– А что дает этот дар?

– Обладатель дара видит мир без прикрас, – нервно усмехнулась, – а пришельцев такими, какие они есть, независимо от применения имитатора. Поэтому мы и зовем одаренных «Проявителями».

– Все-таки не понимаю, зачем проявитель самим сосальщикам?

Я поднялся с лавки, возвышаясь над скромной фигуркой Хоуп, и запустил пятерню в волосы, оглядывая с высоты холма жилые кварталы и зеленеющие окрестности.

– Носитель дара умеет еще кое-что. Входя в состояние медитации, он может видеть глазами других людей, или гуманоидов. Сосальщики уже давно не уничтожают проявителей, которые могут их разоблачить, работая на ММК, а выслеживают и похищают. Говорят, эти твари готовятся к войне и заставляют носителей дара работать на них, собирая секретную информацию.

Весь ее рассказ походил на какую-то страшную сказку, с невидимым и беспощадным врагом, вечным противостоянием добра и зла. Вот только какова моя роль во всей этой истории, я все еще не понимал. Даром я не обладаю, а значит, несмотря на все мои способности, так же слеп, как и несчастные земляне.

Телефон Хоуп дважды пропищал, и она решительно подскочила на ноги.

– Нам пора! – твердо скомандовала маленькая Букмус. – Пришли координаты, наши люди смогли их отследить. Мартин в Италии, недалеко от Рима.

Девушка удивительным образом аккумулировалась и резво побежала к автомобилю, не желая терять драгоценное время.

– Сколько туда добираться? – запрыгнул на пассажирское сиденье и в этот раз решил пристегнуться, не испытывая ее терпения.

– Смотря на чем, – Хоуп выжала педаль газа, уверенно набирая скорость, и принялась лихо обгонять своих неторопливых попутчиков по трассе. – Италия на другом континенте. На гражданском самолете лететь часов девять, но это очень долго, не наш вариант, – на этом девушка хитро прищурилась, повернув голову вполоборота в мою сторону. Маленькая Букмус явно что-то задумала. – Пришло время прижать одного шустрого паромщика, – усмехнулась она.

Ее довольный оскал не предвещал ничего хорошего. Но я решил не задавать лишних вопросов и поберечь свою психику, скоро и так все узнаю.

За окном пролетали земные угловатые постройки. Так и тянет их на квадраты и прямоугольники, будто других форм нет? На улицах было много родителей с детьми и это невольно радовало. На Эрабиусе, где все, казалось бы, продумано и доведено до совершенства, в последнее столетие рождаемость стала падать. Даже когда всем парам, прошедшим обряд, вменили законом иметь не менее двух детей, появились новые проблемы. Абсолютно здоровые по всем показателям женщины не могли зачать от своих идеально совместимых с ними мужчин. Ученые и представители управления во главе с главнокомандующим ломали головы, не желая признавать, что совершенная система дала сбой.

Хоуп припарковала машину на стоянке.

– Милый каменный домик.

– Ага, – ответила Букмус, выбираясь из машины. – Это музей. Самый старое здание в Вашингтоне, постройка 1765 года.

– Здорово. Знаешь, я очень люблю историю. Но, разве мы не торопимся?

– Еще как торопимся! – резво забежав по ступеням, моя букашка тут же скрылась за дверью.

Следуя за ней, я оказался в маленьком сувенирном магазинчике среди всякой всячины, а хрупкая Хоуп уже прижимала к стене одной своей тонкой ручонкой коротышку с лысой головой и бегающими глазками. Увидев меня в дверях, тот начал кричать о нападении, но быстро заткнулся, осознав, что я по другую сторону.

– А ты не перестаешь меня удивлять, напарник, – улыбнулся, любуясь моей воинственной букашкой. – Помощь нужна?

– Сама справлюсь, – другого от гордого Букмуса и не ожидал. – Ты же помнишь о своем долге, да Зуи? Помнишь, кто помог тебе с продлением срока пребывания на Земле и с получением патента, когда ты в очередной раз облажался? Долги нужно отдавать, а не удирать, заметив меня в дверях.

– Чего ты хочешь? – испуганно заговорил мужчина, едва она его отпустила. – Если снова что-то незаконное, это не ко мне. Я на испытательном сроке.

Коротышка принялся нервно отряхивать свои штаны, а Хоуп лишь звонко рассмеялась.

– Зуи, я и есть закон. Или у тебя много других друзей из ММК, готовых продлевать визу твоему многочисленному потомству за красивые глаза и невероятно длинные уши?

– Прости, Хоуп. Ты же знаешь, нам нельзя обратно, на Зунзане война и детям там не место.

– Знаю, поэтому и помогаю. А мне нужна твоя помощь. Сделаем все быстро, никто ничего и не заметит.

Вслед за опасливым коротышкой по длинной каменной лестнице мы спустились в подвал. Здесь пахло многовековой сыростью и было на порядок холоднее, чем на поверхности. Перебирая в дрожащих руках связку ключей, он долго искал нужный, а когда нашел, перед нами открылась дверь и ослепил яркий свет. Это помещение уже не выглядело таким старинным, а было неплохо оборудовано по местным меркам.

– Располагайтесь, – пробубнил коротышка, – гуманоиды в большой отсек слева, металлические предметы и электроника – в ящик справа.

Хоуп начала опустошать свою женскую сумку, что носила через плечо, и карманы, шумно вываливая их многочисленное содержимое в указанный контейнер.

– Куда отправляемся? – уточнил коротышка, со всей ответственностью настраивая какие-то приборы.

– В Рим, – отозвалась Хоуп, уже заканчивая со своим барахлом.

– Что это такое? – не выдержал я, устав мучить себя догадками.

– Телепортатор, – абсолютно спокойно ответила девушка. – Да ты проходи, не стесняйся. Только свои умные приборы сдай вон в тот ящичек.

– Я был уверен, что на Земле телепортами еще не пользуются, – вытащил из кармана полученный в ММК смартфон и занял место рядом с Хоуп в отсеке для гуманоидов.

– Так и есть. А это экспериментальный образец. Правда, говорят, объект не всегда приходит целиком. Но разве ради благой цели не стоит рискнуть? Где наша не пропадала! Врубай, Зуи!

– Наденька, не забудь положить в чемодан масло, мед и травы, – кричала с кухни бабушка Аврора, пока я упаковывала свои вещи.

Уже раз десять проверила паспорт, электронные билеты, наличие смартфона, зарядного устройства. Как у любого ответственного человека, который пытается контролировать все до мелочей, путешествия всякий раз вызывали у меня особое нервное состояние. Ведь это дорога, где ты – всего лишь движущаяся точка в потоке миллиона различных факторов и в любой момент что-то может пойти не так.

От всех этих мыслей у меня задергался левый глаз. Еще и бабушка косилась в мою сторону, желая последний раз перед отъездом промыть мне мозги по поводу Дидье. Чего уж тут церемониться, ей еще вечера все донесли. Непонятно, как она дотерпела до утра.

Вот только я думала совсем о другом. «Он возаращается!!!» – звучало в моей голове гимном торжествующей любви и возродившихся надежд. В радостном предвкушении, задавая ритм всему этому нечаянному безумию, так резво барабанило сердце, что в моей душе уже развевались красочные флаги и радужные ленты, а под кожей распускались цветы. Куда бы я не шла, отовсюду на меня непрестанно смотрели глаза цвета грозового неба.

Совсем скоро я его увижу!!! Пусть украдкой, пусть издалека, для меня это было неважно. Главное, я снова буду иметь возможность периодически встречать Алекса.

Месье Готье, заметив меня на лестнице, любезно вырвал из рук увесистый чемодан. Легким движением он уложил его в багажник машины, на которой нам еще предстояло преодолеть долгий путь. А бабушка, улучив момент, все-таки решила устроить допрос.

– Вот скажи, внученька, о чем ты вчера думала, отталкивая Дидье? Бедный мальчик не находит себе места, весь извелся от своих чувств. А других кандидатов я что-то не наблюдаю.

– О нем и думала. Дидье всего девятнадцать и он обязательно встретит ту, которая искренне полюбит его. А еще о том, что и я найду свое настоящее счастье, а не его искусственную замену.

– Дай Бог, милая, дай Бог, – неожиданно смиренно приняла мой дерзкий ответ непоколебимая Аврора. – Только как показывает практика, реальная жизнь, увы, далека от сказок и в чудеса я уже давно не верю, – бабушка тяжело вздохнула и, сложив руки на груди, задумчиво отвернулась к окну.