– Кто тебе сказал, что мы ничего не делаем? Возможно, все выглядит именно так, но вовсе не означает, что мы бездействуем. Дело в том, что в какой-то момент мы упустили возможность нанести решающий удар – не стану это отрицать. В данный момент ситуация складывается таким образом, что самым лучшим будет дождаться самой атаки, а потом уже работать в поле. В противном случае последствия будут только хуже.

– А как же жертвы?

– Это неизбежно. На войне, как на войне, а то, что это самая настоящая война даже не сомневайся.

– Но ведь можно принять превентивные меры.

– Этим мы с тобой и займемся. Послезавтра вылетаем в Амстердам, день на сборы. И на счет Кирилла не переживай, сейчас ты ему ничем не поможешь. До тех пор, пока эта тварь, что его удерживает, не сделает очередной шаг, ты бессилен. Наши ребята будут держать в курсе обо всех изменениях и передвижениях объекта наблюдения.

– Погоди, что ты сказала? Какое наблюдение?

– Утверждать я не могу, но есть шанс, что мы его засекли. Еще рано говорить что-то определенное и наверняка тебе никто ничего не скажет – нужна твердая уверенность. Поэтому я ничего тебе не говорила. Наберись терпения, эмоции здесь способны только навредить.

– Я понимаю. Только пусть они ведут себя аккуратно, чтобы не спугнуть.

– У нас лучшие специалисты, настоящие профессионалы своего дела.

– Не сомневаюсь.

– Думаю, на сегодня впечатлений для тебя предостаточно, все организационные вопросы решим завтра. Отдыхай.

С этими словами наставник в юбке по-товарищески похлопала Сергея по плечу и молча удалилась, оставив его наедине с тяжелыми раздумьями. Внутренне он ощущал необъяснимое волнение. Возможно его просто насторожила новость о скорой поездке в Европу, а может виной тому его излишняя подозрительность – он не привык легко доверять людям, но ситуация обязывала. К нему относились с пониманием, не оказывали давления, и насколько это возможно вели себя предельно доверительно. Казалось бы, к чему давать волю сомнениям, а между тем что-то неуловимо тревожное не давало ему покоя. Так он и уснул в тот вечер, размышляя о том, что может означать это навязчивое ощущение, а ровно в половину четвертого утра Сергей почувствовал, что сходит с ума…

Ему снилось, что он счастливый отец семейства, играющий в мяч с дочуркой на заднем дворе своего дома. Катя улыбается и молча наблюдает за этим действом, прислонившись к поручню летней веранды – она жива и, судя по округлившемуся животу, скоро в семье случится пополнение. Какое-то время Сергей находится в приподнятом настроении и не понимает, что это всего лишь приятный сон.

Внезапно все меняется: силуэт дочери начинает медленно таять, он бежит к ней, хватает, пытаясь удержать, но все бесполезно, а спустя мгновение, она полностью растворяется в пространстве, будто ее и не было вовсе. Мяч ударяется о землю и с оглушительным хлопком разлетается на части, радостная улыбка слетает с лица супруги, в ее глазах читается страх.

Затем Сергей замечает, что позади нее возникает силуэт незнакомого мужчины, он видит его глаза – в них играет безумный огонек, предвестник опасности. Незнакомец заносит нож. Сергей что есть силы кричит: «Н-е-т! Возьми лучше меня!», но на него никто не обращает внимания. За этим следует глухой удар ножом, потом еще и еще. Катя начинает плавно сползать вниз, ее взгляд уже не выглядит осмысленным, он больше не наполнен жизнью. Сергей вновь теряет самое дорогое, что у него есть. Все происходит на его глазах, он вспоминает горькую правду и в ужасе открывает глаза.

Просыпаясь, он кричит в пустоту, но тут же понимает, что его боль никому не интересна, вокруг одни безразличные взгляды, проигравшие схватку с интеллектуальным вырождением и погрязшие в своих надуманных проблемах. Он желает им смерти не меньше кровожадной элиты, задумавшей их истребление. К чему такая жалкая жизнь, бесцельное существование день за днем? Ради чего ему самому цепляться за беспросветное будущее, торжественно восседающее на руинах гуманизма и просвещения? Но больше всего он желает смерти самому себе.

После пережитого ночного кошмара, Сергея покидает всякое желание вновь лечь отдохнуть. Он целенаправленно идет на кухню в надежде отыскать там спасительную дозу спиртного, и не находит ничего, кроме молотого кофе. «Все лучше, чем ничего» – заключает он, заваривая ароматный напиток. Сергей откладывает в долгий ящик мысли о смерти – сначала ему необходимо выполнить задуманное, а где-то между третьей и четвертой чашкой кофе он приходит к следующему выводу.

Человечество ещё никогда не находилось настолько далеко от понимания идеи о боге-творце, как недосягаемом идеале, к которому необходимо стремиться, что утратило в себе внутренний свет, призванный созидать тьму, а, значит, лишилось самого ценного – свободы воли. Здравый смысл почил, не успев родиться, повернув время вспять – к забвению…

Международный аэропорт Схипхол, как и необычайно теплая погода для окружающей местности в это время года, встречали своих гостей довольно приветливо, как бы намекая на справедливость укоренившегося мнения о том, что Амстердам является городом свободы и любви. Все здесь практически источало доброжелательность: учтивые охранники, улыбчивый обслуживающий персонал, уборщица – и та, казалось, лучилась счастьем. Заметив такое нездоровое поведение, даже по меркам москвича, Сергей чувствовал себя не в своей тарелке, и всячески подгонял свою попутчицу побыстрее покинуть столь многолюдное место.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.