— Детка, ты же не убьешь меня?
На губах Круэллы отразилось подобие улыбки:
— Ошибаешься. Мама.
Де Виль достала из кармана пистолет и направила его в сторону Баронессы.
Фон Хеллман рассмеялась:
— Детка, ты такая шутница. Мы же обе знаем, что ты этого не сделаешь. Правда?
Круэлла молча смотрела на нее.
— Это же просто смешно. Я твоя мать, ты обязана мне жизнью.
— Жизнью, которой ты хотела меня лишить.
— Все было совсем не так. Ты все неправильно поняла, — сказала Баронесса.
— Заткнись, — отрезала Де Виль. — Прекрати всю эту болтовню. Я не верю ни единому твоему слову. Ты просто подлая, гадкая, мерзкая тварь. Я ненавижу тебя!
— Имеешь право, — сказала Баронесса. — У меня для тебя сюрприз. Тейлор! — закричала она.
Мужчина вошел в комнату и поставил на кофейный столик корзину. По сигналу Баронессы он вышел из комнаты.
— Я знала, что сегодня ты попытаешься меня убить, — сказала фон Хеллман. — Я следила за каждым твоим шагом, а ты, наивная, даже не догадывалась об этом. Я знала каждый пункт твоего плана мести и подготовила свой план.
Круэлла смотрела на Баронессу непонимающим взглядом.
Гробовую тишину нарушил слабый крик, донесшийся из корзины. Сердце Круэллы дрогнуло. Этот плач был ей знаком. Материнский инстинкт не мог обмануть ее. Первым желанием девушки было броситься к корзине и взять на руки своего ребенка, но она справилась с этим порывом. Де Виль произнесла: — Не смей трогать моего ребенка.
Баронесса улыбнулась:
— Я знала, что ты это скажешь. Ты так предсказуема, дочка.
Круэлла одарила ее ледяным взглядом.
— Брось пистолет, и твой ребенок не пострадает, — сказала фон Хеллман.
— А если не брошу?
Баронесса вытащила из кармана платья крохотную острую бритву и поднесла ее к шее девочки. Руки Круэллы, все еще сжимавшие пистолет, заметно дрогнули.
— Тогда я перережу ей глотку.
Комментарий к Глава девятнадцатая. Холодная месть
*Добрый вечер, господа. Я итальянский модельер. Я ищу модный дом Баронессы (ит.) (прим. авт.).
========== Глава двадцатая. Мать и дочь ==========
Некоторое время Баронесса и Круэлла молча смотрели друг на друга. В комнате стояла гробовая тишина. Наконец Баронесса бросила бритву на пол и произнесла: — Неужели ты думаешь, что я способна на это? Разве я чудовище, которое может убить невинного ребенка?
Де Виль опустила пистолет и бросила на нее непонимающий взгляд. Она сказала:
— Ты хотела избавиться от меня сразу после рождения. Ты приказала Джону убить меня. Если бы не он, меня бы уже давно не было на свете.
Фон Хеллман вздохнула.
— Ты многого не знаешь, Эстелла, — женщина опустилась в кресло.
— Мне было всего двадцать шесть, когда я узнала, что беременна. Моя карьера только начиналась. Был 1952 год. Помню, в моде тогда были приталенные костюмы и узкие юбки, пышные платья с широкими ремнями и перчатки, дополнявшие эффектные образы. Я была так молода и так талантлива, у меня было столько идей. Я жаждала воплотить десятки потрясающих образов. Мой модный дом процветал, среди моих коллег были лучшие дизайнеры не только Великобритании, но и всей Европы. Появление ребенка совсем не входило в мои планы. Этот ребенок угрожал моей карьере, моей самореализации, моему творчеству. Да, звучит эгоистично, но молодость часто бывает эгоистична.
Когда родилась ты, Эстелла, я впервые почувствовала страх соперничества. До сих пор мне как дизайнеру одежды не было равных. Эти жалкие людишки, называвшие себя модельерами… Какое убожество они создавали! Тогда я подумала: «Что, если эта девочка будет так же талантлива, как я? Она вполне могла унаследовать мои способности, мое видение мира и гениальность. Что, если она станет новой звездой на небосклоне мира моды?» Я не могла это допустить. Никто не должен был превзойти меня в творчестве, никто не должен был стать более успешным, чем я. Тогда в порыве ревности и зависти я и приказала Джону избавиться от тебя. Он этого не сделал…
Когда я увидела твою витрину в «Либерти», я была просто поражена. А впечатлить меня, уж ты-то знаешь, детка, дорогого стоит. Я пригласила тебя в свой модный дом, я превратила тебя из жалкой замарашки в своего ведущего дизайнера, а ты ответила мне черной неблагодарностью. Но не будем об этом. Я никогда не говорила тебе этого, Эстелла, но ты была самым необыкновенным человеком в моей жизни. Какое огромное удовольствие я испытывала, наблюдая за тем, как ты создаешь эскизы, как ты воплощаешь на бумаге свои самые смелые мечты. Ты была еще совсем молода, но очень талантлива, и я с огромным интересом следила за тобой. В тебе я чувствовала равную себе по уму, способностям и видению мира. К тебе я испытывала что-то такое… — Баронесса задумчиво посмотрела куда-то вдаль. — В тебе была какая-то искра. Что-то, что постоянно притягивало меня к тебе. Я чувствовала нашу с тобой связь, но боялась признаться себе в том, что впервые ощущаю уважение и искренний интерес к абсолютно постороннему человеку. Это чувство было для меня совершенно новым.
Я знала, что моя дочь могла бы быть твоей ровесницей. Но она была мертва. По крайней мере, я была в этом уверена. Известие о том, что ты моя родная дочь, повергло меня в шок. То, чего я так боялась, все-таки сбылось. Круэлла затмила меня своим талантом, своей дерзостью, яркостью, смелостью идей. Я не могла простить тебе этого и попыталась убить тебя. Дважды. Но моим планам не суждено было сбыться. Ты не погибла.
— Эстелла умерла навсегда. Осталась лишь Круэлла, — сказала девушка.
— Эстелла. Круэлла. Это неважно. Главное, что сейчас передо мной стоит необыкновенно талантливая, сильная и смелая женщина, которую я могу назвать своей дочерью. Я горжусь тобой, Эстелла. Ты самый важный человек в моей жизни. Годы, проведенные в тюрьме, дали мне возможность понять, что соперничество матери с дочерью бессмысленно. Мы обе талантливы, мы обе гениальны. Мы создаем умопомрачительные коллекции, но мы не должны быть конкурентками. Мы одна семья. Я должна уступить тебе право быть первой, ведь настало твое время. Ты молода, и твоя карьера обещает быть успешной. Она уже успешна, а мое время прошло. Я была популярна. Видя мои наряды, публика взрывалась аплодисментами, но теперь все в прошлом. Я уже не та, что раньше. Я изменилась. Я хочу провести остаток своей жизни достойно. Я больше не хочу мстить и убивать. Я хочу начать новую жизнь. Пожалуйста, Эстелла, прости меня, если сможешь.
Круэлла глубоко вздохнула.
— Не думаю, что когда-нибудь смогу простить тебя. Ты причинила мне столько боли. Ты убила женщину, которую я считала своей матерью. Ты пыталась убить меня и всех, кто мне дорог. Я… Наверное, я не смогу тебя простить.
— Что ж, ты имеешь на это полное право, — тихо произнесла Баронесса. — Но разреши мне хотя бы обрести семью, которой у меня никогда не было. Пожалуйста, позволь мне видеться с внучкой. Хотя бы иногда, раз в месяц.
Де Виль молча смотрела на мать.
— Нет. Я не могу, — наконец сказала она.
— Мне так одиноко, — сказала Баронесса. — Иногда я просто схожу с ума от одиночества. Я устала быть сама по себе. Мне так хочется, чтобы рядом был хоть кто-нибудь близкий.
Услышав плач девочки, Круэлла подошла к ней и взяла ее на руки.
— Я так рада, что ты не совершила моей ошибки, — сказала фон Хеллман. — Ты не избавилась от нее.
— Я хотела избавиться от ребенка, но не смогла это сделать. Теперь я очень благодарна судьбе за то, что у меня есть Энджи. Я хотела сделать выбор в пользу карьеры, но со временем поняла, что никогда карьера не сможет полностью заменить для женщины семью. Наверное, в жизни нужно уметь во всем находить гармонию.
— Ты права, — произнесла Баронесса. — Я лишила себя возможности иметь семью по собственной глупости. Теперь я расплачиваюсь за ошибки молодости. Я так мечтала бы построить отношения со своей взрослой дочерью. Я хотела бы стать частью вашей семьи. Могу я хоть иногда приезжать к вам, чтобы увидеться с Энджи?
