Первый позыв был пробулькать, что я не знаю. Но к морскому дьяволу все сомнения и нерешительность. На шоу им не место. Я не могу упустить такой шанс.

Я расплылась в многообещающей улыбке.

– Отлично, – его губы выдали ответную такую же.

Странно, мы оба не видели глаз друг друга, только рот, а стали сообщниками в первые же минуты начала конкурса.

Он опять схватил меня за руку и вывел в центр сцены.

– Мелопея выбрала меня. Она в моей команде, – объявил он с победной улыбкой, смотря в камеры.

Танария заохала, заахала и потребовала подтвердить.

– Я выбрала наставником Радула, – улыбнулась я загадочной улыбкой из-под надвинутого на глаза капюшона.

– Ах, какие страсти, какие интриги уже в начале конкурса на этапе выбора наставников, – восхищённо застрекотала Танария. – Что ж, Мелопея, иди к своему наставнику. А мы продолжим выбор с другими конкурсантками…

Я пошла за Радулом к его месту, где сидели Арунэлла и Урха, пристально не сводящие с меня глаз. Счастливые Мурена и Майрана остались на своём месте, бросая на меня радостные взгляды. Хотя больше не на меня, наверное, а Радула. Девчонки мечтали, чтобы я попала к нему, а они оказались поближе к кумиру всех женщин.

Я вспомнила Майну, представила её реакцию и улыбнулась. Вот кто будет радоваться больше всех, наряду с Миневрой. Надеюсь, у меня будет шанс пригласить их к себе в гости за эти месяцы.

Если, конечно, я не вылечу в первые же туры, напомнила я себе и нахмурилась.

Ожидаемо, команда Радула наполнилась быстрее всех наставников. К нам троим прибавились ещё три конкурсантки. К счастью (или несчастью, с какой стороны смотреть), большинству сирен хватило ума понять, что они не дойдут до финала при конкуренции с нами, и они выбрали других наставников.

Но одна сирена, уверенная в своих силах, выбрала Радула. Её звали Ромера, и её уверенность была основана на красоте. Надо отдать должное, она была одной из самых красивых конкурсанток – узкое лицо с тёмными бровями вразлёт и ярко-голубыми раскосыми глазами. С тонким носом с горбинкой и чётко очерченным ртом с ровными жемчужными зубами. Волосы цвета лунного серебра и фигура с выпуклостями в нужных местах и длинными ногами. У неё были красивое оперение на крылышках – белое с чёрными кончиками, редкое сочетание.

Две остальные конкурсантки были талантливыми итанэ. Джина и Якинака. Одна весёлая и смешливая, с милыми ямочками на щеках. Вторая строила из себя звезду и много якала. Сразу вывалила на нас список своих заслуг, дипломов за участие в различных вокальных конкурсах и площадок, на которых выступала.

С одной стороны, хорошо, когда кто-то говорит и заполняет фон. С другой, очень утомительно. Слава Итандру ответов и участия не требовалось.

– Давай послушаем Танарию, вдруг она скажет, что важное, – наконец прервала поток красноречия Урха.

И вовремя. Танария говорила о первом концерте.

– Это не конкурсный этап, это вступительный концерт, где вы выступите со своими отборочными номерами, которые обеспечили вам победу в отборочном туре, – вещала Танария. – Он состоится уже послезавтра. Надеюсь, за это время вы не забыли свои номера. Завтра прогон и наладка оборудования. Выступаем по очерёдности, что была в отборочном туре. Как называли ваши имена победителей, так и идём. Сначала конкурсантки первого тура, затем второго. Начинает Ичилья, заканчивает Мелопея. Дальше будете выступать по жребию.

Танария подняла голос, потому что послышались недовольные стенания.

– Давайте пройдёмся по списку: Ичилья, Джина, Сердинанда, Зараэль, Якинака…

Я хмыкнула на недовольные взгляды в мою сторону. Конечно, это большая честь закрывать концерт. Но неудивительно, что я шла последней. Потому что после моей песни ни одна уже не запомнится.

Да, позвольте представиться, я та самая автор и исполнительница песни «Рыбка-гуппи». Которая вязнет у всех на зубах, за которую меня проклинают и боготворят. Все плюются и ругаются, и все поют. А какие варианты её ушли в народ!..

И да, я сделала это нарочно, понимая, что эту песню не забудут, и я выделюсь с ней на фоне всех драматичных и красивых песен, созданных чтобы показать силу и красоту голоса, вокальные данные и всего остального, что волнует чаще всего только профессионалов. Народу же нужны песни, которые легко запомнятся, и которые они сами смогут напевать или захотят слушать во время отдыха и праздников. А моя песня как раз такая. Меня в прессе даже нарекли «рыбкой-гуппи».

Конечно, у меня были сомнения, но я рискнула и выиграла. Меня заметил Радул, и я буду закрывать вступительный концерт. А дальше, я надеюсь, найду чем ещё удивить зрителей и жюри.

– Если у кого-то какие-то вопросы, чего-то не хватает или возникли проблемы, подходим ко мне по очереди. Всем остальным – отдыхайте, завтра встречаемся здесь в десять утра, – зычным голосом прокричала Танария, и к ней сразу метнулась стайка девушек, выстраиваясь в очередь.

Радул повернулся к нам:

– Так, девчонки. Мы встретимся с вами на концерте. Сейчас я вам не нужен, а мне надо закончить съёмки сериала, в котором я играю сам себя. А после концерта начнём плотненько работать. Вы можете к нашей встрече подготовить свои предложения номеров для первого конкурсного выступления. А пока предлагаю вам пообщаться и подружиться. Оки-чмоки?

Четверо из нас кивнули. Якинака открыла рот:

– Я…

– Замечательно, – оборвал Радул.

Зная, что камеры нацелены на него, широко и театрально улыбнулся, послал воздушные поцелуи в воздух – непонятно кому, то ли камерам, то ли нам, то ли отсутствующей воображаемой публике, и ушёл быстрым шагом со сцены.

Где его поджидали журналисты с микрофонами и камерами наготове:

– Что вы сказали Мелопее? Зачем вы её отзывали? Как вы убедили её выбрать вас? – набросились на него с вопросами.

Почти те же вопросы посыпались со стороны теперь моих коллег.

– Что сказал тебе Радул? Зачем он тебя отводил в сторону? – облепили меня девчонки, и не только из нашей команды.

К нам подплыли не только конкурсантки, но и их помощницы итанэ. Расталкивая всех, ко мне пролезали Майрана и Мурена.

– Ничего особенного. Сказал, что рыбка-гуппи должна быть в его команде. Ему понравилась моя песня, – с доброжелательной улыбкой сказала я.

– Ужасный номер, – фыркнула, кажется, Арунэлла.

– Зато он будет закрывать завтрашний концерт, – не осталась я в долгу. Любила, чтобы последнее слово оставалось за мной.

Лица девчонок скуксились, поскучнели. У большинства проступила зависть.

– Да, повезло тебе с этой песней, – вздохнула кто-то из них.

Кхм, всего лишь повезло?

– Я сама её придумала, – снова вставила я.

– Было бы что там придумывать, – снова фыркнула… и это точно была Арунэлла.

– Что же не придумала? – поинтересовалась я.

– Я такое не пою, у меня хороший вкус, – задрала она нос.

Послышались ехидные смешки в мою сторону.

– Так все говорят, кто поёт чужое, – я же говорила, что люблю, чтобы последнее слово оставалось за мной.

Взгляды переметнулись к Арунэлле в ожидании ответа. Но тут влезла Якинака. Она указала на камеру рядом, которая снимала нашу словесную перепалку, и громко сказала:

– Девочки! Я имею в виду команду Радула, – снисходительно посмотрела она в сторону тех, кто в этой команде не оказался, под их завистливые вздохи и выдохи. – Давайте вечером встретимся и познакомимся поближе. Скажем в семь, в аквапарке?

– У меня свои планы на вечер, – свысока ответила Арунэлла.

– А я устала, прости. У нас был долгий перелёт. Встретимся завтра на репетиции, – поспешила я уйти, взяв под руки своих девчонок.

– Почему ты не согласилась? – накинулась на меня Мурена в лифте. – Ты должна изучить своих соперниц, узнать их слабые стороны и…

– Успеется, – оборвала я её. – Мы будем встречаться так часто, что узнаем о друг друге то, чего бы и не хотели знать. Ты забыла? У меня имидж-загадка. Я не собираюсь всё испортить, чтобы в первый же день фото моего лица украшали все полосы изданий. Вы пойдёте вдвоём, и будете наблюдать. А я пойду тоже, одна и инкогнито. Меня пока в лицо никто не знает.