— Крейг должен будет вернуться домой, — был бы тут Скабиор, он бы уже гомерически ржал, а потом послал бы Каллума к драккловой матери, но его тут — по счастью — не было, а Гермиона только и могла сказать:

— Хорошо, — сначала она разберётся с одним МакНейром, а потом уже с другим. Главное сейчас: получить помощь на суде. — Уточните условие. Вернуться домой — жить?

— Он должен будет поговорить с матерью. Постараться вернуть ее, — голос мужчины стал более сухим. — Жить его тут никто не оставит, — скривился в конце Каллум.

Гермиона услышала раздраженный выдох Сондры, та злобно зыркнула на мужа.

— Если захочет — останется, — отрезала миссис МакНейр, — но, дорогой, думаю, что Крейг вряд ли на это пойдет.

— Мы говорили об этом, Сондра, — высокомерно задрал нос Каллум, в тщетной попытке удержать лицо.

— Это и его дом тоже, Каллум! — все-таки завелась Сондра. — Он твой брат! Ты обязан ему помочь, он твоя родная кровь и плоть. Если ему негде жить, то он останется у нас, — зеленые глаза женщины метали молнии, а руки грозно уперлись в бока. — Даже если откажется навещать твою мать. Она хотела его убить. Он вправе не хотеть ее видеть больше никогда в жизни!

Каллум тяжко выдохнул и сжал ладонь, лежащую на колене, в кулак. Гермионе подмигнул зеленым отблеском крупный изумруд в кольце из черненого золота. Очевидно, МакНейры так и не пришли к обоюдному решению, но — в целом — Сондра одержала уверенную победу. Гермиона оценила и даже захотела научиться также давить оппонентов, как эта милая дама.

— Крейг придет навестить мать, — все-таки гнул свою линию МакНейр, но тон сбавил, пропустив в голос почти просящие нотки.

— Он навестит, — кивнула Герми. Она любила ставить перед собой невыполнимые задачи. — В том случае, если суд его оправдает.

— Мы можем как-то повлиять на суд? — прямо спросила Сондра, очевидно, она имела в виду залог.

— Думаю, нет. Нет практики по такому аспекту. За егерей никто не вносил залогов, — Гермиона покачала головой.

— Понятно, — протянула Сондра, но вряд ли отвел ее удовлетворил. — Не вижу причин, почему нам бы не попробовать первыми, — остро улыбнулась она. Каллум только вздохнул.

— Я выясню этот момент, — заверила ее Гермиона. — Обычно залоги стартуют от весьма внушительных сумм, — девушка замялась, точной цифры не помнила, а неправильную информацию говорить не хотела. Но залог это сотни, если не тысячи галлеонов! У нее столько и не было никогда, да и дело не в деньгах. — Если Визенгамот упрется, повлиять на него будет очень сложно.

— А кто там сейчас верховный чародей? — вдруг спросил Каллум, усердно что-то обдумывая.

— Мистер Тиберий Огден, — ответила Гермиона.

— А, этот, — расстроенно цокнул языком МакНейр. Гермиона и Сондра переглянулись. Неужели Каллум решил принять участие в обсуждении, а не только условия ставить, да театральные паузы разводить.

— Знаешь его? — с надеждой посмотрела миссис МакНейр.

— Знаю, но скорее это нам во вред. Его предки производили Огденский огневиски. Исторически у нас с ними была ожесточенная конкуренция за поставки, — потер подбородок Каллум. Про Огденский виски Герми слышала и даже иногда пила его на посиделках с друзьями. В прошлой жизни. О, Мерлин! Она подавила неуместные мысли усилием воли.

— Он владеет сейчас вискикурнями? — оживилась Сондра.

— Не уверен. Если он прямой наследник, то возможно. Надо разузнать.

— Два дня до суда, — напомнила Гермиона. Муж с женой повернулись к ней. Оба выглядели несколько обескураженными. Препирательства заняли у них гораздо больше времени, чем Сондра предполагала.

— Я поговорю с тем, кто может помочь, — сдался брат Скабиора, за что получил крепкий поцелуй от жены. Гермиона вспомнила, что подобная система воспитания называется вроде — “кнут и пряник”.

— Хозяин Каллум, — подала голос, молчавшая до этой поры, Минки. Она опять почти плакала и смотрела на мужчину огромными глазами, полными надежды. Неужели вся их странная семейка объединилась ради того, чтобы спасти Скабиора? Неужели этот безумный план в итоге сработает?! Гермиона не знала, но это их единственных шанс.

* * *

— Встретимся у зала, я буду ждать вас с Гарри там, — нервно выпалила Гермиона, комкая в руках Мантию-невидимку. Ей нужно отойти, чтобы завершить кое-какие дела, о которых егерю не следовало знать. Пока что. Оставлять Скабиора не хотелось, но нужно уходить уже, время поджимало.

— Ты помнишь речь? — беспомощно выдавила Герми, придирчиво оглядывая МакНейра с ног до головы. Волосы егерь расчесал и убрал в аккуратную косу, только красная прядь падала на щеку, но она была практически непобедима, Гермиона уже знала это и оставила попытки убрать ее. Выглядел он нормально, даже хорошо, учитывая, что одна министерская работница носила ему еду и всячески ублажала. Для суда она притащила ему свежую белую рубашку, в которой Скабиор смотрелся весьма неплохо — и совсем не школьником, как бывало, например, с Роном. В отличие от Уизли — Крейгу шло. Гермиона опустила взгляд, запретив себе думать о всяком перед самым судом.

— Помню, — важно кивнул Скабиор. Он тоже был на взводе, но старался не показывать свое состояние девчонке. Пусть думает, что ему все похрен. Гермиона чмокнула его в щеку и хотела уже уйти, но Скабиор состроил обиженное лицо и притянул ее к себе, крепко обняв.

— Смертников так не целуют, — засмеялся егерь и заработал крайне мрачный взгляд Гермионы. Он поцеловал ее, как надо: сильно, с чувством, глубоко. Гермиона сдалась, положила руки на его плечи и вся замерла в этом мгновении. Когда они рядом. Когда они одни. Сегодня все решится. Гермиона глубоко в душе надеялась на хороший исход сегодняшнего дня, но как поведут себя судьи оставалось тайной. Все должно сработать по плану! Но если… ее губы дрогнули.

— Я люблю тебя, — прошептал Скабиор, разрывая поцелуй. С тех пор как они озвучили очевидное, говорить это становилось все легче и приятнее.

— И я тебя, — Гермиона подняла подбородок, встретила взгляд светлых глаз и еще раз быстро приникла к его губам. Все! Пора! Неохотно она оторвалась от Скабиора и освободилась из объятий.

Они встретятся через час, чего она так волнуется. Все будет хорошо! Гермиона накинула мантию-невидимку и еще заклинание Невидимости сверху, направилась к выходу из аврората.

* * *

Скабиор, Поттер и еще двое авроров, что держали егеря под руки, стояли около зала судебных заседаний номер десять. Скабиор размышлял над тем, как он умудрился так вляпаться, чтобы в конечном итоге к тридцатому году жизни попасться столь глупо и беспечно. Деревянная темная дверь являла собой переход в другой мир: в мир, где он вдруг обретет официальный статус преступника, приспешника Волдеморта — и всего того, что уважаемый Визенгамот захочет из него налепить. Сомнений не было: мерзкие рожи судей с удовольствием выпишут ему каждый по году заключения.

Боялся ли он Азкабана? Нет, посидев в душегубке аврората, Скабиор надеялся, что первый месяц выдержит нормально, и возможно второй, а дальше уже и не важно. Какая-то определенность представлялась ему лучше, чем постоянное ожидание непонятно чего. Со многим уже успел смириться в камере предварительного заключения. Вопрос только, что будет с…

— Мисс Грейнджер! — поздоровался сначала правый аврор.

— Добрый день! — потом левый. Та кивнула им.

Скабиор должен тоже играть в эту игру.

— О, мисс Грейнджер, — подмигнул он Гермионе, — Как спалось?

“А то ты не знаешь как!” — подумала Гермиона и сделала страшные глаза. Гарри вдруг издал тихий смешок.

— Нормально, — буркнула для приличия девушка, тряхнув волосами. Она покрепче перехватила папку с документами. Похоже, она нервничала сильнее всех. Скабиор бы тоже психовал, если бы в точности знал, что его ждет за этими дверьми. А он вроде пока неплохо держался, не зря она ему в колу подмешала Умиротворяющий бальзам сегодня утром.

— А я вот не выспался, — посетовал егерь. Один аврор дернул его за руку, призывая заткнуться. Егерь не обратил на это никакого внимания, продолжил жаловаться. — Очень неудобный матрас, аврор Поттер. И мне показалось, что от него пахнет Грейбеком. Он у вас сидел сорок лет назад, вы бы их хоть стирали, — поморщился он с отвращением.