– Пойду собираться.

Средняя жена метнула растерянный взгляд на свою мать и, уловив едва заметный кивок, поспешила за Золаной.

Герочка же, еще лелея надежду разжалобить Повелителя, снова зарыдала:

– Дамиан, за что ты так со мной?! Я же умру в разлуке.

«Угу, особенно без своих розовых бриллиантов» – едко подумал Повелитель.

Кулаки его сжались, а черные глаз полыхнули алым пламенем. Младшая супруга отшатнулась в испуге и, понуро опустив голову, поплелась за старшими собираться в дорогу.

Когда они с леди Викторией, наконец, остались в комнате одни, Дамиан устало откинулся на спинку своего повелительского кресла и вздохнул.

– Да-а-а, сын, – протянула леди Виктория, недовольно поглядывая на Повелителя, – Распустил ты их. Разбаловал. Знаешь, что бы твой отец с нами сделал, устрой мы такие слезливые концерты?

– Даже слушать не хочу, – буркнул в ответ Дамиан и рывком поднялся со своего места.

– Отрезал косы и с позором выгнал из дворца. А ты носишься с этими змеюками. Тьфу! Смотреть противно.

– А ты не смотри. Это мои жены и только мне решать как с ними себя вести. И, между прочим, это ты их выбирала, – напомнил он, складывая на груди сильные руки.

Леди Виктория на мгновение задумалась.

– И правда! Наверное, была зла и с похмелья, – и, поймав уничтожающий взгляд отпрыска, добавила, – Да шучу я, шучу! Я не на их характер глядела, а на ауры.

– Именно поэтому у меня до сих пор ни одного наследника, – резонно замел Повелитель.

– Плохо стараешься, – не осталась в долгу мама, отчего Его Темнейшество зло фыркнул.

– Эти твои человеческие шуточки! Какая вульгарщина.

Леди Виктория удивленно посмотрела на сына и покачала головой.

– Знаешь, тебе нужно отдохнуть. Смотался бы на Землю на годок, другой. Давай Витюше напишу сообщение. Он быстро тебе организует сауну с земными нимфами.

С этими словами она материализовала в руке самый настоящий человеческий айфон и ловко начала строчить сообщение.

– Мама! Что это?!

–Телефон, – радостно ответила мамочка.

– Я же запретил ввоз земных технологий на нашу территорию.

Мамуля проигнорировала его слова, и Дамиан решил напомнить:

– Наказание смертная казнь.

– Тебе лишь бы казнить кого-то, – отмахнулась она, – Не мешай. Я пишу.

Дамиан выхватил из материных рук телефон и припечатал.

– Никуда я не поеду! Терпеть не могу людишек! И ты об этом прекрасно знаешь.

– Ладно-ладно. Чего разорался-то, – ничуть не обиделась демоница, – Пойду, к балу готовиться, раз больше некому. Ты телефончик-то верни, мамочке?

Дамиан скрипнул зубами, но железку вернул.

– Хороший мальчик, – потрепала мамочка своего двухметрового сыночка и упорхнула по своим делам.

Его Темнейшество только тяжко вздохнул и подумал, что отвык за столько лет от маминой эксцентричности.

В том, что она со всей ответственностью подойдет к организации бала он даже не сомневался.

Остается надеяться, что стены дворца выдержат ее энтузиазм.

«Адское агентство, или посторонним вход воспрещен»

Нет, я не устроила скандал, не подняла крик и даже не закатывала истерик, когда узнала, чем на самом деле занимается это чудное агентство.

А хотелось.

Но еще больше мне хотелось тупо выпить водки и уснуть, а после проснуться и понять, что все это плод моего больного воображения.

«Не прокатит» – покачала головой Язва, и я поморщилась.

– Лучше бы молчала, убогая,  – едва слышно шикнула на нахалку.

– Вы что-то сказали, дорогая Элла Аркадьевна? – всполошился маленький толстенький мужичок, который был тут за главного бухгалтера.

– Нет-нет, Иван Иванович, вам показалось, – поспешила ответить я, исподтишка разглядывая моего нового, язык не поворачивается сказать, коллегу.

Иван Иванович, вопреки исконно русскому имени, оказался евреем. Длинноносым мужчиной лет пятидесяти в идеально отглаженном черном костюме, при бабочке, которая смешно выглядывала из-под густой курчавой бороды. Его маленькие хитрые глазки с явным интересом смотрели на меня и временами мужчина издевательски усмехался себе в бороду, словно знал что-то такое, от чего я точно грохнусь в обморок.

В агентстве «Светлая память» он числился главным бухгалтером и первым делом, после краткого знакомства, предложил сразу ознакомиться с финансовыми документами. Я бы ознакомилась, если хоть что-то соображала в них. А так, куда мне с десятью классами образования.

Поэтому, изобразив умный вид, я отказалась и попросила поподробнее рассказать о самой деятельности агентства.

– Да, что тут рассказывать, – бесцеремонно вмешалась в разговор Дусечка, присаживаясь на диван рядом со мной, – Жмуриков приходуем, могилки копаем да раскапываем и кладбище стережем, чтобы чего дельного не поворовали.

Звучало как-то не очень…и мне разом поплохело.

– Что же вы побледнели, Элла Аркадьевна. Покойничков испугались?

Нет. Эта стерва надо мной явно насмехается. Специально задирает, чтобы я тут в обморок грохнулась от страха.

Язва, где ты?

Пора брать себя в руки и не посрамить свою честь!

А то ишь, она меня запугать решила…бегемотиха.

Обычно я никогда не обижаю женщин с лишним весом, так как сама не идеальна и знаю, как нам таким нестандартным тяжело жить с современном мире глянца, где с обложек модных журналов смотрят рафинированные красавицы.

Но Евдокия Прокофьева прямо выбесила меня своим откровенным хамством.

Я открыла было рот, чтобы сказать ей это все в лицо, но меня опередил негромких голос Ивана Ивановича:

– А еще есть Врата, присмотр за которыми одна из наших обязанностей.

– Что еще за Врата? – оживилась я, подтягивая к себе поближе корзинку с домашним печеньем, под немигающим взглядом разъяренной Дусечки, – Мне Виктор говорил, что вы охраняете какое-то культурное наследие. Ценные экспонаты. Это и есть Врата?

– Можно и так сказать,  – согласился мужчина,  –  Давайте осмотрим наш магазин ритуальных товаров, офис и сходим к Вратам. Заодно проведем церемонию передачи ключей. А вы милочка, – поворачивается к Дусе, – Подготовьтесь пожалуйста, а то Виктор Вольдемарович будет опять недоволен. Оштрафует на три литра за несоблюдение протокола.

Литра?

Они тут что пьют на рабочем месте?

Покосилась на Дусечку – вроде на алкашку не похожа. А там кто их знает.

Странные они тут все.

А где же третий сотрудник?

Спросить не успела. Иван Иванович бодренько подскочил с дивана и, одернув чуть коротковатый пиджак, галантно предложил мне руку, видимо, собираясь спуститься на первый этаж.

Я чуть улыбнулась мужчине. Мелочь, а приятно, особенно после смертоубийственных взглядов Евдокии Прокофьевны.

Магазин ритуальных товаров, вопреки моим страхам, ничем особенным не отличался.

Гробики, веночки, оградки.

Некоторые скромненькие и со вкусом, другие же наоборот роскошные, но ничего собственно неприятного я не ощутила, разглядывая большой зал, наполненный погребальными атрибутами.

– А здесь у нас цирюльня, – с какой-то особой гордостью говорит Иван Иванович и открывает передо мной дверь смежного зала.

Вот тут-то у меня и затряслись от страха поджилки.

Небольшое помещение без окон, служило для бальзамирования покойников. Большую часть помещения занимал стол для тела. Вокруг стояли стеллажи со всякими банками, склянками, контейнерами и прочим медицинским барахлом.

А еще тут было жутко холодно. Пробирало прямо до костей.

И запах неприятный.

– В-впечетляюще, – с трудом выдавила я и поскорее побежала прочь из этой обители некроманта.

– Рад, что вам понравилось, – обрадовался Иваныч, – Уверен, вы подружитесь с нашим Константином.

С хозяином этой жуткой комнаты? Да ни за что!

– Кстати, а где он? – поинтересовалась я.

А что? Пора включать начальницу.

– Константин обычно работает в ночную смену, – охотно просветил бухгалтер и, предупреждая мой следующий вопрос добавил, – Он студент на очном отделении. Талантливый, ответственный парень.