Плечи Вакея дрогнули и поникли.

— Цитируешь? — вполголоса спросил он.

— Э-э-э… да.

— Умничка.

Хранитель решил, что последнее относилось к Михею. Но всё равно стало как-то не по себе. Саартан переступил с ноги на ногу, ощущая сковывающую неловкость.

— Насчёт Менкара… — робко начал он.

— Я тебя не виню, — Вакей быстро пересёк гостиную и бухнулся в кресло. — Я — бродяга по натуре, Менкар не был для меня тем домом, о котором слагают стихи. Но, как говорится, за державу обидно. Я пообещал набить морду тому мозговику, который всё это затеял, я набил. К тебе претензий больше не имею. Садись, обговорим твою роль в джинновской заварушке.

— Тебе не кажется план Лорда бредом? — спросил Саартан, раздумывая, куда бы сесть. То, что демон-лис спрятал свои иголки и колючки, ещё не значит, что он настроен дружелюбно. Хранителя не покидало чувство тревоги, и сейчас, когда Вакей расслабился, оно только возросло. — Я ничего толком не понял, но до меня дошло, что вы хотите выгнать из мира хаимов, взяв их на живца.

— Что хочу я, и что хочет Лорд — разные вещи, — Вакей пристально наблюдал за ним. — В некоторых местах наши интересы пересекаются, поэтому я оказываю ему услуги. А ты?

— А что я? — Саартан сел на краешек дивана. — Пока мои интересы никак не пересекаются с джинновскими. Понятия не имею, зачем он меня во всё это втягивает.

— Был бы ты просто драконом, то канцлер — это марионетка в руках Лорда. Маска для него. Но ты менкарец, легендарный учёный, в семнадцать лет ставший руководителем ведущего проекта. Где несостыковка?

— Марионеткам не нужны мозги?

— Близко. Лэуорд забивает гвоздь микроскопом. Логика? Ты сказал, что громко думаешь. Я прекрасно слышу тебя…

Саартан вспыхнул и опустил взгляд. Нужно что-то с этим делать! Все, кому не лень, лезут к нему в голову!

— … и с удивлением констатирую, что ты — тёмная лошадка. Лорд тебе никто, ты действительно не знаешь, во что тебя впутывают и зачем, размышляешь об игре и игроках, чьей фигурой ты оказался, и как тобой будут ходить.

— Ход конём, я полагаю, — невесело пошутил Саартан.

— И я склоняюсь к тому же, — Вакей ответил абсолютно серьёзно. — И, возможно, против меня. Подсунуть мне изнанку… Слишком большой соблазн подружиться с тобой, Цевехан.

— У изнанок нет друзей, — криво усмехнулся Хранитель, вспомнив слова Иватарна. — Только игрушки.

— Как знать. Вернёмся к твоей роли…

Вакей говорил рвано, постоянно выпадая из контекста (да и из реальности, судя по тому, как иногда у него затуманивались глаза) и ведя, очевидно, большую часть диалога внутри своей головы. Саартан понял, что его так напрягало всё это время: этот демон-лис казался безумным. Или был. Его скомканная речь, неожиданные вопросы и ещё более неожиданные ответы на них, фразы, повисающие в воздухе без адресата, не совпадающая со словами жестикуляция… Непредсказуемость — вот что пугало. А то, что Вакей собрал свою диверсионную группу ДАСТ из детей, одарённых, но не получивших признания своего дара в мире, окутывало демона-лиса ореолом злодейства. Плащ его ещё этот, запах столярки, неопрятность и хамоватость дополняли образ ноткой маньячности. Михей тоже сумасшедший, но его сумасшествие было позитивным, творческим, полезным…

— Я дам тебе амулет, который скроет твои мысли от посторонних, — сказал Вакей. — Никто не удивится его наличию у канцлера, так что можешь носить его открыто. Свяжусь с тобой в Столице через своего агента. Ты поймёшь, что он от меня. Что и в чьи уши говорить, он тебя просветит. И держись подальше от Лорда. Ничего от него не принимай. Никаких вещей, особенно магического толка. Или принимай, но не используй. Нужно понять, что он от тебя хочет. Если бы я больше знал о тебе, Цевехан…

— Я такой же Цевехан, как ты — Важдай, — вставил Саартан.

Вакей посмотрел на него отрешённо. Наконец в его глазах промелькнуло понимание.

— Саартан? — спросил он.

— Да.

— Тем лучше.

Сказать Вакею, то у него теперь два сына? Андарс-Хегг ведь тоже был Михеем… Михешем.

— Ты уже сказал, — Вакей усмехнулся. — Кто такой Андарс-Хегг? И не подумай, я не нарочно копаюсь в твоей голове. У меня открытый канал на принятие информации извне. Одновременно с тобой я веду ещё восемь параллельных диалогов. Твои мысли… похожи на перебивающую волну.

— А, — так вот чем объяснялись периодически теряющий осмысленность взгляд и перепрыгивание с темы на тему. — Как мне заглушить эту волну?

— Потренируйся останавливать внутренний диалог. Если сразу не получится, то попробуй абстрагироваться от своих мыслей, послушать их так, как если бы их думал-говорил кто-то другой. Дело в практике… Расскажешь про второго сына?

— Да я сам толком не понимаю, как Миха стало два, — Хранитель прислушался к голосу в своей голове. Точнее — к голосам. Потому что между ушей носился целый рой жужжащих мыслей. Как если бы Саартан пытался думать обо всём на свете сразу. — Он прошёл через Зеркало и как-то разделился…

— Почему Лорд назвал тебя Хранителем Менкара?

— Э-э-э…

Вот опять вопрос, который застал врасплох. Отслеживающий свои мысли Саартан понял, что выдаёт все варианты ответов разом, и пока он выбирает один наиболее подходящий вариант и облекает его в слова, Вакей уже получает всю необходимую ему информацию и успевает её отфильтровать, чтобы потом сопоставить с тем, что скажет собеседник. Хранитель нахмурился.

— Важно задавать правильные вопросы, — Вакей растёр пальцами виски, зажмурился. — Но гораздо важнее задавать вопросы правильно.

Он открыл глаза и посмотрел на Хранителя ясными, без тени отрешённости и безумия, глазами.

— Сейчас тебе кажется, что постоянно контролировать свои мысли — это тяжело, — проговорил Вакей. — Но ты должен осознать, что разум отдыхает только тогда, когда в голове полная тишина. Это придёт. Со временем.

— Это был урок? — в груди Хранителя зашевелилась обида.

Детская какая-то, невразумительная. Он почувствовал себя двоечником, оставленным после занятий. Все-то вокруг такие умные, познавшие смысл жизни, умудрённые опытом. Поучают его, несмышленого. Зачем только?

— А зачем ты вообще живёшь? — спросил Вакей. — Я обещал тебя поднатаскать в управлении мыслями, ты не возражал. Хочешь быть прозрачным для всех — дело твоё. Мне же легче. Но ты про себя жалуешься, что все тобой помыкают, как хотят. И не делаешь ничего, чтобы это исправить. Так ради чего ты живёшь? Какая у тебя цель? Твоя цель, а не Лорда и ему подобным?

Хранитель глянул на него исподлобья. Создал в голове вакуум — это он умел. И зло бросил:

— Сперва в голову лезешь, теперь и в душу?

Вакей пожал плечами:

— Без цели ты — мусорное ведро: кто что захотел, тот то в тебя и бросил. И не жалуйся потом, что грязный и воняешь. До встречи в Столице.

Обида развернулась, расползлась в груди Хранителя, толкнула противный комок к горлу. Заныла ушибленная челюсть. Саартан понимал, что этот чёртов демон-лис прав, но соглашаться с его словами было как-то унизительно.

— Тебе-то что за дело до меня?! — крикнул он в спину уходящему Вакею.

— Ты друг моего сына, — не оборачиваясь, ответил Вакей. — Я это ценю.

Портал открыли в маленькую, но зажиточную деревушку в милях десяти от города. Столицу от пространственных перемещений защищал магический купол, установленный и поддерживаемый круглосуточно жрецами Храма Семизвездья, поэтому пришлось арендовать лошадей и ехать к городу по оживлённому торговому тракту. Саартан, не имевший опыта конных прогулок, восторга от поездки не испытывал и всё время елозил в седле, пытаясь устроиться поудобнее. Бэт посмеивалась над ним, управляя своей кобылкой одними бёдрами и умудряясь на ходу полировать коготки. Данн, вызвавшаяся сопровождать их в Столицу (всё-таки в Тсонлаэрене располагалась резиденция Гильдии), сидела в седле, как влитая.