Виктор разрыдался, уставившись в ночной мрак, в котором только что растворилась его мать и похитившие её солдаты.

Ещё совсем недавно пустующая площадь, сейчас была переполнена зеваками и неравнодушными селянами. Зазывалы из числа прислужников кардинала колотили кулаками в двери домов и собирали толпу. Роптание людей доносилось со всех сторон. Селяне стояли с факелами и вилами в руках. Их ярость подогревали зазывалы кардинала.

Толпа рвалась устроить самосуд, но «святые воины» держали её в оцеплении. С десяток адептов «небесного щита» выстроились в кольцо, тесня толпу по периметру площади. Свет пылающих факелов разгонял ночной мрак. Злые люди наперебой что-то кричали, некоторые кидались гнилыми помидорами и тухлыми яйцами.

В центре многолюдной площади возвышался крепкий столб, к которому была привязана женщина. Толстые плетёные верёвки, туго фиксировали её тело к столбу. Ветер трепал жёлтые, словно колоски спелой пшеницы, волосы. Большие испуганные глаза разглядывали обезумевшую толпу. У ног пленницы заботливо сложены сухие дрова и сено. В воздухе висит стойкий запах бензина.

Виктор не знал, что ему делать. Его держали в оцеплении, в толпе ненавидящих его мать людей. Мальчишка рыдал и пытался прорваться, но «святые воины» постоянно возвращали его назад.

Безумие приобретало немыслимые масштабы. Осознание того, что собираются сделать с его матерью, в клочья разрывало хрупкий разум мальчишки. Бессилие, не способность помочь, сводили с ума.

– Расступитесь! Пропустите Его преосвященство! – громко заорал один из «святых воинов», размахивая винтовкой.

Увидев направленную в их сторону винтовку, селяне начали расступаться, формируя небольшой коридор в толпе возмущённых людей. Вскоре через этот живой коридор на площадь вышел кардинал Дин. Старик шёл в сопровождении двух «святых воинов». Шёл медленно и неуклюже. Вместо чёрной мантии, сегодня на нём была белая. Видимо праздничная или более церемониальная. На голове высокая шапка с золотой христаграммой. На шее дорогое ожерелье с какими-то красными самоцветами. Поднявшись на специально подготовленный для сегодняшнего дня помост, священник огляделся. Тяжело дыша, он всматривался в лица столпившихся на площади людей. Злые, пропитанные всеобщим недовольством и страхом лица. Затем он взглянул на пленницу. Улыбка растянулась по широкому, обвисшему лицу старика. Он словно говорил ей: «ну вот видишь? Я же обещал тебе, что ты пожалеешь».

Толпа притихла. Роптание и крики сменились тишиной. Собравшиеся люди ждали, что же им скажет священник.

– Дети мои! Мы собрались здесь в этот мрачный час из-за ужасных деяний одной ведьмы. Ведьмы, которая долгие годы притворялась послушной и смиреной селянкой. Мы знали её как порядочную женщину, мать, соседку, хорошую работницу. Но как выяснилось, это было лишь прикрытие. На самом деле она продала свою душу в обмен на сокрытые от человечества знания! – громкий, чуть повизгивающий голос Дина, разносился по всей округе. Его тяжёлая одышка, разрывала фразы продолжительными паузами. Напряжение росло. Это ощущалось, несмотря на абсолютную тишину.

– Вчера наши братья нашли в её доме книги, подтверждающие мои слова! – кардинал показал чёрную книгу, которую вчера приносили «святые воины» в дом «ведьмы».

– Ведьма! Сжечь её! Сжечь ведьму! – взорвалась яростным криком толпа.

– Тишина! – заорал один из «святых воинов», стоявших рядом с помостом. Виктор узнал его по голосу и комплекции. Это тот самый здоровяк, что выбил их дверь и забрал его мать.

– Эта женщина обвиняется в ереси! Обвиняется в поклонении падшим и проведении богохульных обрядов. Она хотела навлечь на нас беды, мор, смерть. Это плата, за которую ей сулили награду тёмные силы! – брызжа слюной, орал священник.

– Сжечь ведьму! – подхватила толпа.

– Да, дети мои! Наказание за содеянное – смерть в пламени всеочищающего костра! – Дин поднял свои жирные руки вверх и задрал голову.

– Сжечь! Сжечь! Сжечь! – скандировала толпа.

Виктор упал на колени, глядя заплаканными глазами на мать. Он пытался запомнить её, так как понимал, что она скоро исчезнет.

Быстрым шагом на помост поднялся один из зазывал и подошёл к кардиналу.

– Ваше преосвященство, жрица прибыла с личным визитом и проверкой. Мы проводили делегацию в ваши покои, – шёпотом еле слышно пробормотал зазывала.

– Что? Но она же должна была прибыть только на следующей неделе! – лицо старика покраснело, испуганные глазки забегали.

– И тем не менее она уже здесь и не одна. Чёрный паладин прибыл вместе с ней, – осторожно добавил зазывала.

– Твою мать… – выругался старик и принялся торопливо и неуклюже слезать с помоста.

– Дети мои, необходимо немного подождать! Возникло безотлагательное дело, требующее моего личного присутствия! Возмездие пренепременно свершится! Я скоро вернусь! – запыхавшись сообщил кардинал, направляясь к своему дому. Сопровождающие Дина «святые воины» расталкивали толпу, освобождая кардиналу путь.

Собравшиеся на площади люди были не довольны тем, что священник откладывает сожжение ведьмы. Они кричали, размахивали вилами и факелами.

Добравшись до своего дома, Дин вошёл внутрь. Пройдя в свой кабинет, он увидел её.

Нагрянувшая с нежданным визитом гостья, сидела в дорогом кресле кардинала, закинув ноги на стол. С грязных сапог осыпалась земля, прямо на разбросанные по столу бумаги.

Тело гостьи закрыто утончённым, изысканным, чёрным бронекостюмом. На голове капюшон. На правом плече красная повязка с чёрной христаграммой. Лицо гостьи спрятано под серебряной маской, глаза которой представлены красными линзами визоров. Светящиеся визоры тут же уставились на кардинала, как только он появился в кабинете.

Рядом с гостьей стоял великан. Огромный, более двух метров ростом. Широкоплечий. Великан закован в невероятно толстую, пластинчатую броню, выкрашенную чёрной краской. Нагрудные элементы брони покрыты острыми пятисантиметровыми шипами, кончики которых источают синеватое свечение. Могучие руки великана тотально механизированы. Мощные сервоприводы и системы гидравлики приводили их в движение, посредством множества поршней, заменивших его мышцы. С шипением и жужжанием шевелились стальные пальцы, заканчивающиеся остро заточенными когтями. Ноги великана, как и тело, были также покрыты толстой бронёй. На голове чёрный шлем с решётчатым забралом в нижней части лица и светящимися, красными визорами на месте глаз. Сверху шлем украшен серебряным терновым винцом. В грубо выполненных кожаных ножнах покоился огромный полуторный меч. Теснение на коже, раскрывало имя этого меча: «LexDei». Великан был малоподвижен, словно ящерица на солнце.

– Что же, кардинал Дин, Вы не встречаете нас и не предоставляете пищу и кров после длительного путешествия? Неужели Вы хотите выказать неуважение магистрату крепости и лично королю Болдуину? – бодрым и звонким голосом произнесла гостья, положив свой «разящий» на стол. Винтовка богато украшена красивыми гравировками и позолочена.

– Жрица Эльза Рик, – произнёс кардинал, сделав недовольную мину. – Мы не ждали Вас столь рано. По нашим сведеньям Ваш визит должен состояться лишь на следующей неделе. Мы бы обязательно встретили Вас, если бы были своевременно проинформированы, – оправдывался Дин.

– Депеша была отправлена две недели назад. В ней сообщалось, о нашем внеплановом визите и его целях. Вы не в курсе? – красные визоры внимательно разглядывали старого ожиревшего священника.

– Нет, Ваша светлость, мы не получали письма, – кардинал постыдно склонил голову.

– Ну что же. Хорошо. Пусть так. Апартаменты для себя мы уже нашли, осталось решить вопрос с едой, – уставшим голосом произнесла Эльза.

– Апартаменты? – не понял Дин.

– Да. Эта хижина нам нравится. Мы остановимся здесь, – быстро ответила жрица, оглядев комнату.

Кабинет выглядел роскошно. Паркетный пол, книжные полки с множеством всевозможных книг. Картины на стенах. На полу медвежья шкура. На окнах плотные изысканные шторы. В дальнем углу комнаты потрескивает камин. Множество свечей, повсюду расставленных на подсвечниках, превосходно освещали пространство.