Докуриваю и на этот раз спокойно иду и ложусь спать.

***

– Райт, идем завтракать, – слышу сквозь сон, как Лесли зовёт есть. Жутко хочу спать, но желание начать игру сильнее и я поднимаюсь. Натягиваю спортивные брюки и светлую футболку, убираю с лица волосы и выхожу из комнаты, поднимаясь наверх. Направляюсь сразу в ванну, чтобы умыться, и выхожу к столу.

– Доброе утро, – здороваюсь по привычке. Хотя утро обычно добрым у меня не бывает. Первым делом замечаю, как Белоснежка заняла мое место. Будто сама, специально провоцировала. Если думает, что прошлая ночь даёт ей привилегии, то придется ее разочаровать. Лучше бы она не попадалась мне той ночью.

– Это мое место, – киваю девушке и приговариваю взглядом лучше уйти самой, – тут хватает стульев, – киваю на пустые места за столом.

– Я просто хотела сесть поближе к Джейку. Сядь на другой, пожалуйста, – извиняется своим этим тоном, словно мы уже друзья. Но этим еще больше злит. Будит зверя, который ещё хотел бы поспать.

– Сядь на другой, ты, а это моё место, – ледяным тоном окатываю ее. В глазах непонимание. Не верит, что я настроен серьезно.

– Эвон, пересядь сюда, – встревает Лесли, пытаясь не дать разгореться конфликту. Мачеха знает меня и умеет это делать. Сгладить острые углы, ослабляя мою вспыльчивость. Девчонка встает и, забирая свою тарелку, пересаживается на другое место. Сегодня в коротком комбинезоне-шортах и белом топе. Я же занимаю своё, откидываясь на спинку стула, демонстративно поднимаю одну ногу, упираясь пяткой в сидение. Знаю, что это до жути бесит Лесли, но мне плевать.

Идеальный завтрак нашей маленькой идеальной семьи. Я, мачеха, брат и няня. Лесли, как раз подает мне тарелку с омлетом и какой-то зеленью.

– А что прислуга теперь с нами ест? – обращаюсь к Лесли, не глядя на няню.

– Эвон, не прислуга. Она смотрит за ребенком. И, если ребенок ест, значит, она находится рядом с ним. – Слушаю её и кладу одновременно в рот омлет.

– Зачем так сильно посолила, знаешь же, что я не люблю соленое? – киваю мачехе. Она прищуривается, разъедая меня взглядом. Готова убить. И закопать в саду.

– Это я готовила, – подает голос Белоснежка. Смыкает плотно губы и смотрит на меня. Думаешь смутить меня этим взглядом?!

С силой толкаю в сторону девушки свою тарелку с недоеденным омлетом. Посуда скользит по столу, пока со стуком не ударяется о тарелку девушки. Все замирают, переглядываясь.

– Ешь сама это, – прикрывает глаза, успокаивая себя. Молча поджимает губы. И права. Она в этом доме никто.

– Райт, что ты себе позволяешь? – вмешивается мачеха, когда я опускаю ногу на пол и встаю.

– Ты наняла ее смотреть за ребенком? – Прохожусь по комнате и останавливаюсь за спиной девушки. Наклоняюсь к ней и, оказавшись на уровне головы, добавляю: – вот пусть и смотрит. Кухня – это не ее. – Выпрямляюсь и покидаю помещение, направляясь к себе. – Поем в колледже.

Спускаюсь вниз по лестнице и ликую. Как хорошо. Ловлю себя на чертовой мысли, что пока даже не хочется курить. Она дает такой нужный глоток никотина. Заполняет адские мысли и желания своим омлетом.

Переодевшись, беру телефон, ключи от машины и поднимаюсь наверх. Прохожу через столовую, Лесли куда-то отошла, а Эвон замечает меня, но делает вид, что меня нет. Отличный ракурс.

– Эй, – окликаю ее, но девушка не реагирует. – Эвон, – специально зову девушку по имени и это срабатывает, она поднимает голову и смотрит на меня. А я успеваю сделать фотографию, чтобы узнать о ней больше.

– Что ты делаешь? – распахивает глаза, будто я сделал что-то противозаконное. Но я разворачиваюсь и оставляю ее без объяснений. Но это определенно взволновало ее. Только почему?

Послевкусие ночной встречи так и не даёт толком уснуть. Касаюсь подушечками пальцев губ. Они до сих пор горят от того поцелуя, успев пропитаться ненавистным привкусом табачного дыма.

Первый раз была так близко с парнем и целовалась по-настоящему. Зачем он это сделал? Что хотел показать? Как вести теперь себя с ним? Сомневаюсь, что он кинется в мои объятия утром. Сомневаюсь, что дальше станет легче. Сомневаюсь, что зря не оттолкнула. Так много сомневаюсь сейчас, но в тот момент не смогла удержаться.

Будто внутри всё повернулось другой стороной. Призрачное, едва уловимое желание узнать, какого это, целоваться по-настоящему. Чтобы сводило ноги и разрывало низ живота. Не хватало воздуха, а кожа изнывала от жажды касаний. Сердце разрывалось, борясь со страхом сделать шаг навстречу.

Теперь знаю с чем сравнивать и что искать.

Так и провалившись без сна до рассвета, бросаю попытки уснуть и встаю. Достаю из шкафа белый топ без бретелей и короткий комбинезон-шорты. Спускаюсь на первый этаж. Лесли написала список того, чем они обычно завтракают. Думаю, я могу приступить к работе и показать себя, приготовив завтрак. Выбираю из списка омлет и, быстро размешав всё, отправляю в сотейник. Как же не хватает сейчас телефона, чтобы позвонить маме или написать Стелле. Но так надо было. Выйди я хоть раз в интернет, меня бы нашли. Не хотела этого. Лучше пусть моя семья ничего не знает об этом.

И, хотя удалила перед отъездом все фотографии с соцсетей, чтобы меня не узнал, всё равно могла остаться у кого-то на совместных фотографиях. И Райт при желании сможет найти. При желании.

Спустя минут пятнадцать спускаются Лесли с мужем. Кевин выпивает кружку кофе и быстро уходит на работу. Договариваемся с Лесли, что я надену Джейка, и мы спустимся завтракать, а Лесли позовёт Райта. Я бы лучше позавтракала без него, но не я устанавливаю тут правила. Молча соглашаюсь и иду к малышу.

В комнате мальчика темно из-за зашторенных окон. Бесшумно подхожу к кровати, опускаясь на колени.

– Джейк, – шепчу, проводя ладошкой по щеке. – Пойдем завтракать.

Мальчик начинает ворочаться и приоткрывает глаза.

– Еще ночь?

– Нет, – улыбаюсь в ответ и, встав, раскрываю шторы, впуская в комнату свет. – Смотри уже солнце встало.

– А мы потом пойдем на горки кататься?

– Эмм, – тяну, не зная, что ответить. – Давай спросим у твоей мамы и, если она отпустит, обязательно сходим?

– Тогда бегом к маме, – подскакивает малыш и несется через всю комнату к выходу.

– Джейк, стой, надо переодеться, – но мальчик скрывается за углом, не дослушав, а я вздыхаю. Да. Поспешила. Надо будет по-другому следующий раз. Иду следом, спускаясь на первый этаж.

– Ты чего не переоделся? – Лесли сидит перед мальчиком на коленях, спрашивая.

– Лесли, это я виновата. – Встреваю. – Не успела сообразить, как этот проказник сбежал.

– Пускай поест так. Потом оденется.

– Хорошо, – пожимаю плечами, – тогда давайте завтракать.

Сажусь рядом с мальчиком на место с торца стола. Лесли приоткрывает рот, собираясь что-то сказать, но передумывает. Женщина раскладывает мой омлет по тарелкам. А мне кусок в горло не лезет. Переживаю из-за встречи с Райтом. Может он не придёт. Тоже не спал полночи. Бродил по дому. А если расскажет об этом Лесли, что сказать в оправдание?

Будем надеяться, что он действительно спит. Подаю Джейку вилку и наблюдаю, как он ловко орудует, уплетая омлет. Засматриваюсь на аппетит мальчугана и радуюсь, что ему угодила.

Слышу шорох на лестнице. Говорит только об одном. Он идёт. Решил позавтракать все же с нами. И будет есть мою еду. И комментировать это. Черт. Моя неуверенность зашкаливает сейчас. Почему всегда так боюсь чужой оценки?

По холодному, скользкому взгляду понимаю, что ничего хорошего ждать не стоит. И он полностью оправдывает мои догадки. Специально цепляется ко всему. Заняла его место, хотя тут ещё восемь свободных стульев. Пересолила омлет, хотя всем было нормально. Показательно толкает в меня тарелку, предполагая съесть все самой. Заживо поджигает. Хочет сделать больно. Опозорить. Унизить.

Но я не могу показать ему то, что внутри. Поджимаю губы, чтобы не расплакаться. Обида душит из-за несправедливых обвинений. Могла бы психануть и высказать ему всё, что думаю, но боюсь после этого потерять работу. Слава Богу, он наконец оставляет нас одних.