— …  Ад Эллан'Ре Ва Тарне и Мэйе, — спокойно подхватил Архонт. — Четыреста семьдесят три года тому назад. Филла'Меарн вышел на Поединок Истины, защищая возлюбленную, Лэррис Тэанн Да'Роэлл Виэнн. Однако Лэррис не была воином…  В отличие от Шаэриэнн, названной в не столь отдалённом прошлом Риханнэ Даэррт. Тебе известно, что это значит?

— Избранница Ночи, — подтвердил я, заслужив одобрительный кивок Старейшего. — Воитель, чьи заслуги признаны не только смертными, но и высшими силами. Однако её блестящее прошлое не отменяет того, что в настоящий момент ей самой требуется защита.

— Это неправда!!! — выкрикнула Шаэриэнн.

— Поясни, — обронил Архонт, проигнорировав её.

— Восемь лет назад она пережила плен, — проговорил я, — в котором её рукам нанесли тяжёлые увечья, сильно сказавшиеся на её возможности владеть мечом…

— Ложь!!!

— … Филла'Меарн просил Хранителей дать ему право защитить любимую, настаивая на том, что иначе бой будет несправедлив. Я прошу Досточтимый Совет о том же самом! — проговорил я и замолчал.

Архонт невозмутимо кивнул, давая понять, что меня услышал. Затем всё так же неторопливо прошествовал к Шаэриэнн, буравящей меня ненавидящим взглядом.

— Покажи свои руки, Шаэриэнн Ад Аэлла.

— Архонт Рис'О'Глеанн! Я в полном порядке! Не слушай…

— Прошу. Покажи свои руки.

Шаэриэнн промедлила, но Архонт терпеливо ждал. Наконец, она подчинилась, бледная от ярости и гнева. Рис'О'Глеанн внимательно всмотрелся в её ладони всё с тем же непроницаемым выражением лица, после чего вернулся на своё прежнее место.

— Что думают Хранители? — вопросил он.

— Да здесь нечего думать! Гнать чужеземца в шею!…  — снова вылез вперёд «фиолетовый» старик.

— Из-за него мы лишь теряем время…  — вступил второй Хранитель — кажется, Магии. — Поединок уже должен был начаться…

— Считаю, что Шаэриэнн вполне способна сама держать ответ в Поединке, — высказался Хранитель Знаний. — Её увечья не помешали ей воззвать к Истине в ответ!…

А Хранитель Гармонии осторожно добавил:

— Тем более, что она сама не желает себе защиты…

— Не желаю!!! — сердито выпалила Шаэриэнн, на щёки которой начал возвращаться румянец. — Я целиком отдаю отчёт в своих действиях! Я справлюсь сама, без помощи…  со стороны!

Хранитель Порядка внимательно выслушал всех, время от времени согласно кивая. Я в отчаянии чувствовал, как с каждым мгновением тает, без следа растворяясь в воздухе, моя единственная возможность спасти Шаэ…

Наконец он заговорил:

— Я учитываю ваше мнение. Но в упомянутом прецеденте относительно Филла'Меарна решение принимал Архонт. Я поступлю так же…  Шаэриэнн Ад Аэлла Эн Тал'лиаэ Нэсс'эйдхи-Ра!

Он обернулся, дожидаясь, пока она склонится перед ним.

— Некогда я сам возлагал на твою голову венец Избранницы Ночи. Так было…  Я помню это. Поединок Истины должен быть справедлив…  И именно потому я признаю правоту Аласдайра Таргоса Ар Кэррайна и даю ему право выступить твоим Защитником.

— Что?! — потрясённо выдохнула Шаэ.

Мне показалось, я ослышался.

— Аласдайр Таргос Ар Кэррайн!

Я не сразу понял, что теперь Архонт обращается ко мне — спохватившись, склонил голову, кляня себя за медлительность.

— Любовь порою толкает смертных на отчаянные поступки…  Ты нарушил ход церемонии, не убоявшись возможной кары. Воззвал к справедливости нашего бога, хотя сам веруешь в иных…  Но во имя Истины, которую нам суждено отстоять в Поединке, я признаю правоту твоих слов и благословляю тебя стать Защитником той, которой отдано твоё сердце. Однако при этом даю так же право и второй стороне — твоему противнику — выставить вместо себя Защитника на этот бой. Владыка Ллиреадан? Желаешь ли ты биться сам, или воззовёшь к чьей-либо помощи?

— Мне ни к чему Защитник, Архонт Рис'О'Глеанн, — Ллиреадан почтительно поклонился, но в голосе его неприкрыто звучала насмешка. — Я вполне справлюсь сам. Так будет даже проще…

Наши с Шаэриэнн взгляды встретились.

«Пусть лучше ненавидит меня живая».

Истинно так…  Но весь смысл этих слов, несказанно тяжёлый и горький, открылся для меня лишь сейчас — когда я понял, что теряю её.

Теряю навсегда — так и не сумев обрести.

— Подойдите сюда, оба Поединщика! — провозгласил Архонт, приближаясь к служителям храма с чашей и ритуальными лезвиями. — Настала пора смешать вашу кровь…

Хранитель Веры в фиолетовом встрепенулся, засуетился, торопясь вернуться на покинутое им место. Не постеснялся даже оттеснить Главу Совета от подушки с ножами: как будто и в самом деле насмерть боялся «проморгать» своё право участия в церемонии…

Я шагнул в его сторону, на ходу расшнуровывая куртку — но Шаэ заступила мне дорогу, оказываясь прямо передо мной.

— Как же так? — с непередаваемой горечью обронила она. — Ты…  Как же ты мог?!

Я молчал, скованный по рукам и ногам её пронзительным взглядом — настоятельно требующим, ищущим ответ.

А в голове вертелась только одна, несусветная глупость…

Плащ.

Тёплый меховой плащ.

Когда бы в моих силах была власть над всеми стихиями Мира — я тотчас выколдовал бы его, чтобы обернуть её вечно зябнущие плечи…

А потом подхватил бы её на руки, взлетел на спину верного Рио, которого сорвал бы в дикий галоп, и умчал к бескрайнему, тёплому морю — туда, где всегда привольно и спокойно, где вечное лето.

Где на белом песке не бьются, а пляшут босиком — под аккомпанемент песен и заливистого смеха.

Где в пору шторма так уютно сидеть в тёплом доме у очага, укрывшись шерстяным пледом, тесно прижимаясь друг к другу, и по очереди прихлёбывать из большой щербатой кружки травяной чай.

Где размеренный рокот волн, крики чаек и лучи ласкового солнца лучше всякого лекаря исцелят раненую душу, возвратят силы, и с облаком мелких брызг в порыве лёгкого ветерка в лицо дохнёт вдруг ощущение счастья — давно уже забытого, а то и вовсе неизведанного доселе…

Уж не знаю как, но там бы я сумел заставить её оставить прошлое в прошлом, оградил бы от всего Мира, верным псом оберегая её покой и отчаянно сражаясь за каждую, самую лёгкую её улыбку…

— Прости…  — разлепил губы я.

За то, что здесь и сейчас я не могучий чародей и не всесильный бог.

При мне лишь мой меч и боевая сноровка — тогда как на кону стоит твоя жизнь.

И я буду защищать её как умею — потому что это единственное, что я в самом деле умею делать хорошо. Боги мне свидетели…

Шаэриэнн широко размахнулась — и ударила меня по щеке.

Я не шелохнулся, продолжая смотреть ей в глаза.

Она резко развернулась и почти бегом кинулась прочь, растолкав в стороны четвёрку гвардейцев в серебристых плащах, уже выдвинувшуюся к ней из оцепления Арены.

— Аласдайр Таргос Ар Кэррайн! — окликнул меня Архонт.

Я поднял к нему голову и продолжил движение, заставляя себя собраться на ходу. Ни мгновения слабости, ни мгновения чувств…  Потом. Всё потом. Сейчас я не имею на это права.

Как только я занял место посреди Арены, где несколько мгновений назад стояла Шаэ, Старейшие, умело скрыв под маской невозмутимости растерянность и недовольство, продолжили ритуал с того места, на котором он оборвался.

Сбросив куртку на руки одному из незаметных служек, я молча дождался, пока ритуальный нож в руках старца в фиолетовом черкнёт по левому запястью. Собрав в подставленный сосуд с водой несколько капель моей крови, Хранитель, не глядя, сунул мне тряпицу, резко пахнущую травами, и, подхватив с подушки второй нож, развернулся к моему сопернику. Я приложил влажную ткань к порезу, чувствуя, как снадобье начинает легонько пощипывать кожу. Выждав пару мгновений, отнял от руки и стрельнул глазами, ища, куда бы пристроить лоскуток, однако Архонт, неслышно подойдя, лично принял его у меня.