– Я через час освобожусь. Приезжай на Пречистенку.

Тихон не спрашивал, он сообщал.

Алиса удивленно посмотрела на мужа. Он показал ей пантомимой, что ничего не может сделать.

– Да, слушай, я с Алисой буду. Ничего?

– А Алиса – это кто?

– Алиса – жена.

– Жена – это прекрасно! Приезжай с женой.

Тихон повесил трубку.

– Ты отказаться не мог?

– Ну как? Он мне этого олигарха подогнал.

– Ладно. Позвоню брату, что завтра привезём деньги.

Алиса набрала сообщения, прочитала пришедший ответ.

– Завтра. Договорилась. Блин, Борь, ну почему у тебя всё вот так – через жопу?

– Я случайно набрал.

– Так бы ему и сказал!

– Это как-то некрасиво, что ли.

– А переться в ресторан красиво? Он же наверняка не в «Му-Му» зовёт. Для таких ужинов нужен костюм, платье, туфли, макияж, маникюр. Мы в ресторане с тобой не были сколько лет?

– Ну, перестань. У тебя шикарная причёска, платье – просто с ума сойти!

– Борь. Я женщина. Я хочу, чтобы меня любили, баловали. По крайней мере, о том, что вечером иду в ресторан, я хочу знать хотя бы за сутки.

– Ну, прости. Что мне сделать?

– Да ты всё уже сделал. Ладно. Надеюсь, там будет темно.

– Алиска, ты лучшая.

– Я знаю, Борь.

– Я тебя не достоин.

– Я в курсе. Ладно, засранец. В ресторан так в ресторан!

Алисе перегнулась и поцеловала мужа в щёку. Он попытался провести рукой по её рыжим волосам, погладить по голове, поцеловать в губы, но попытка была гневно пресечена. Опустив солнцезащитный козырёк, она открыла зеркало. Достала из сумки помаду, тени и, напевая, начала краситься.

Настроение Бориса улучшилось. Всё-таки у него необыкновенная жена. Это не стервозность, как думают многие их знакомые. Это страсть. Если бы они знали, что у них иногда происходит дома наедине, причём далеко не всегда по ночам и в супружеской постели, они бы поняли, почему, несмотря ни на что, Борис смотрит на жену с такой любовью.

Ресторан оказался большим, уютным и пустым. Немногие заходили сюда среди недели. Стиль интерьера не пытался перенести посетителей ни в Прагу, ни в Дубай. Он был исключительно уникальный. Могло показаться, что ресторан вообще родился из дизайна – сначала придумали интерьеры до мельчайших деталей, а потом захотели показать их публике.

Тихон уже сидел за столиком, когда приехали Борис и Алиса. Он великодушно успокоил их, убеждая, что сам пришёл пять минут назад, но практически съеденный салат и наполовину опустошённая бутылка вина намекали на то, что он здесь не менее получаса.

– Сегодня мало гостей – на кухне один повар. Я заказал ужин, чтобы не ждать. Вы не против?

Тихон посмотрел на Алису.

– Я только за, – Алиса почему-то смутилась.

Она видела его в первый раз и ждала чего-то другого. Высокомерия, плохо скрываемого под показной скромностью? Шикарно одетого и ухоженного богача? Тихон же оказался очень простым, прямолинейным и доброжелательным. Он не пытался произвести впечатление. По сравнению с ним Борис был одет как свидетель на свадьбе: костюм, ботинки, сорочка, галстук. Тихон не затруднял себя выбором гардероба. Джинсы, джемпер, простые кроссовки. Вопреки ожиданиям, смарт-часы, а не золотой «Ролекс».

Официант с великолепно развитой щедрыми чаевыми интуицией начал приносить блюда. Алиса боялась, что ей принесут то, что она не любит, и ей придётся изображать аппетит. Но Тихон поступил остроумно – он заказал блюда эфиопской кухни. Не знакомые большинству гурманов. Удивительные ароматы предвосхитили появление экзотических угощений на столе.

– Так, это называется тыбс, – Тихон указал на керамическую жаровню, в которой томились кусочки мяса, подогреваемые углями.

– Это, – Тихон указал на блюдо с лепёшками, – ынджеры. Надо есть так.

Тихон обмакнул лепёшку в острый соус, положил несколько кусочков ароматного скворчащего мяса и отправил в рот.

Алиса наблюдала за его манипуляциями с плохо скрываемым любопытством.

– Тихон, я поражена! Вы так хорошо разбираетесь в эфиопской кухне?

– Ничего подобного! – он рассмеялся. – Я, пока вас ждал, нашёл в интернете. На самом деле, кроме пары слов, ничего не успел прочитать.

Борис, всё это время чувствовавший себя исключённым из диалога, взял лепёшку и щедро приправил её соусом. Соус оказался обжигающе острым. У него перехватило дыхание, из глаз покатились крупные слёзы.

– Милый, ты как ребёнок, – Алиса встревоженно начала искать, чем можно помочь мужу. Кроме вина, на столе ничего не оказалось. Она уже налила его в бокал, но Тихон её опередил.

– Не надо. Будет хуже. Борька, потерпи секунду – сейчас кумыс принесут.

И правда, официант уже приближался к столу с кувшином и тремя стаканами.

Жадно осушив полный стакан, Борис, наконец, пришёл в себя.

– Старик, ты слишком много взял. Надо сначала пробовать по чуть-чуть. Нельзя так жадничать.

Официант поставил на стол большое круглое блюдо с тринадцатью закусками. Многие оказались привычными, но с другими названиями, некоторые – совсем незнакомыми. На столе появилось вино, бокалы незаметно наполнялись невидимкой-официантом.

Тихон радостно, по-детски пробовал каждое блюдо, делился ощущениями.

Алиса очень стеснялась входить в этот ресторан – её пугал риск запутаться в выборе правильной вилочки, ошибиться в оценке букета вина. Но этому человеку удалось наполнить интерьер дорогого места атмосферой дружеской вечеринки на кухне. И ведь для него это было абсолютно естественно. Она переживала, что будет выглядеть как чучело в платье, явно не дотягивающем до статуса вечернего, а сейчас она стеснялась Бориса в неуместном костюме с галстуком.

Тихон рассказал Алисе, что когда-то учился с Борей в одном институте. Даже в одной рок-группе пели, правда, недолго.

– Мне почему-то Боря не рассказывал, что играл в группе.

– Потому что он не играл, – рассмеялся Тихон. – Он тексты писал. Пока писал – норм. Но он сказал, что мы уроды и неправильно их поём. Должен петь сам.

– О! Я знаю, как он поёт! – Алиса рассмеялась.

– Дураки вы! – Борис смущённо отпил вино.

Он посмотрел через стекло бокала на Тихона, угощающего Алису очередным набором закусок и соусов на лепёшке.

Он Тихона лет двадцать не видел. А тут встретил случайно в своём агентстве. На переговорах. Такого лоснящегося, гордого, состоявшегося: «Куда мне до него? Разные социальные классы. А оказывается – он вот такой. Разный. Наверное, это правильно. Надо уметь разделять. Как-то я, кажется, накидался».

Тихон уловил состояние Бориса. Он оплатил счёт как-то незаметно, деликатно, между прочим. Борис даже не мог нафантазировать, сколько стоил ужин – меню им ни разу не приносили.

Вечерняя Москва по-своему прекрасна. Особенно если хорошая погода и до дома можно дойти пешком – про машину на парковке ресторана из-за выпитого можно забыть.

– А ты чем увлекаешься? – Борису захотелось дружить с таким великодушным, добрым, лёгким человеком. Они не общались с института – на самом деле сейчас рядом с ним совершенно другой, незнакомый человек. Но, чем чёрт не шутит – может, он тоже рыбак или грибник. Найдётся общее хобби.

– В основном женщинами, – признался Тихон. – Они же прекрасны!

Алиса с Борисом как-то синхронно поняли, что это не шутка. Хобби, конечно, увлекательное, но вряд ли Алиса его одобрит.

– Ну, я тоже люблю прекрасное, – Алиса попыталась сгладить неловкость.

– Вы тоже увлекаетесь женщинами? – Тихона веселила перспектива дискуссии. Его забавляло поведение людей, оказавшихся в подобной ловушке.

– В основном я увлекаюсь Борей.

– Старик, я не знал тебя с этой стороны!

– Но-но! С этой стороны у меня всё в порядке!

– Алиса, если хочешь, чтобы у Борьки блестели глаза и хвост был пистолетом – не лови его на флирте с другими бабами! Мой тебе совет. Он тебе, как виноватый школьник, будет все желания исполнять.