Олоримэ неопределенно улыбнулась и ничего не произнесла. Торирэль, привыкшая к сдержанности сестры, спокойно продолжала объяснять:

– Моя родная стихия – Вода. Смею предположить, что платье она сделает голубого или синего цвета из ткани, которая при движении будет напоминать накатывающие друг на друга волны. Такой ткани, конечно же, в природе не существует – это принявшая необычный вид стихия Воды. Платье всегда делается в самый день свадьбы. Не беспокойся! – покачала головой эльфийка. – Оно не опоздает.

– А потом оно останется у тебя? – наконец, позволила себе спросить Олоримэ.

– Да. Стихия раз и навсегда приняла эту форму, – улыбнулась Торирэль, открывая дверь.

Девушки вошли в комнату. Тори поставила свечу на маленький прикроватный столик. Комнатка была небольшая, и бо́льшую часть в ней занимала широкая кровать с балдахином.

– У нас есть пара часов, чтобы отдохнуть, – развела руками Торирэль. – Советую начать как можно скорее!

– Счастья новому дому! – в который раз за сегодня прозвучали эти слова, и золотой эль заблестел на солнце в глубоких чашах.

Олоримэ сделала маленький глоток и отставила бокал. Торирэль не ошиблась, предсказывая своему платью цвет воды. Оно действительно было насыщенно-голубым внизу, а поднимаясь всё выше, светлело и светлело. Это напоминало картину океана в разрезе – от дна до поверхности. Чем больше глубина, тем темнее. Платье не блистало яркими украшениями и вышивками, но было очень изысканным в своей простоте. На голове невесты красовалась диадема, из-под которой водопадом спускались распущенные темно-каштановые волосы под почти прозрачной голубоватой фатой, напоминающей пену у прибоя.

Взгляд Олоримэ периодически мутнел, и она едва заметно недовольно передергивала плечами, но отказать Эвелирис в удовольствии посмотреть на торжество не могла…

– Как же это прекрасно! – широко раскрыв глаза от восхищения, произнесла Сенеренталь, глядя на рисунок Эвелирис. Эльфийка быстрыми штрихами передавала на бумаге образ невесты, на которую смотрела только что глазами Олоримэ. – Подумать только – платье, созданное самой магией! Это что-то невероятное!

Эвелирис откинулась на спинку стула и пододвинула изображение ближе к подруге. Сенеренталь взяла картинку в руки и блаженно улыбнулась.

– Даже представить себе не могу, когда у меня будет такое счастье… – вдруг тихо прошептала она. – Только начинаю представлять, и словно сердце останавливается, таким это кажется невероятным и… – девушка не договорила и, глубоко вздохнув, быстро положила рисунок на стол и отвела взгляд в окно.

Эвелирис внимательно смотрела на подругу.

– Такое ощущение, что я не доживу до этого! – вдруг сказала она. Эвелирис вздрогнула, услышав эти слова. – О, Создатель, как же хочется любить кого-то! Эвель, расскажи, как это?

Эльфийка в замешательстве смотрела на Сенеренталь.

– Всему свое время, Сенери… – сказала она, наконец, положив руку ей на плечо. – Помнишь, Тарья рассказывала, как встретилась с Элиором? Ему было сто семьдесят три, когда он приехал в Фиела-тону, чтобы отобрать для обучения себе ясновидящих. Он ждал свою любовь сто семьдесят три года, а тебе только двадцать четыре… Да он, может быть, ещё не родился! Здесь же нет никаких общих правил и закономерностей!

– Я знаю, Эвелирис, – улыбнулась Сенеренталь. – Э́то я знаю. Я не знаю только, как это. Поэтому прошу – расскажи!

Эвелирис опустила голову, вспомнив, как Олоримэ ночью тоже просила у своей двоюродной сестры рассказать, и та не смогла.

– Представь, словно ты находишь существо, которое как будто давно знал и всё искал и искал встречи с ним… – начала она, собравшись с мыслями.

… «Тарья, а может эльфийка полюбить волшебника?» – спросила мысленно Олоримэ, наблюдая из-за стола за играми подруг невесты. «Может, – откликнулась ясновидящая, немало не удивившись вопросу. – Может и лебедича полюбить. И сильфа. У каждого свой путь и свой выбор. Но тогда будет сложнее. Все живущие на Тоукси имеют в себе дыхание магии. Правда, у каждой расы она своя, особенная. Поэтому для того, чтобы соединиться на магическом уровне, двух любящим из разных рас потребуется больше усилий, чем в том случае, когда оба из одного народа. Но это не плохо. Наоборот, чем труднее тебе достигать чего-то, тем бо́льшую награду ты получишь. Ты про Сенеренталь спрашиваешь?» – «Да, – подтвердила Олоримэ. – Она уже совсем готова для встречи, как я погляжу. Она всё делает для того, чтобы быть прекрасной спутницей! Она только и ждет, чтобы поделиться с кем-то своим светом… Почему же так долго ей не дается?» – «Тебе тоже не дается, а ты старше на два года!» – усмехнулась Тарья. «А я ещё не чувствую в себе готовности!» – не замедлила с ответом Олоримэ. «У каждого свой путь…» – снова задумчиво проговорила ясновидящая.

Под покровом осени

Сенеренталь подошла к фонтану у входа в сад Эдорела и прокрутила камень на кольце. Он засиял, как и говорил волшебник. Девушка села у ствола маноакра и уставилась на каменный бортик фонтана. Фениксов сегодня не было.

Через некоторое время перстень начал светиться ярче. Сенеренталь удивленно огляделась. Минуту спустя она уловила неподалеку чье-то быстрое движение сквозь кусты и ветви. Она поднялась, поправляя платье, и в это же мгновение к ограде подбежал принц, протягивая вперед руку.

– Кольцо! – не отдышавшись, тут же начал он.

– Что? – не поняла эльфийка, но подошла ближе.

– Нужно погасить сигнал, – пояснил волшебник, дотронувшись своим камнем до камня на руке Сенеренталь. Сияние прекратилось. – Их нужно соединять. Потому что, если этого не сделать, свет и энергия от них будут очень заметны в округе. Ты обратила внимание на то, что сияние увеличивалось?

– Да. Это от того, что второе кольцо приближалось? – улыбнулась Сенеренталь. Эарлан кивнул. – Что ж, всё равно я больше этим не воспользуюсь, – девушка сняла с пальца кольцо и протянула его принцу. – Я не могу себе позволить принимать такие ценные артефакты. Это ваше высочество могут обслуживать подобные вещи. Мне же по статусу не положено. Я нашла вариант поскромнее.

Волшебник нахмурился, но кольцо принял.

– Моя стихия Земля, как я уже говорила, – начала Сенеренталь. – И я могу вступать в контакт со всеми природными атрибутами. Я могу говорить с деревьями, растениями, травой. В конце концов, сама Земля может подсказать мне. А она знает многое – ведь она присутствует почти везде. Я буду передавать вам сигнал через Землю. В той комнате, где вы сейчас поселились, есть цветы?

– Цветы? – переспросил принц. – Но зачем такие трудности? Ведь есть простой способ. И я его вам подарил, потому что я так хочу и могу распоряжаться собственными вещами.

Сенеренталь подняла руку, призывая собеседника к молчанию.

– Это средство ещё может пригодиться вам, а вы не можете так рисковать, ваше высочество. Если когда-нибудь будет ситуация, где вам понадобится оставаться на связи, а этого кольца не будет в наличии… Так же ли вы будете радоваться, что отдали его в свое время мне? Тем более, у меня его могут увидеть. А вам же ни к чему ненужные вопросы?

– Хорошо, – беспомощно развел руками принц. – Уговорила! Расскажи тогда, что ты придумала вместо этого? Как пользоваться твоей почтой?

Сенеренталь бросила на Эарлана удивленный взгляд. Он не заметил, как перешел с ней на ты. Эльфийка улыбнулась и начала объяснять.

Иррана с визгом отпрыгнула от зеркала. Вин, мирно жевавший остатки обеда, испуганно подскочил и на всякий случай предпочел забраться под стол, чувствуя себя там в большей безопасности. Когда хозяйка была не в себе, жизнь тарбагана превращалась в ад. Если он, конечно, вовремя не успевал спрятаться от плохого настроения ведьмы. Но на сей раз беда, кажется, миновала. Вин с опаской выглянул из-под стола и облегченно вздохнул: выражение лица Ирраны никак нельзя было назвать недовольным.