Ее уже начало сладко потряхивать, мышцы сжимали его, не желая выпускать. Гермиона вцепилась в плечи егеря, изо всех сил прижимаясь к нему, ноги покрылись мурашками и начали подрагивать в преддверии оргазма. Задницей она чувствовала, что лежит на чем-то очень мокром, но они оба были уже весьма потными, так что разобраться в точном составе жидкостей не представлялось возможным. Кожа липла к коже, сердце к сердцу, губы к губам. Сейчас. Она приготовилась, прикрыла глаза…

— Скажи, — чертов Скабиор опять замер, ехидно оскалившись над ней! Только пальцы руки не переставали терзать ее клитор, но этого уже было явно мало, чтобы кончить. Гермиона злобно уставилась на него.

— Ты скажи! — все же хватило сил возразить. Нельзя настолько потакать агрессорам! Она закрыла глаза, сосредоточившись на ощущениях, что продолжал ей дарить его палец. Может, этого хватит?! Она закрыла глаза, и не видела, как Скаб пожал плечами, почти лег на нее, упершись лбом о ее лоб.

— Привет, красавица! — прошипел он ей на ухо и усиленно заработал и рукой, и тазом, вбиваясь в нее глубже и быстрее. Запрещенный прием! Герм прошил первый сладкий спазм. Чертов егерь со своей фразочкой, которая каждый чертов раз пронзала ее существо насквозь. Та самая первая фраза, навсегда изменившая ее жизнь. Приветствие как конец света. Конец… О нет! Судя по хитрющему лицу Скабиора, он собирался дополнить. — Я люблю тебя, Гермиона Грейнджер.

Второй подряд запрещенный прием вместе с плотской атакой окончательно ее добил. Тело свело судорогой, спина выгнулась. Она схватилась за волосы егеря, натянув их на себя, бедрами сжимая его все сильнее и сильнее.

— Я люблю тебя, Крейг МакНейр! — сама от себя не ожидая, воскликнула Гермиона и упала в сияющую бездну, вместе с чертовым егерем.

Глава 28, в которой мистер и мистерия

Оставшаяся до суда неделя пролетела очень быстро. Днем Гермиона пропадала на работе, встречаясь со всей вертикалью бюрократической машины Министерства Магии. А ночи проводила с оборотнем в камере Аврората. Они оба утыкались в книжки, сочиняя речь для суда. Скабиор хоть и скептически относился к этой идее, но обещал если не выучить речь, то хотя бы придерживаться ее.

Гермиона же открыла для себя еще одну черту МакНейра, оказавшуюся приятным сюрпризом: Скабиор любил читать! Она и раньше притаскивала ему книги, которые он прятал под матрасом. Но сейчас воочию убедилась, что он их и правда читал, а не просто делал вид.

Скабиор с похвальным усердием внедрялся в не совсем понятные ему маггловские нормы права. Он сам попросил у нее пергамент и выписывал туда важные моменты, в самих книгах оставлял закладки, нумеруя их по вносимым в пергамент сведениям. В этом всем она уловила явный стиль Рейвенкло: внимание к деталям, практичность, усидчивость. Он бы отлично смотрелся в архиве Отдела за контролем волшебных всех, например! С этим вдумчивым выражением лица, с милейшими записочками самому себе и с сексуальной складкой меж нахмуренными бровями. Снова и снова украдкой бросая на него удивленные взгляды, Гермиона залипала на егеря, поглощенного работой. Как же хорошо, что они разминулись в школе! Девушка не была уверена, что встреть она его где-то в коридоре, сидящего над книжкой и вот так небрежно отбрасывающего соскользнувшую на глаза прядь, то смогла бы просто пройти мимо. Впрочем, тогда она тоже не смогла пройти мимо и ввязалась в жуткую авантюру под названием: “Мама, я полюбила бандита”.

Иногда они, конечно, прерывались, но Скабиор старался не сильно зверствовать, Гермиона каждый вечер приходила очень усталой. Даже у него не хватало наглости домогаться ее в таком состоянии. Он-то безвылазно сидел в душегубке и только и делал, что читал, да писал речь, чтобы порадовать ее вечером. Не то что бы он действительно собирался произносить это на суде.

* * *

Грейнджер начала переживать насчет МакНейров. До суда оставалось всего несколько дней, ей пора уже подавать списки тех, кого она собиралась привлечь для защиты, а от Сондры все не было весточки. Гермиона отпила ромашковый чай, заваренный добрейшей коллегой Стеллой, и вновь вчиталась в очередной отчёт. Голова гудела от всего сразу: она сегодня ходила в Мунго интересоваться насчет ингредиентов для Аконитового зелья, где они из заказывают, кто у них отвечает за изготовление и привлекают ли они сторонних зельеваров. Там ее загрузили сведениями, нужно утрамбовать их в голове. Вдруг с хлопком посреди кабинета появилась Минки.

— Мисс Гермиона! — сразу же приступила к делу эльфка. — Пойдемте со мной.

— Привет, Минки! — поздоровалась Герми и захлопнула отчет, надо заметить, с некоторым облегчением. МакНейры что-то решили. Грейнджер сделала свою ставку на победу Сондры, однако всегда могли вмешаться некоторые обстоятельства. Она надеялась, что сегодня не тот случай. И они скажут “да” спасению своего родственника. — Куда?

— Мистер Каллум вас зовет, — ей показалось, или Минки немного ехидно улыбнулась, когда произносила это?

— Хорошо, сейчас только оденусь, — Гермиона встала, надела мантию, зачарованную от дождя. Сегодня лило как из ведра. Наверное, в Баллатере погода еще хуже. Волшебница взяла сумочку и подошла к эльфке.

— Я сама аппарирую туда, Минки, хорошо? — улыбнулась Гермиона. Сегодня абсолютно точно не хотелось опять раздумывать над тем: заблюет она дорожку к дому Каллума или нет.

— Как хочешь, мисс Грейнджер, — пожала плечами эльфка. Замялась на несколько мгновений, а потом подняла огромные синие глаза на Гермиону. — Как мой Крейг?

— Все хорошо, Минки, — подбодрила Гермиона. — Суд через пару дней. Все будет хорошо, — вымученно улыбнулась. Она действительно очень на это надеялась.

Та только кивнула, большие уши качнулись под темным платком. Эльфка исчезла. А Гермиона поспешила к трангрессионной площадке, безумно желая услышать хорошие новости.

* * *

Приняли ее в гостинной, в которой Герми до этого не бывала. Комната выглядела светлой, просторной, использовалась явно для приватных встреч и чопорных чаепитий, которые до сих пор пользовались популярностью у определенной прослойки британского общества. Каллум, одетый в темный строгий пиджак, восседал на диване, обитом темно-зеленым атласом, и держался подчеркнуто вежливо. Возможно этому способствовала Сондра, сидевшая рядом. Гермиона радостно улыбнулась женщине. Та кивнула в ответ.

— Добрый день, Гермиона, я очень счастлива тебя видеть, — первой начала миссис МакНейр.

— Добрый день, мисс Грейнджер, — смерив девушку прохладным взглядом, поздоровался Каллум. Гермиона вновь внутренне поежилась: до чего же похож! Только Крейг, конечно, никогда так не смотрел на нее так, будто она была маленькой, доставучей мухой. — Пожалуйста, присаживайтесь.

— Добрый день, Сондра, мистер МакНейр, — Герми вернула ему недружелюбный взгляд и села в предложенное кресло, напротив дивана. Между ними стоял чайный столик с белыми фарфоровыми чашками и блюдцем с пирожными.

— Чаю? — спросила Сондра.

— Благодарю, не откажусь, — кивнула Гермиона.

— Минки! — позвала женщина, и в комнату практически сразу вошла эльфка с большим чайником. Она разлила на этот раз обычный чай по кружкам. И села на еще одно свободное место. Гермиона еле удержала брови на месте, чтобы не вскинуть их в удивлении. Значит, Минки тоже будет участвовать в разговоре. Ай да Сондра! Понятно, почему у Каллума такое кислое лицо.

— Мисс Грейнджер, мы рассмотрели вашу просьбу, — мужчина сделал небольшую паузу, подчеркивая последнее слово. Просьбу! Гермиона подавила смех, увидев, как Сондра легко покачала головой, удивляясь тону мужа. — Относительно признания мной на суде кровного родства с дорогим братом, — вновь заткнулся МакНейр, видимо, желая помотать нервы. — Я согласен, — Гермиона глубоко выдохнула, осознавая сказанное. К черту! Пусть видит, что ей важно услышать “да”. — Однако, — Каллум воздел палец в воздух, таким же жестом бывало грешил его братец, — у меня есть встречное условие.

— Какое? — выпалила Герми. Ей надоела его манера постоянно делать драматические паузы.