А потом демоны захватили половину Тёмной Империи, собирались напасть на самого Императора и столичный город Темноград.

И Виктус был бы даже рад, если бы демоны сожрали Темноград как до этого сожрали множество других городов и злого императора, который не сумел договориться с ними и не защитил своих подданных, как говорила мама. Виктус не любил тёмного императора. Он считал, что тот не выполнил своё обещание защитить их. Ведь ворон не должен клевать глаза другому ворону, так говорила мама, когда ещё была жива.

Однако император разбил армию демонов с помощью иномирцев и отбросил их от стен столицы. Добронрав и Нава радовались услышав об этом, а Виктус горько плакал спрашивая почему, почему император не вмешался раньше, ещё когда демоны стояли под стенами Богатокопийска.

Вот только если разгром одной из демонических армий и повлиял на происходящее в лучшую сторону, то только в моральном плане. Есть по-прежнему было нечего. Старшаки били сильнее и требовали больше. Воровать получалось хуже. А милостыню и вовсе подавать перестали.

Однажды Нава сказала: — Нужно уходить.

И они втроём ушли тем же вечером. Ночевали в лесу. Ели то, что украли из «общака». Сильно боялись, что старшие их найдут, поймают и забьют до смерти, но обошлось.

Куда идти вопрос не стоял. По всей империи ходили слухи, что иномирцы строят новый город на пожалованных им императором равнинах Отара. Они лечат больных, возвращают к жизни мёртвых, кормят всех, кто к ним приходит и всем дают работу. Похоже на сказку. Но хоть что-то из курсирующих слухов должно оказаться правдой, и троица малолетних воров пошла к землянам.

Их путь через треть империи достоин отдельного описания. А дальше началась настоящая сказка.

Огромные, размером с гору, дома из белого камня вырастающие со скоростью по несколько этажей в день. Самые разнообразные машины: большие и маленькие. Но главным образом сами земляне — казалось будто у каждого из них по восемь рук, столько дел они успевали делать одновременно. У них ничего не пускалось на самотёк и за каждым делом осуществлялся тщательный пригляд. А ещё земляне были очень добрыми. Но и строгими тоже. Когда Добронрав, по привычке попытался украсть из столовой посуду, земляне сразу поймали его. Нава и Виктус думали, что придётся просить за Добронрава и плакаться, но землянин только предупредил того, что воровства здесь не терпят и в следующий раз отправят юного воришку прямиком в Темноград, в имперский детский дом. Может быть раньше Добронрав и сам был бы рад попасть в единственный на всю империю детский дом под патронажем самого Императора, но сейчас, немного оглядевшись, он серьёзно испугался позвучавшей угрозы. Быть высланным из Советска из-за пары ложек — вот уж дудки. Ищите другого дурака!

И на следующий день Нава ткнула локтём в бок очередного новичка, пытавшегося засунуть вылизанную до блеска тарелку себе под одежду.

— Ты чего, чего? — набычился тот.

— Дурак? — прошептала она. — Хочешь потерять всё это за какую-то тарелку?

— А не твоё дело, — огрызнулся новичок. Но когда Нава демонстративно от него отвернулась, он зыркнул по сторонам, достал из-под одежды тарелку, вздохнул глядя на ней и поставил обратно на стол.

Когда Виктуса спросили: хочет ли он полететь на Луну, где живут добрые земляне, чтобы там научиться создавать большие и маленькие машины и сражаться с демонами? Первым его побуждением было сразу ответить согласием, но сначала он спросил: — Нава и Добронрав тоже летят?

Сверившись со списками в волшебной книге где на одной и той же странице появлялись разные рисунки и строки текста, землянка с сожалением сказала, что Добронрав летит, а вот Нава должна будет остаться.

— Почему это она должна остаться? — нахмурился Виктус.

— Понимаешь, она уже слишком взрослая, — попыталась объяснить девушка с земли. — И кроме того, она не сумела показать ничего выдающегося на тестах.

— Без Навы я никуда не полечу, — заявил Виктус.

Девушка вздохнула и пообещала, что передаст его решение председателю совета по образованию и воспитанию.

Виктус встретился с радующимися как ребёнок Добронравом и сказал ему, что Наву земляне не хотят брать на свою распрекрасную Луну.

— И как теперь быть? — огорчился тот.

— Делай что хочешь, а я без неё лететь отказываюсь, — заявил Виктус.

— Тогда и я отказываюсь, — чуть не плача заявил Добронрав.

Нава всё это время молча стояла рядом, как вдруг развернулась и не говоря ни слова убежала прочь. Ребята попытались отыскать её. Смотрели в спальнях, в спортивном зале, в учебных классах и даже в своём секретном месте — в как-то найденной ими и облагороженной норе, спрятанной в густых зарослях кустарника. Навы нигде не было.

Вечером Виктуса и Добронрава вызвал к себе председатель совета по воспитанию и образованию. Они знали его так как он вёл у них некоторые уроки. Вот только в высоком белом здании из волшебного камня ребятам бывать ещё никогда не доводилось, поэтому заходили осторожно, оглядываясь по сторонам.

— Значит вы не хотите лететь на Луну без своей подруги? — спросил председатель.

Виктус буркнул «нет», а сам искоса поглядывал на Добронрава. У того тряслись губы. Он молчал.

— А ты, что скажешь, Добронрав? — продолжал расспрашивать председатель.

— Я очень хочу на Луну, но без Навы не полечу, — наконец выдохнул Добронрав.

— Очень хорошо, — сказал председатель и вдруг спросил: — Что самое важное на свете?

— Убить всех демонов, — выпалил Виктус.

— Служить императору? — скорее повторил чужие слова, чем высказал собственное мнение Добронрав.

— Самое важное на свете, ребята, это дружба. А самое отвратительное что только есть — предательство, — улыбнулся председатель и кивнул кому-то, хотя никого больше в комнате не было.

Открылась дверь и за ней стояла заплаканная Нава, а на плече у неё лежала рука той девушки, которая спрашивала Виктуса хочет ли он лететь на Луну.

— Летите все втроём, — сказал председатель. — Если, конечно, вы ещё не передумали.

Когда троица друзей вышла из белокаменного здания, Нава больно ткнула Добронрава под рёбра, а Виктуса стукнула по голове и сказала: — Дураки, какие же вы дураки.

Виктус улыбался и Добронрав тоже улыбался, а Нава расплакалась и расцеловала их обоих. В этот день она, наверное, выполнила свою годовую норму на слёзы.

После того как девушка немного успокоилась, Виктус спросил, как она оказалась в кабинете председателя.

Нава ответила, что её нашла и привела та девушка-землянка.

Дети не знали, что у них за спиной, в кабинете председателя совета по образованию и воспитанию, состоялся такой разговор:

— А если бы кто-то из мальчишек ответил бы, что согласен лететь без своей подружки? — недовольным тоном спросила заместительница председателя. Даже то, как она брала в руки графин с водой и наливала в стакан — выглядело жестом, выражающим сомнение, смешанное с неудовольствием.

— Но ведь всё прошло замечательно, — отмахнулся мужчина.

— Девочка рисковала получить тяжёлую психическую травму и утратить способность доверять, — продолжала настаивать заместительница. — Обращаться так с подопечными чистой воды волюнтаризм. Я должна буду отправить официальную жалобу.

Председатель поморщился: — Только не начинай опять. Мы ведь вместе разбирали психопрофили этой троицы. И я не понимаю, что тебе не нравится. Получился замечательный воспитательный эффект для всех троих.

— Но всё могло обернутся настоящей катастрофой!

— Зато эти трое теперь полностью уверены друг в друге.

— Я всё равно стану жаловаться!

— Твоё право, — согласился председатель. — Но пойми: нельзя воспитать настоящего человека одним только сюсюканием. Человек растёт преодолевая испытания. А настоящие испытания это такая штука, которая может и сломать тебя. Иначе получается испытание понарошку. И эффект от него тоже остаётся понарошечный.

…

Космическая птица мягко опустилась на лунный космодром.