Выдыхаю и отключаюсь. Беру поднос с едой и иду на второй этаж. Уверена в ней. Она не подведет и обязательно позвонит маме. Подхожу к двери и аккуратно стучу в дверь, ожидая ответа.

– Да-да, – слышу за дверью и приоткрываю ее.

– Здравствуйте, – заглядываю в комнату, встречаясь с заинтересованным взглядом. – Я принесла вам обед.

– Да, проходи, Эвон, кажется?

– Да, верно, – киваю в ответ, заходя в комнату, и закрываю за собой дверь. – Мы тут кое-что приготовили с Джейком, надеюсь понравиться, – пытаюсь быть естественной, но всё равно трушу перед незнакомым человеком.

– О, с Джейком, вероятно, этот паренек приготовил что-то интересненькое, – ставлю на стол тарелку с едой, а Мануэль подъезжает на коляске к столу.

– Да, мы с ним немного похимичили. Я пойду? – опускать поднос и собираюсь выйти. Не хочу слышать какое-то комментирование.

– Присядь, подожди, я не долго, – нервно сглатываю. Могу придумать и сказать, что надо проверить Джейка, но милая улыбка располагает и я соглашаюсь. Сажусь за стол напротив. Тереблю палец, так как не знаю о чем говорить или молчать.

– Обычно Лесли нанимала на работу няни кого-то, – заминается подбирая слова, – более взрослого.

– Да, она говорила. Но мне очень нужна работа. А я умею и люблю работать с детьми. Могу помочь готовить или убрать.

– Училась или учишься? – спрашивает, продолжая есть.

– Учусь, но сейчас перешла на экстернат. Сложно совмещать работу и учебу.

– Где твои родители? – заглядывает в глаза. И мне почему-то кажется, что он видит меня насквозь. Вру я или нет. И даже, когда только думаю сказать неправду. – Или ты живешь одна?

– Хочу немного заработать и быть независимой от них. Попробовать жить самостоятельно.

– Похвально, – одобрительно кивает. – Но ты же не хочешь всю жизнь работать няней? – Мануэль всё глубже проникает в мысли. Но впускать его я опасаюсь, хотя уже сейчас понимаю, что он видит больше, чем остальные. – Хорошо, можешь не отвечать, вижу, что у тебя есть на то свои причины. – Киваю в ответ, не желая продолжать. Молча дожидаюсь, когда доест и, сложив тарелки, оставляю одного.

Уже закрыла дверь, вспоминаю, что забыла спросить про ужин. Не стуча открываю дверь и замечаю мужчину, стоящим на ногах. Бросаю взгляд на пустое инвалидное кресло, потом на Мануэля.

– Мэтт, привет, – пожимаю руку другу на ступенях колледжа.

– Привет, что-то случилось? – сразу же спрашивает, хотя мы только встретились.

– Ничего, – качаю головой, – тебя ждал. А что?

– У тебя такое выражение лица, будто ты решил все свои проблемы.

– Хм, – усмехаюсь в ответ, – нет, не решил. Но я нашёл, чем отвлечь себя от них.

– Чем или кем? – заглядывает в глаза, пытаясь разгадать, но он слишком порядочный и, узнай о моей идее, явно бы отговаривал. Или бы набивался познакомиться. Но нет. Не хочу его в это посвящать. Хочу оставить это только для себя.

– Потом расскажу, может быть, – усмехаюсь не договаривая. – Пошли на занятия.

Я пытался не думать о ней, но мысли всё равно то и дело возвращались к чертовой девчонке. Прокручивал в голове этот один единственный поцелуй. Какой-то неумелый и трусливый. Играла в недотрогу? Но тогда бы отбивалась. Но она была не против. Хотела, но боялась меня. Это мне чертовски нравилось. Нужен был кто-то слабее меня, но одновременно, чтобы пытался отстаивать себя. Пытался.

– Мистер Кроун, – слышу голос преподавателя, что обращается ко мне, – отрываюсь от рассматривания в окне дерева. Дерева?! Черт! Всю лекцию я рассматривал чертово дерево, и представления не имел, о чем говорил лектор. – Что думаете о ВВП США в первом квартале? – Внутренне выдыхаю. Вот если бы он спросил о последних его словах, у меня не было бы ответа. А так – наоборот.

– В первом квартале ВВП вырос на четыре целых и одну десятую процента. Одной из главных действующих сил стал экспорт. Импортные пошлины могут в скором времени могут существенно возрасти, это заставило компании увеличить объемы поставок.

Преподаватель ухмыляется, понимает, что меня не так просто подловить.

– Верно, И хотя в последующие кварталы увеличение экспорта не будет определяющим, данный фактор, начиная с текущего года, продолжит подкреплять динамику ВВП. Активность руководства страны в вопросе пересмотра торговых соглашений способствует увеличению американского экспорта, в то время как сильный внутренний спрос привлечет больше импорта, – заканчивает мою мысль.

***

Вернулся домой уже поздно, когда все поужинали и разошлись по комнатам. Не хотелось никого видеть, но всё же столкнулся с отцом в гостиной. Будто ждал меня. А значит, будет читать очередную лекцию.

– Райт, ты сегодня поздно. Хотел с тобой поговорить, – тут же подтверждает мои мысли.

– Привет, что надо? – киваю, не присаживаясь. Не думаю, что разговор будет длиться долго.

– Лесли сказала…

– Лесли то, Лесли сё, – перебиваю его, – плевать мне, что она сказала. Меня никто не спрашивает ни о чем, что происходит в этом доме. Поэтому я веду себя так, как хочу и ни у кого ничего спрашивать не собираюсь. Если ей что-то не нравится, она может выметаться отсюда.

– Она теперь наша семья и пора бы уже привыкнуть к этой мысли. – Вспоминаю маму, но отец не дает ничего сказать и продолжает: – Но я не об этом. Чего ты цепляешься к девочке? Нам нужна няня, ты же знаешь. И у нее, по словам Лесли, неплохо получается. Я не хочу снова тратить уйму времени на поиски подходящего человека.

– Я всё сказал. Буду вести себя так, как считаю нужным. Со мной никто не совещается и не спрашивает моего мнения.

– Не говори чепуху. Ты никогда не слушаешь то, что у тебя спрашивают и говоришь: “Решайте сами”, – решительно отвечает отец.

– Говорю, потому как, чтобы я не предложил, ты говоришь: ” Это не то, так не делают”. – Копирую тон отца в такие моменты. – У нас в семье всегда так было. Каждый всё всегда решал сам. Захотел уйти – ушёл. Захотел привести в дом другую женщину – привёл. Я не собираюсь ни с кем ничего обсуждать, – разворачиваюсь и направляюсь к лестнице, чтобы спуститься к себе.

– Райт, подожди, – слышу в спину, но не останавливаюсь. Уже пожаловалась, сучка. Грудь распирает от желания устроить что-то, чтобы закрыла свой рот.

Бросаю вещи на кресло и, взяв пачку сигарет, миную небольшой коридор, захожу в кладовку напротив. Залажу на стремянку, открываю форточку и сажусь на перекладину. Достаю сигарету и, покрутив в пальцах, зажимаю губами и включаю зажигалку. Наклоняюсь к огню и втягиваю воздух. Дым проникает внутрь, мгновенно успокаивая и расслабляя. Убираю зажигалку в карман и откидываю голову назад, выдыхая дым. Черт. Интересно, а отцу девчонка напоминает маму? Или только я так ищу ее во всех. А отец просто вычеркнул из жизни и забыл.

Докуриваю в мысленном вакууме и, затушив, бросаю окурок в металлическую банку. Спрыгиваю с подоконника и направляюсь к себе. Стягиваю на ходу футболку и улавливаю запах пота. Нужно в душ. Не заходя к себе, поднимаюсь на первый этаж. У отца и деда на втором этаже в комнатах свои ванные комнаты, я же хожу на первом. Включаю свет и бросаю взгляд на полочку. Мои принадлежности сдвинуты в сторону и рядом стоит какой-то шампунь. Женский. Для светлых волос. Еще одна зубная щетка. Какого черта тут происходит?!

Два полотенца на крючке. Полностью раздеваюсь, но перед тем, как пойти в душ, заглядываю в тумбочку. Дьявол. Достаю какую-то упаковку. Тонкие с сеточкой… Нет. Дальше восковые полоски, тампоны. Нет. Я что теперь делю с ней одну ванну.

Включаю воду и становлюсь под прохладный душ. Так и хочется сейчас собрать все ее барахло в пакет и закинуть ей это в комнату. Раздражает, когда люди считают, что имеют на что-то право, находясь в чужом доме и на чужой территории. Выдавливаю немного шампуня на руку и наношу на волосы и тело. Чертова девчонка.

Раздражала и вызывала непонятную нервозность еще больше. Специально лезла и оставляла свои следы везде. Прикрываю глаза, смывая пену. Она просто тут работает, но ведет себя так, словно живет. Развешивает свои вещи и раскладывает прокладки.