[Pp. CXVIII, 775, 240].

2. Balthasar Gracian’s Homme de Cour, oder: Kluger Hof- und Weltmann, nach Mr. Amelot de la Houssaie seiner französischen Version, in’s Teutsche übersetzet von Selintes [= C. Weissbach]. Nebst Herrn C. Thomasii judicio vom Gracian. Augsburg, 1711.

3. Balthasar Gracians Oracul; d. i. Regeln der Klugheit. Aus dem Spanischen von A. F. Müller. 2 Bände. Leipzig, 1715—1717.

[Два толстых тома, содержащих испанский оригинал, немецкий пересказ и подробные примечания. Вышло во втором издании в 1733 году].

4. Uomo di corte oder fluger Hof- und Weltmann. Nach der Italienischen Uebersetzung ins Deutsche übersetzt [von Christoph Heinrich Freisleben]. Ultenburg, 1723.

[С итальянским текстом].

5. Die Kunst zu leben; vortressliche Regeln eines alten Weltmannes fürs menschliche leben. Nach Balthasar Gracian [von K. H. Heydenreich], Leipzig, 1786.

6. Der Mann von Welt, eingeweiht in die Geheimnisse der Lebensflugheit, ein nach Balthasar Gracian frei bearbeitetes vollständig hinterlassenes Manuscript [von K. H. Heydenreich], Leipzig, Martini, 1803.

[Перепечатано из Ройтлингена, 1804 г.].

7. Dos schwarze Buch oder Lehren der Lebensweisheit Gracian’s … 1826.

8. Männerschule von B. Gracian. Aus dem Spanischen übersetzt von Fr. Kölle. Stuttgart, 1838.

9. Balthasar Gracian’s Handorafel und Kunst der Weltlugheit, treu und forgfältig übersetzt von Arthur Schopenhauer. Nachgelassenes, Leipzig, 1861.

[Под редакцией Фрауенштадта; переиздания 1862, 1877 гг. Другое издание с оригинального MS. под редакцией Грисбаха в серии Reclam, 1889 г.].

De Konst der Wysheit getrokken ujt de Spaensche van Gracian en nu vertaalt door M. Smallegange In’s Gravenhage, MDCXCVI.

Нет законов для праведных, нет советов для мудрых. И всё же никто никогда не знал столько, сколько ему было нужно. За одно вы должны простить меня, за другое – поблагодарить. Я назвал это руководство по житейской мудрости Оракулом, ибо оно едино в своей глубине и сентиментальности. С другой стороны, я предлагаю Вам все двенадцать произведений Грасиана в одной книге. Каждая из них так высоко ценится, что едва его «Благоразумный человек» появился в Испании, как им уже наслаждались французы, на язык которых он был переведён и при дворе которых он был напечатан. Пусть это будет купюра Мудрости на банкете её мудрецов, в которую она впишет те буквы пира разума, которые можно найти в других произведениях Грасиана.

Особенно искусство прокладывать свой путь в этом мире. В наши дни для формирования одного мудреца требуется больше, чем раньше для формирования Семи Мудрецов. В наши дни для того, чтобы убедить одного человека требуется больше усилий, чем в прежние времена для убеждения целых народов.

Это два полюса наших возможностей; один без другого – лишь полпути к счастью. Интеллекта недостаточно, нужен ещё и характер21. С другой стороны, это горе дурака – не суметь получить должность, работу, расположение и круг друзей, которые его устраивают.

Восхищение22 их новизной повышает ценность достижений, бесполезно и скучно играть с картами на столе. Если вы не заявляете о себе сразу, вы вызываете ожидание, особенно когда важность положения делает вас объектом всеобщего внимания. Добавьте ко всему немного тайны, и сама тайна вызовет почитание. И когда вы объясняете, не будьте слишком откровенны, так же как вы не раскрываете все свои мысли при деловом общении. Осторожное молчание – святая святых житейской мудрости. Объявленное решение никогда не бывает высоко оценено; оно лишь оставляет место для критики. А если оно окажется неудачным, вы будете вдвойне несчастны. Кроме того, вы подражаете Божественному пути, когда заставляете людей удивляться и наблюдать.

Они даруют бессмертие, потому что сами по себе бессмертны. Каждый постигает ровно столько, сколько он знает, а мудрый может всё. Человек без знаний – мир без света. Мудрость и сила – это глаза и руки. Знание без храбрости бесплодно.

Не тот, кто украшает23, а тот, кто боготворит, становится божеством. Мудрый человек предпочитает, чтобы люди в нём нуждались, а не благодарили его. Держать их на расстоянии надежды – дипломатично, уповать на их благодарность – хамство; у надежды – хорошая память, у благодарности – плохая. От зависимости можно получить больше, чем от вежливости. Тот, кто утолил жажду, отворачивается от колодца, и апельсин, сорванный однажды, падает с золотого блюдца в корзину для мусора. Когда зависимость исчезает, хорошее поведение уходит вместе с ней, так же как и уважение. Пусть это будет одним из главных уроков опыта – сохранять надежду, не удовлетворяя её полностью, сохраняя её, чтобы быть всегда нужным даже покровителю на престоле. Но пусть молчание не будет чрезмерным, чтобы не ошибиться, и пусть чужая неудача станет невыносимой ради личной выгоды.

Мы не рождаемся совершенными: каждый день мы развиваемся в нашей личности и в нашем призвании, пока не достигнем высшей точки нашего завершённого бытия, полного круга наших достижений, нашего совершенства24. Это можно узнать по чистоте нашего вкуса, ясности мысли, зрелости суждений и твёрдости воли. Одни никогда не достигают полноты, другие всегда находятся в состоянии ожидания, третьи созревают очень поздно. Совершенный человек, мудрый в речи, благоразумный в поступках, допускается к близкому общению с осторожными людьми, и даже разыскивается ими.

Все победы порождают ненависть, а победы над вышестоящими – глупость или крах. Превосходство всегда вызывает отвращение, а тем более превосходство над вышестоящими. Осторожность может скрыть обычные преимущества; например, хорошая внешность может быть скрыта небрежным одеянием. Есть такие, кто отдаст вам предпочтение в удаче или добром нраве, но никто – в здравом смысле, меньше всего – король; ибо здравый смысл – это его прерогатива, и любое притязание на него – это случай безверия. Они – короли, и хотят быть таковыми в этом самом благородном из качеств. Они позволят человеку помочь им, но не превзойти их, и любой совет, который им дадут, будет выглядеть как воспоминание о чём-то забытом, а не как руководство к чему-то, что они не могут найти. Звёзды учат нас этой тонкости со здоровой аккуратностью; хотя они – его дети и сияют, как он, они никогда не соперничают с блеском солнца.

Это привилегия высших классов. Само их возвышенное положение избавляет их от влияния мимолётных и низменных побуждений. Нет более возвышенного положения, чем власть над собой и над своими страстями: это торжество свободной воли. Пока страсть управляет характером, не нужно стремиться к высоким постам; чем их меньше, тем лучше. Это единственный изысканный способ избежать скандалов; более того, это кратчайший путь к доброй славе.