы или нет, потому что никто на нас, на меня точно, особых надежд не возлагает. Куда проще оправдывать ожидания, если их нет.

После матча, после того, как меня поздравили с боевым – крайне удачным, но как сказал Мистер 300 фунтов, потому что новичкам везет, и только, – крещением, меня поздравляет тренер, стискивая в объятиях, и его лысина на уровне моей груди. Ее хочется проверить на гладкость, я аккуратно касаюсь ее пальцем, пока он не замечает. А потом, отойдя подальше от орущих трибун, улыбнувшись омегам из омежьей общаги, которые посылают воздушные поцелуи, чуть ли не сбивающие с ног, слушаю захлебывающегося от счастья Кейти:

– Нейт, ты просто бог! Ты ебучий бог, клянусь тебе! Мы вышли в финал городской лиги!

– Нет, Кейти, это мы вышли в финал, а вы – ты и твоя нога – ничего для этого не сделали. Когда ты приедешь? Перед отъездом на соревнования как обычно будет медосмотр. Если ты не забыл.

– Я все помню, братишка! Буду на следующей неделе!

Кейти советует хорошо питаться и не нервничать, а я даже не злюсь, после такого финала готов его даже благодарить, что дал мне ощутить себя частью команды. С Джеком мы остаемся в раздевалке, когда все расходятся, торопясь поскорее отметить победу у Казлаускаса, который пригласил всех к себе, потому что родаки на отдыхе и коттедж свободен. Я отказываюсь – вот где-где, а в компании, да еще под пивом, я точно проколюсь. Я стягиваю футболку, и Джек смотрит на меня – от его взгляда под кожей мерещатся мурашки.

– Ты не пахнешь, – произносит он, продолжая свою вчерашнюю мысль. – Гормоны?

– Ага, – отвечаю. – Только это не твое дело. И лучше на эту тему со мной вообще не разговаривай.

– Я – капитан команды. Я буду разговаривать с тобой обо всем, о чем посчитаю нужным – если твое физическое состояние в опасности, то меня это тоже затрагивает.

– Не в опасности, дозы, которые я принимаю, в пределах нормы.

Я завязываю шнурки на кедах, когда он приближается, и, вскинув голову, испытываю дежавю – вчера я тоже смотрел на него снизу вверх. Когда сосал. Джек стоит, ноздри раздуваются, как вчера, перед тем, как мы сцепились в комнате. А затем он, стиснув челюсти до хруста, уходит, перед тем долбанув со всей дури по шкафчику. Я выхожу из раздевалки и сталкиваюсь с Яном, как будто он тут не первую минуту стоит. Словно ждет.

– Есть минутка поговорить? – спрашивает, как всегда вежливо улыбаясь, и я киваю. – Тогда провожу тебя до общаги, раз ты не идешь на общую тусу. Или все-таки идешь?

– Не люблю большие скопления людей, – говорю я. – В другой раз.

– Давай, ты все-таки пойдешь. Обещаю не приставать.

Я закатываю глаза, готовый пошутить на тему плоских подкатов, но вспоминаю, что я не Нейт. Я Кейти. Альфа.

– Извини, я подслушал твой разговор с братом, – сообщает он с виноватым видом. – Нейт, да? В интернете легко найти…

– Если ты расскажешь кому-нибудь…

– Не расскажу. Но при одном условии – ты встречаешься со мной.

Я резко останавливаюсь и впиваюсь пальцами в лямку рюкзака:

– Извини?

– Я хочу встречаться с тобой, Нейт. И готов шантажировать тебя ради этого, – он берет меня за подбородок, опуская взгляд на губы, как обычно делают перед тем, как поцеловать, но я отстраняюсь, скорее от испуга, – да, он поставил меня в тупик – чем от нежелания близости. Потому что Ян, с какой стороны ни глянь, парень что надо. – В любви и на войне все средства хороши, сам знаешь.

– А я, типа, должен начать к тебе испытывать симпатию после шантажа? – интересуюсь, пытаясь разгадать его предельно вежливо-непроницаемое выражение лица.

– Других шансов у меня не будет. Я все думал, почему меня тянет к тебе, а когда узнал, что ты омега, так вообще чуть не рехнулся. Извини, Нейт, но я просто боюсь, что ты мне откажешь. Одно свидание, хорошо? Всего одно, а потом ты сам решишь, продолжать или не стоит.

– Продолжать или не стоит – ударение в «не стоит» на второй слог, пожалуйста, – вздыхаю я. – Хорошо. Сегодняшний поход на тусу считается за свидание?

– Вполне, – Ян явно собирается погладить мой локоть, но вокруг много народу, который еще тянется с поля, и он обрывает движение у самого конца, убирая руки в карманы. Что ж, не думаю, что один совместный вечер повредит моей репутации. К Яну стоило бы приглядеться, если бы он не повел себя так – но с другой стороны, у кого не было косяков?

У Казлаускаса, по ощущениям, собрался весь город – коттедж большой, двухэтажный, а присесть некуда, но меня чудом впихивают между Иксонсом и Урисоном, а Ян сидит напротив с банкой пива и улыбается вроде бы вместе со всеми, но чувствую – конкретно мне. На тренировках я не обращал внимания на его пальцы, оказывается, они очень длинные, явно музыкальные – ну нельзя не уметь играть на клавишных, имея такие пальцы. Это мое хобби – когда есть время и возможность, я люблю разглядывать людей, делая свои собственные выводы на основе некоторых нюансов внешности и поведения, и они частенько подтверждаются. Про Яна могу сказать, что он всей своей внешностью говорит о том, что из уважаемой интеллигентной семьи, воспитывался в культурной среде и вообще пай-мальчик. Так и вижу, как вечерами, вместо того, чтоб дрочить в своей одинокой постели, – такие омег с ночевкой не оставляют – он наяривает вот этими вот пальцами на пианино Шопена. Странно, что его занесло в спорт, да еще в такой, может, знак протеста родителям, но тогда рушится образ примерного сына, возможно, единственного. Я смотрю в его спокойное лицо, – приятное лицо – и думаю, что в такого никогда не влюблюсь. Слишком идеальный альфа. Но почему-то, после двух банок пива, мы целуемся, запершись в туалете, пока за дверью долбит музыка, и я не сразу понимаю, что не только она.

– Я нассу в вазу, если не откроете, нахер! – орет кто-то, и Ян со смешком отстраняется, прикладывая палец к моим губам и отвечая:

– Две минуты! Мой друг перепил и блюет, извини!

– Гондоны! – доносится в ответ плаксивое, и альфа, судя по всему, уходит, чтобы либо продолжать терпеть, либо найти несчастную вазу.

Я шумно дышу, глядя в потемневшие голубые глаза, стопорю себя не на своих же руках под футболкой Яна, а на этой, первой попавшейся мысли, чтобы не начать делать большие глупости – почему глаза меняют цвет, когда меняется настроение? Если так разобраться, то радужной оболочкой тоже управляют мышцы, и они растягивают и сжимают ее ткани. Из-за этого, скорее всего, меняются ее оптические свойства и она меняет цвет. А еще зрачки, они сужаются или расширяются…